Стихи - Сергей Сорока

В неизвестности

В безнадёге осенней печали,в безответственно-странной строке,беспросветными с грустью ночамипламя гаснет в беззвёздном окне.В переменчивость падают звёздыв неизвестности ветреных лет.Виноградные сочные гроздиизлучают прозрачности цвет.

Независимость ветхих исканийпо пустынным просторам судьбы.Нежелательных в поле касанийиз расхристанной дружной толпы.За околицей честных раздумийне по поводу славы, удачв этом Мире суровом подлунном,где безнравственный слышится плач.

В заосеннем пространстве успеха,в ослеплении бедственных грёзна полях безусловных огрехов,под ветвями цветастых берёзмне вновь видится ветхое зданье —продуваемый ветром барак,на пригорке стоит без названья —мой скрывается в здании страх.

Да не поэт я

Да не Поэт я, а юродивый —дозволено мне в жизни всё —зову и Родину уродиной,тюрьмой – колхозное село.Никто давно не обижается,а что с юродивого взять.Бывает, кто-то облажается.Приходится их защищать —замолвить слово председателю —всю правду рассказать в лицо.И растереть плевок старательно,в сердцах что плюнул на крыльцо.Да не Поэт я, а юродивыйи молочу, что захочу,к тому ж ещё и непородливый.Вот над собою хохочу…

А может, удача

Жить ничего, увы, не знача, —не испытанье ли судьбы?А может, всё-таки удача,когда качаются столбы,идти на ветер беспокойства,глядеть глазами не без слёз,наверное, Поэта свойство —любить безмолвие берёз.

Дивиться чистоте полыннойс крапивной грустью пополам.И наслаждаться вновь теплыньюи первым всходам по полям,раскинувшимся за рекоюв весенней дымке тишины.И вроде бы подать рукою,а поле словно полстраны.

Свивая нить

Не стану вас я диогенить,в Сибири в бочке не прожить.Но если только лишь во гневе,свивая отчужденья нить,залезу в безнадёге в бочкуи привяжусь ремнями в ней,поставлю в жизни этой точкуна несколько печальных дней.Зачем мне вас-то диогенить,когда понятно всё без слов.Да просто, люди, я же гений,и потрясатель всех основ.

Попросите прощения

Попросите прощениявы у мамы своейза своё извращениеневесёлых затей.

Попросите прощенияу отца своегоза свои упущения,что покинул село.

Попросите прощенияу берёз и осинза своё возвращение,заблудившийся сын.

Переполнен тревогой

Восхититься вам лучше Сибирьюздесь в июне не тают снега.Приезжайте, любуйтесь здесь ширью,что поля занимают, луга.

И сирень зацветает позднее,и черёмуха поздно цветёт.Небеса тут у нас голубее,и высокий у нас небосвод.

Здесь просторы тайгой зеленеют,а в них сосны касаются звёзд,да и реки гораздо полнее.Горделивых не сыщете поз.

С голубыми глазами озёра,в них метровые волны зимой.И простор здесь открытый для взора,и ковыль с тишиною степной

переполнен седою тревогойза российский беспутный народ,что кандальной ходил тут дорогой,где пускали людишек в расход.

Промчались

Пять минут роковые промчались……и Рубцова не стало… Землясодрогнулась… Сердца застучалипо-иному… склонились друзьянад могилой Поэта России,провожая в заоблачный путь,там, где звёзды луною косили.Но не главную поняли суть,раздражённые яркие зори,и церквей золотых купола,и крестов невесёлые взоры,и разруха в сознанье была.Он был первым, кто это заметил,всё в стихах Николай отразил.Я согласен с великим Поэтом,что плывём без руля и ветрил.

По-над речкой

В золотом окоёме пространства —по-над речкой струился туман,превращаясь в белёсый обман,словно я возвратился из странствийпо печальной своей стороне,где черёмухи в беленьких платьяхтанцевали в весенних объятьях…Или всё я увидел во сне?..

А хотелось и хочется счастья —наблюдать всю весеннюю блажь,и пусть будет хоть это мираж,необузданность в грусти ненастьябез печали в безликости лет.В золотом окоёме пространствав безвременье надуманных танцевсредь черёмух исполнен балет.

Высота

Дуют ветры ниоткуда,дуют ветры в никуда.В ожидании мы чудапровожаем поезда.Нас встречают полустанки —необжитые места,а по ним когда-то танкипрокатились.Высотатам осталась безымяннойв памяти, как снег, людской,где могила в грусти странной,но с фанерною звездойдо сих пор стоит в печали,краска выцвела давно.

По сей день в разрывах сталикровь и падаютна днопо окопам и без касок,но с погонами бойцы —не изведает кто ласоки не выйдет кто в отцы.

Пласт

Мне нравится профиль осеннийи лёгкая грусть торжества,сплетённая в память мгновений,танцует когда в них листва.И кружится память в уныньепри виде осенней мечты ─умчаться в просторы степные,где броской-то нет красоты.Где только свобода пространстваи в дымке сокрыт горизонт.Дорога непыльная странствий,уведшая многих на фронт,исчезла в беспамятстве века,травой заросла колея.Не стало кого-то, коллега, —дорога в безвестье мояраскатанной трассой безмолвьяне стала в прошествии лет.Не выросло птиц поголовье,коней табунящихся нет.Трещат трактора, словно танкиидут на прорыв оборонпротивника. Чёрные галкисо всех облетают сторон.Мне нравится осени профильи нравится даже анфас.А время в безумии крошитнепознанный памяти пласт.

Меня цитируют

О! как же я люблю свободу —расправлены мои крыла! —И ныне славен я народу —тропа ко мне не заросла.

Я – Дух, что был когда-то Пушкин,витаю всюду на Земле:и в захудалой я избушке,и в комфортабельном дворце.

Меня цитируют все Президенты,и не схожу я с языка.А были, нет ли, прецеденты —не принимала чтоб река

забвения с названьем Летастихотворения мои,гонимого в стране Поэта,но сыном ставшего Земли.

Врасплох

Осенняя грусть бестолковапечальною сутью своей,что листья теряют обнову,что ей не поёт соловейвесёлые песни о летес весенним теплом, тишинызакатов, весенних рассветов.Разгульность цветастой волныв лугах неуёмности с синьюна небе, с певучестью грози плавности радостных ливней,принесших обилие грёзпод всполохи молний в изгибахбушующих летних страстей,которыми был я настигнутврасплох на просторах степей.

Конечно, повезло

Ну, вот! и стал я чемпионом —попал «В десятку» точно я,хотелось быть мне агрономом —манила матушка-земля.Мне нравились колосья хлебана поле чистом без границ.Переманило всё же небо,я не выращивал пшениц.Росли стихи, порой – романывдруг возникали из пустот.Стелились синие туманы,звенел печальный небосвод.Гремели грозы, с ними ливниобрушивались на просторс изгибами осенних линийвступал я в странный разговорс осенней прихотью предзимней,грустил о Родине своей.Не знают там, что чемпиономя стал, конечно, повезло.Живу тут по иным законам,но на Душе моей светло.

Да не блатной

Надену лучше я сутануда заберусь в кафе с женой.«Поэтом года»… Нет, не стану,да потому что не блатной,не член Союза, извините,и в партии не состою.Солнце катится в зените,я с жаворонком песнь пою.

Весна – весёлое раздолье,иду по полю тишины.Своею я доволен ролью,признанием моей жены —во мне Поэта. – Это ж счастье,что выше всяческих похвал —увидеть взор её участья,что значит, – я не зря писал.

Топтались мы на месте

Идут по дням одни тревоги.Да! будь спокоен! Ты ж – Поэт!Пройдя суровые дороги,пока живёшь ты – смерти нет.[2]И после смерти неизбежной —в своих ты будешь жить стихахи всё такой же безмятежный,увязший в горе и грехах.Весна на улице и слякоть,и одуванчики цветут.Не хочется и окнам плакать.Тропинки вдаль меня зовут.Пройдусь по полю неудачии пригляжу за стадом лет.Не может, видимо, иначедо безрассудства, вдрызг Поэтне пьющий водку без наливки,поющий о судьбе своей.Снимая с простокваши сливки.Слетает колесо с осейи катится в пространство смеханад строками пустых хлопот. —Безнравственности новой веха —судьбы желанный поворотне мною пройден безуспешно.Назад возврата в долю нет.Как начиналось всё потешно —мерцал в конце тоннеля свет.Топтались мы на месте липком —в болотной жиже в зоне дней.Все рассуждали однотипнопо наущению вождей.Да и теперь в стране не лучше,дурачат подлости вожди.И выборы, увы, не случай,а выстроили так они.

В неяпонском кимоно