Тёмная Сущность. Том 1 - Ден Нижегородцев

— Я разведывал путь назад, — озадаченно проговорил агонист. — Сучьи потрошки, я не ожидал, что ты так резко свернёшь в другую сторону.

— Я и сам не ожидал, — признался я, пожав плечами. — Нужно уходить, пока на шум не набежали ещё солдаты. Затащите трупы внутрь и не забудьте прихватить с собой побольше булочек!

* * *

Я устроился в своём прежнем месте, сев на один из деревянных ящиков, которые кто-то заботливо расставил вдоль стены погреба в то время, пока мы блуждали по улицам в поисках аптеки. Последняя булочка исчезала в недрах моего бездонного желудка, а вино из фляги приятно согревало, разливаясь тёплым потоком по телу.

Рядом со мной сидела Кайра Веспера, небрежно опираясь спиной о шершавую стену. Её лицо выражало лёгкое любопытство. Мы оба с интересом наблюдали за действиями Аурелии.

У противоположной стены златовласая юная дева, словно заправский лекарь, обрабатывала рану ребёнка под напряжёнными взглядами его родителей. В такие моменты дочь Люминара преображалась: её движения становились уверенными, голос — твёрдым, а взгляд — решительным. Она командовала ассистирующим при перевязке ребёнка французом с таким профессионализмом, что я невольно восхитился этим преображением.

В этой хрупкой девушке скрывалась не только невероятная магическая сила, способная создавать и уничтожать миры. За завесой девичьей скромности и безупречных манер таилась истинная сила железного характера. При грамотном наставничестве она со временем могла бы стать столь же могущественной, хладнокровной и властной, как её тётушка Девора Асура Анимас.

В моей голове вдруг возникла неожиданная мысль: возможно, стоило бы позволить Аурелии оставаться как можно дольше такой же доброй, невинной и наивной, чем жертвовать этими редкими качествами ради раскрытия её истинного потенциала.

Эллисандра, утомлённая нашими приключениями и вином, мирно дремала в углу, свернувшись калачиком на расстеленных плащах британских солдат. Её тихое сопение разбавляло напряжённую атмосферу погреба.

По моей просьбе Эквион занял наблюдательный пост снаружи, укрывшись на крыше здания над входом в погреб. Я прекрасно понимал: после устроенного мною безобразия британцы могут начать прочёсывать город в поисках партизан, убивших их солдат. Мы перед уходом постарались наскоро спрятать тела в кондитерской, но это была лишь временная мера — их могли обнаружить в любой момент.

— Значит, вы, Степан Игнатьевич, поставили под угрозу нашу миссию ради пары пыльных булок? — с презрением процедила Кайра, хмуро разглядывая лакомство в своей руке, которое так и не решилась попробовать.

— Зато я обеспечил нас провизией, — парировал я. — Уж простите, сударыня, что булки немного запылились. Искать более свежие продукты было решительно некогда.

— Ваш желудок однажды может стоить нам всем жизни, — проворчала демоница, закатив глаза. — Когда же вы уже возьмёте себя в руки и научитесь контролировать свои телесные потребности?

— Хороший вопрос, — буркнул я, понизив голос до хриплого шёпота. — Осмелюсь в очередной раз напомнить, что именно вы поместили меня в этот сосуд, дорогая графиня. Прежде я всегда был гораздо умереннее и избирательнее в еде.

— В очередной раз прошу прощения за эту глупую шутку, — сквозь зубы выдавила Кайра, её голос дрожал от сдерживаемой ярости. — Но вы же великий архонт, прошедший многолетний путь сквозь тернии до самой вершины своего положения. Ставлю тельца против яйца — вам не раз доводилось испытывать куда более страшные лишения, чем отсутствие плотного завтрака. Неужто вам так невмоготу взять верх над банальной телесной потребностью? Уму непостижимо, что вы готовы лезть под пули, рискуя всем, лишь бы набить свой живот. Люди вполне могут прожить без еды неделями, а вы и одного дня не осилили.

— Мне очень стыдно, постараюсь исправиться, — заверил я, не сводя жадного взгляда с булочки в её руках. — Милая графиня… так вы не будете угощаться?

Вздохнув и неодобрительно покачав головой, Кайра протянула мне булочку. Я тут же заглотил её целиком, почти не жуя. В это время Аурелия, закончив перевязывать раненого мальчика, скромно приняла благодарности от его родителей и вернулась на нашу сторону погреба. Уставшая, с потухшим взглядом, она без особых церемоний опустилась на старый деревянный ящик между мной и демоницей.

— Степан Игнатьевич, — прошептала она едва слышно. — Благодарю вас за то, что не отказались помочь.

— Не стоит благодарностей, сударыня, — ответил я с мягкой улыбкой. — Не мог же я просто сидеть в бездействии, пока страдает ребёнок. На моём месте так поступил бы каждый. Надеюсь, с ним всё будет хорошо?

— У меня недостаточно квалификации, чтобы утверждать наверняка, — задумчиво произнесла Аурелия, её голос звучал устало, но уверенно. — Но, думаю, кризис миновал, и Анри обязательно поправится. Однако, к несчастью, вы не правы — далеко не каждый стал бы рисковать своей жизнью ради незнакомых людей.

— Вы притомились, Анастасия Александровна, — сказал я, обняв девушку правой рукой и по-отечески прижимая к себе. — Отдохните, нам скоро потребуются силы. Как стемнеет, будем выбираться из города.

— А как же Анри? — с беспокойством спросила она. — Ему нужен покой.

— Мы используем в качестве носилок плащи, — предложила Кайра. — Анастасия Александровна, то, что нас ещё не обнаружили — настоящее чудо. Но рано или поздно за нами придут. Или того хуже, подойдут русские полки, и за город начнётся новый бой. Нам следует покинуть это место до того момента.

— Я понимаю, — кивнула девушка.

Аурелия прикрыла глаза, её дыхание постепенно стало ровным и размеренным. Я уже думал, что моя подопечная заснула крепким глубоким сном, как она вдруг пробормотала:

— Степан Игнатьевич, мне отчего-то очень спокойно, когда вы рядом. Я себя чувствую в безопасности. Даже несмотря на то, что после знакомства с вами моя жизнь пошла кувырком и никогда прежде мне не доводилось испытывать столько страха. Вы хороший человек, я это чувствую. От вас исходит тепло.

— Благодарю вас, Анастасия Александровна, мне лестно это слышать от вас, — произнёс я, с победоносной ухмылкой глянув Кайре в глаза. — Спите, я буду охранять ваш сон.

Демоница лишь тихонько фыркнула, а её губы скривились в насмешке. В погребе повисла тишина. Раненый мальчик мирно спал под действием обезболивающего снадобья, его родители сидели рядом. Женщина нежно гладила сына по голове и беззвучно что-то шептала, очевидно, молилась. Глава семейства, Пьер Мартен, устало прислонился к стене и прикрыл веки.

С улицы тревожных звуков тоже не доносилось. Меня самого