Серые кардиналы советской эпохи - Валерий Владимирович Пирогов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В политической борьбе он явно не участвовал, но всегда поддерживал Сталина, за что «вождь народов» всегда ценил его как выдающегося организаторы и яростного борца с врагами советской власти. Однако затем в органах началась смута и в аппарате госбезопасности менялись не только руководители, но и среднее звено, а по числу уволенных и репрессированный органы не отличались от партии и армии.
Ягода был заместителем Менжинского, но из-за его прогрессирующей болезни укрепил свое влияние в ОГПУ тем, что по заданию Сталина лично руководил операцией по разоблачению попытки военного переворота Троцкого на Красной площади в день празднования годовщины Октябрьской революции 9 ноября 1927 года.
Операция была успешно завершена, десятки заговорщиков арестованы, а Троцкий, поняв, что его политическая карьера в СССР закончена, по решению суда был выслан из страны и уехал в Турцию, а затем в Мексику. Поэтому после смерти Менжинского именно Ягода стал первым наркомом внутренних дел СССР и генеральным комиссаром государственной безопасности.
Для него идеалом был Гиммлер и войска СС, поэтому он быстро стал перерожденцем и заговорщиком, связанным с антисталинской оппозицией во главе с Каменевым и Зиновьевым, Томским, Бухариным и Рыковым. Сталин узнал об этом от Ежова, который возглавлял Комиссию партийного контроля (партийную контрразведку) и в сентябре 1936 года по инициативе Сталина сменил Ягоду в НКВД.
У Ежова в аппарате спецслужб «своих людей» не было, но он нашел опору в группе Ефима Евдокимова из Северокавказского крайкома ВКП(б), состоящую из настоящих головорезов, которых бросали на Украину, на Северный Кавказ и в Среднюю Азию для борьбы с бандитизмом и басмачеством. Первым заместителем Ежова стал Михаил Фриновский, жестоко подавлявший восстание в Азербайджане, и он же научил Ежова «настоящим принципам чекистской работы» — циничным и аморальным…
На пленуме ЦК ВКП(б) в феврале — марте 1937 года Ежов обвинил Бухарина и Рыкова в троцкизме. Хотя Сталин на этом пленуме говорил, что оппозиционеров в партии всего 20 или 30 тысяч, но далеко не все они — враги и неправильно делать их изгоями и преследовать насилием и террором, надо перевоспитывать их на курсах марксизма-ленинизма.
Однако после пленума ЦК, в июне 1937 года, Ежов планировал заговор против Сталина при поддержке части партийного аппарата и спецслужб. Но заговорщики боялись армии и народа, поэтому именно против армии были развёрнуты массовые репрессии, а Сталина они хотели дискредитировать, сфабриковав материалы о том, что он был провокатором царской охранки, и огласить их на пленуму ЦК.
Но заговор был разоблачен, но эти материалы оказались востребованы врагами советской власти в ходе хрущёвской «оттепели» и горбачёвской перестройки.
Спецслужбы реально помогали Сталину, когда ими руководили Дзержинский и Менжинский, которые были его союзниками в политической борьбе. Но он мог простить только равного себе противника — Троцкого, но не мелкого интригана и предателя Ягоду и не пытавшегося совершить государственный переворот и свергнуть Сталина заговорщика Ежова. Поэтому Ягода и Ежов были расстреляны в 1938 году.
Советские спецслужбы стали по-настоящему «сталинскими» только в период руководства ими Берией — с декабря 1938 по декабрь 1945 года. Парадоксально, но Берия в своих дневниках, вопреки традиции порочить недостатки своих предшественников, весьма лестно отозвался о профессионализме Ягоды и Ежова, но с сожалением заметил, что Ежов напрасно «заигрался с политикой» и что органы госбезопасности начали перерождаться еще при Дзержинском. Это произошло потому, что «железный Феликс» не мог одновременно и одинаково эффективно руководить ВЧК-ГПУ, народным хозяйством, железными дорогами и перевоспитывать беспризорников.
Он справлялся со всеми заданиями партии успешно, но ему не хватало на всё физических сил, и особенно его надломила неудача с установлением в советской власти в Польше. Он вместе с Зиновьевым, Троцким и Тухачевским в 1920 году был инициатором быстрой и победоносной войны с поляками.
Однако война закончилась страшным поражением Красной армии. В плен попало около 200 тысяч, половина из которых погибла в польских концлагерях, а контрнаступление армии Пилсудского, которое реально угрожало взятием Москвы, было остановлено только при посредничестве злейшего врага России — Англии, которая не хотела усиления Польши в Европе.
После Ежова его преемники в органах госбезопасности тоже пытались прорваться к власти, сначала Абакумов вместе с группой Кузнецова, осуждённой по «Ленинградскому делу» и расстрелянной при Сталине, а потом и Берия, который всегда был верным соратником вождя, но незадолго до его смерти вступил в сговор с целью ускорения ухода из жизни Сталина с Маленковым и Хрущевым, и еще при живом вожде они начали делить власть.
ПЕРСОНАЛИИ
Дзержинский, став профессиональным революционером и членом литовской РСДРП, прошел тяжкий и героический путь борьбы с царским самодержавием. Он неоднократно арестовывался, сидел в тюрьмах, побывал в ссылках в Сибири, откуда неизменно бежал, но в 1917 году он активно участвовал в подготовке Октябрьской революции, создавая отряды Красной гвардии в Москве.
Поэтому 20 декабря Ленин, когда была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем, назначил Дзержинского её председателем — «пролетарским якобинцем».
Дзержинский первостепенное значение уделял разведке и контрразведке, борьбе со шпионажем и диверсиями, с белогвардейским подпольем, антисоветскими заговорами и саботажем оппозиции, а также руководил борьбой с повстанческим движением на Украине. Во время войны с Польшей в 1920‐м был начальником тыла Юго-Западного фронта и членом Временного ревкома Польши и членом ЦИК Коммунистической рабочей партии Польши.
Он поддержал Троцкого во время партийной дискуссии о профсоюзах и, по утверждению Сталина, был активным троцкистом, но впоследствии изменил свою точку зрения и активно боролся против Троцкого.
Сталин так объяснял его позицию: «Человек мог быть молодым, просто не разобрался, был задира. Дзержинский голосовал за Троцкого, не просто голосовал, а открыто Троцкого поддерживал при Ленине против Ленина. Он не был человеком, который мог бы оставаться пассивным в чём-либо. Это был очень активный троцкист, и всё ГПУ он хотел поднять на защиту Троцкого. Это ему не удалось… Самое лучшее — судить о людях по их делам, по их работе. Были люди, которые колебались, потом отошли, отошли открыто, честно и в одних рядах с нами очень хорошо дерутся с троцкистами. Дрался очень хорошо Дзержинский».
Он действительно яростно боролся против левой и объединённой оппозиций, которые угрожали
