Серые кардиналы советской эпохи - Валерий Владимирович Пирогов

в нескольких монографиях. При этом важно отметить, что «вождь народов» не был всезнайкой и первым в мире эрудитом, но он обладал уникальной способностью находить правильный подход к решению любого государственного вопроса.

Его подход заключался в том, что он умел выбирать людей, знающих этот вопрос лучше всех других. Он лично по многу раз встречался с ними, ставил перед ними конкретные задачи и конечную цель и требовал представить предложения, которые тщательно изучал лично, сверяя свое мнение с альтернативными выводами других специалистов.

Но, даже приняв решение, если неожиданно изменялась ситуации или он получал новую информацию по теме, он готов был пересмотреть, изменить или даже отменить собственное решение. Так он поступал всегда, касалось ли это государственных, партийных, кадровых или личных вопросов.

Даже в конце его правления, в 1952 году, когда возникла идея возобновить еще царский, 1906 года, проект об осушении Каспийского моря и активном строительстве там вышек для добычи нефти, он приказал Серову срочно разработать предложения. Они были представлены, но серьезные ученые предупреждали, что строительство продлится десятки лет, повлечет за собой огромные затраты и может вызвать непредсказуемые последствия. Сталин подумал и решил: «Пожалуй, не стоит». И о проекте забыли надолго.

Но именно состояние органов безопасности и укрепление армии были у Сталина на первом месте, потому что речь шла о судьбе государства, самого Сталина и его ближайшего окружения. Естественно, что на эти должности он ставил только надёжных и проверенных людей, с которым почти ежедневно встречался лично, и вынужден был доверять их информации и верность.

Но, зная слабости человеческой природы и личные качества своего ближайшего окружения, он часто перепроверял их доклады и вынужден был контролировать их поведение и связи. Этим занимались многочисленные государственные, партийные и общественные организации, но, кроме этого, у Сталина была своя личная контрразведка, малочисленная, но сверхэффективная, о которой не знал почти никто.

Позже этим занимался достаточно успешно и Андропов. А те, кто не придавал личной безопасности и личной разведке должного внимания, рано или поздно расплачивались за самоуверенность. Сталин в апреле 1945 года писал об этом Рузвельту, чтобы убедить его в достоверности информации: «Что касается моих информаторов, то уверяю Вас, это очень честные и скромные люди, которые выполняют свои обязанности аккуратно и не имеют намерения оскорбить кого-либо».

Первые руководители советской контрразведки достались Сталину в наследство от Ленина. В период 1918 по 1953 год это были органы ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-МГБ, контрольные партийные структуры, военная разведка и контрразведка…

При этом Сталин гораздо меньше обращал внимания на органы прокуратуры и суды, потому что они, к сожалению, играли подчиненную роль, в основном исполняя решения партии и органов госбезопасности. Армия также в сталинский период, за исключением неудачных попыток переворота Троцкого в 1927 году и накануне войны — Тухачевского, в политику не вмешивалась, что должно служить положительным примером в советской истории. Тенденцию нарушили при Хрущеве Серов, а потом — Шелепин, Семичастный и Малиновский, а при Горбачеве — Крючков и Язов. Результаты известны…

ПЕРСОНАЛИИ

Дзержинский

Первым руководителем органов ВЧК, ГПУ и ОГПУ был Феликс Эдмундович Дзержинский, которого принято считать «верным ленинцем», каковым он являлся далеко не всегда. Это происходило потому, что Дзержинский был поляком по происхождению и воспитанию, поэтому ярым националистом и сторонником мировой революции. Он никогда не скрывал своих взглядов и мог спорить с Лениным и со Сталиным.

Однако к ленинскому наследнику Дзержинскому и яркому интеллектуалу Менжинскому, пришедшему на смену «железному Феликсу», Сталин питал огромное уважение и находил с ним взаимопонимание, не вмешиваясь в дела этого ведомства.

Дзержинский стал профессиональным революционером и членом литовской РСДРП в юные годы, прошел школу революционной борьбы, подпольной работы, тюрем и ссылок. Он активно участвовал в Октябрьской революции, поэтому 20 декабря 1917 года на заседании Совнаркома Ленин предложил назначить его «пролетарским якобинцем».

С марта 1919 по июль 1923 года он, одновременно с руководством ВЧК, был наркомом внутренних дел, председателем Военного совета войск ВОХР, начальником Особого отдела ВЧК, председателем Комитета обороны Москвы и Главного комитета по всеобщей трудовой повинности (Главкомтруд).

Дзержинский руководил борьбой с националистическим движением на Украине, а во время войны с Польшей в 1920 году был начальником тыла Юго-Западного фронта и членом ЦИК Компартии Польши. Он поддержал точку зрения Троцкого в партийной дискуссии о профсоюзах. По утверждению Сталина, он был активным троцкистом, но впоследствии изменил свою точку зрения и стал активно боролся против Троцкого.

В 1921–1924 годах Дзержинский — нарком путей сообщения РСФСР-СССР и председатель Комиссии по улучшению жизни детей. Тогда в СССР было около 7 000 000 беспризорников, но 8 из них стали академиками АН СССР. Он создал спортивное общество «Динамо», но сам работал на пределе сил. Его рабочий день начинался в 9 часов, а заканчивался в 3–4 часа утра следующего дня.

Он боролся против левой и объединённой оппозиций, которые угрожали единству партии и предлагал радикально изменить систему управления, чтобы преодолеть бюрократический «паралич жизни». 20 июля 1926 года на пленуме ЦК, посвящённом состоянию экономики СССР, Дзержинский подверг резкой критике Пятакова и Каменева.

Из-за нервного срыва он в тот же день скончался от сердечного приступа и был похоронен на Красной площади у Кремлёвской стены.

СВОЙ ВЗГЛЯД

Для многих поколений членов партии Дзержинский являлся образцом преданности идеалам коммунизма и непримиримым борцом за единство и авторитет партии. Для сотрудников органов государственной безопасности он был иконой беззаветного служения государству, профессионализма в борьбе с внешними и внутренними врагами и создателем славных традиций советских чекистов.

Возглавив ВЧК, он сразу настоял на праве самостоятельно и без суда и следствия уничтожать врагов и требовал без суда расстреливать всех «неприятельских агентов, германских шпионов, контрреволюционных агитаторов, спекулянтов, хулиганов», но на местах чекисты массово уничтожали и заложников, на которых никакой вины не было. Управделами ВЧК Ягоде он писал: «Если приходится выбирать между нашим человеком, но не особенно способным, и не совсем нашим, но очень способным, у нас, в ЧК, необходимо оставить первого…»

Однако в большой политике Дзержинскому не везло, он был слишком принципиален и честен, поэтому так и остался кандидатом в члены Политбюро. В 1923 года его фактически отстраняют от руководства ГПУ, дав массу важных, но неполитических дел.