Серые кардиналы советской эпохи - Валерий Владимирович Пирогов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За это Литвинов стал членом советской торговой миссии, направлявшейся в Великобританию, где был признан персоной нон грата, и в 1929 году он был назначен полпредом РСФСР в Эстонии как уполномоченный Политбюро по золотовалютным операциям за границей «с правом производить все без исключения коммерческие, банковские, финансовые и валютные операции». Литвиновым, Красиным, Соломоном и Гуковским через «Центросоюз», в обход золотой блокады Антанты, в Стокгольм и Осло было вывезено 375,7 тонны золота на сумму 485,3 миллиона рублей.
В Стокгольм поступали конфискованные драгоценности, золотые монеты и банковские слитки, которые формально покупались шведскими банками, переплавлялись на шведском монетном дворе, клеймились как шведские слитки и продавались как шведское золото. В Осло поступали только золотые монеты. Вырученные деньги переводились на счета «Центросоюза» и созданной Литвиновым «Норвежско-русской торговой компании» и использовались для закупок и переводов в другие банки.
Треть этих денег была израсходована на закупки зерна, паровозов и снаряжения для Красной армии, но основная масса золота легла на секретные партийные счета в западных банках и шла на финансирование советской разведки, Коминтерна и пропаганду. Поэтому 1 сентября 1921 года в казне Госбанка РСФСР оставалось всего 57 тонн золота, а к февралю 1922 году, несмотря на изъятые у населения 265 тонн золота, — всего 168,7 тонны золота.
Литвинов признал: «В 1921 году… большая часть этого золота была продана мною непосредственно или через разных посредников крупным французским фирмам, которые это золото переплавляли не то во Франции, не то в Швейцарии, откуда это золото находило свое последнее убежище в кладовых американского резервного банка».
Так ещё большевиками формировалось «золото партии» для финансирования мировой революции и на случай потери ими власти. По другой версии, это были компенсации западным финансовым элитам за потери от национализации их активов в России в связи с отказом в феврале 1918 года от долгов царской России.
При этом Чичерин и Литвинов ненавидели и писали в Политбюро доносы друг на друга. Чичерин жаловался, что Литвинов — хам и невежда, грубое и грязное животное, допускать которое к дипломатической работе является ошибкой. Литвинов — что Чичерин педераст, идиот и маньяк, работающий только по ночам, чем дезорганизует работу наркомата. Члены Политбюро читали эти записки и смеялись.
В 1922 году Литвинов входил в состав советской делегации на Генуэзской конференции и председательствовал на конференции по разоружению в Москве с участием Польши, Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии, а в 1927–1930 годах был главой советской делегации в комиссии Лиги Наций по разоружению.
С 1930 по 1939 год был наркомом по иностранным делам СССР и возглавлял делегации на конференции Лиги Наций по разоружению в 1932 году, а в 1933‐м на Мирной экономической конференции в Лондоне и в 1934–1938 годах представлял СССР в Лиге Наций.
Вместе с министрами иностранных дел Франции Барту и Чехословакии Бенешем он был сторонником системы коллективной безопасности, чтобы СССР, западные демократии и европейские страны могли бы сдерживать агрессивные планы нацистской Германии. В апреле 1939 года в Кремле на совещании Сталина, Молотова, Литвинова и Майского возникли разногласия Сталина и Молотова с Литвиновым, который был отстранен от должности.
Сталин считал, что он «не обеспечил проведения партийной линии в наркомате в вопросе о подборе и воспитании кадров, НКИД не был вполне большевистским, так как товарищ Литвинов держался за ряд чуждых и враждебных партии и Советскому государству людей». Нарком иностранных делом был назначен Молотов, и Литвинов прекратил активную политическую деятельность. В феврале 1941 года его вывели из состава ЦК, отстранили от должности как «врага народа». Берия пытал получить у Гендлина показания против Литвинова, поэтому суд откладывался. Литвинова спасла война — его вернули на службу.
31 июля на беседе у Сталина с Гопкинсом он присутствовал в качестве переводчика. С 1941 по 1946 год Литвинов был заместителем наркома иностранных дел и одновременно в 1941–1943 годах послом СССР в США, а в 1942–1943 годах посланником на Кубе. Перед отъездом из США он встретился с вице-госсекретарём США, критиковал Сталина и Литвинова за непонимание Запада.
Это была опасная игра… В сентябре 1943‐го он возглавил Комиссию при Наркоминделе по мирным договорам и послевоенному устройству мира. В 1946 году он успешно выполнил эту задачу и был отправлен в отставку. В конце 1951 года перенёс очередной инфаркт и скончался 31 декабря. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Есть версия, что существовали планы убийства Литвинова в автокатастрофе, потому что Сталину и Политбюро стало известно о слишком свободных беседах его с иностранцами, в том числе с американским корреспондентом-разведчиком, и что он давал советы американским дипломатам по более жёсткому ведению переговоров с СССР.
Фактически это было государственное преступление — он дал совет американцам, как обращаться с советским правительством, чтобы добиться своих целей в ущерб интересам Советского Союза. Сталин хотел судить и расстрелять его, но это могло вызвать международный скандал, осложнить отношения с союзниками. Решение было отложено, но спустя годы он решил привести свой приговор в исполнение, и Литвинов погиб в автомобильной катастрофе… По другой версии, группой Судоплатова под руководством Берии планировалось убийство Литвинова и ряда других людей, но осуществлено не было.
Сталин считал Литвинова американским агентом, при этом роль играла и его принадлежность к еврейской нации. Берия на суде показал: «…до начала войны мною Церетели намечался на работу в специальную группу, которую возглавлял Судоплатов, для осуществления специальных заданий, то есть избиения, тайного изъятия лиц, подозрительных по своим связям и действиям. Так, например, имелось в виду применить такую меру, как уничтожение Литвинова, Капицы. В отношении режиссёра Каплера намечалось крепко избить его…»
Существовала версия, что Литвинов был завербован английской разведкой в начала Первой мировой войны, когда англичане выдворили Литвинова из своей страны, но во время задержания части российских граждан им ставилась задача — делать в России революцию и возглавить новое правительство.
Поэтому Чичерин приехал в Петроград и стал наркомом иностранных дел, а Литвинов в феврале 1918 года был назначен полномочным представителем Советской России в Англии для установления тайного канала связи. Он сразу направил в Банк Англии требование об аресте денег, принадлежащих царскому посольству и русской эмигрантской миссии, и на эти деньги был наложен арест. Литвинова приглашали на официальные приёмы, а газеты наперебой печатали с ним интервью.
Ещё в 1916 году Литвинов
