Лимонный хлеб с маком - Кристина Кампос

Антонио открыл кузов фургона.

– Где ты хочешь его поставить?

Как ни странно, но некий физический объект способен перевернуть душу только одним своим видом. Не открывая сундука, Марина смогла представить себе его содержимое: подвески, превращенные в браслеты, морскую звезду из бухты Ратжада, металлическую коробку с мутными фотографиями своего детства… Она ощутила радость и ностальгию, снова увидев старый рундук любимого отца.

– Он будет хорошо смотреться в моей спальне, у изножья кровати, – ответила она, обняв сестру и прошептав «спасибо».

Сундук был слишком тяжел и широк, чтобы внести его по лестнице. Антонио пришлось позвать на подмогу своего друга-байкера, местного полицейского. Тот позаимствовал тележку в баре «Томеу», и, поставив на нее сундук вертикально, они втроем смогли втащить его в спальню.

И сразу же Анна попросила Антонио оставить ее наедине с сестрой. Он отправился в бар, чтобы промочить горло с полицейским и Томеу.

– Значит, дом ты уже продала? – поинтересовалась Марина.

Анна кивнула и опустила глаза.

– Пятисантиметровая злокачественная опухоль. Ее необходимо уменьшить.

– Анна, когда ты об этом узнала?!

– Месяц назад… Но ты же хотела съездить в Эфиопию, чтобы повидать девчушку, поэтому я не хотела тебе мешать.

– Не говори так, пожалуйста. Ты была обязана сразу же мне сообщить.

– Думаешь, я вылечусь?

– Конечно, – обняла ее Марина, у которой сжалось сердце. Она вспомнила мать, умершую от той же болезни.

Анна покинула пекарню и зашла в бар «Томеу» за Антонио. Ей захотелось прогуляться, и они поехали на фургоне на пляж Эс-Тренк. Сняли туфли и пошли босиком по песку, поигрывая с кристально чистой водой райского пляжа на юге острова. Антонио успокаивал Анну, четко дав понять, что будет рядом с ней на протяжении всего лечебного процесса. На выходные, которые Анита проводила с отцом, он переедет к ней в ее новую квартиру. Анна слушала, не возражая его планам. Она лишь молча и потерянно кивала в страхе перед всем тем, что на нее надвигалось.

В тот же вечер Анна вошла в комнату дочери. Мягко и без драматизма объяснила, что в груди у нее нашли опухоль, которую нужно удалить. Избегала слова «рак», но Анита уже умела читать между строк. Анна сообщила о разводе и о свободе, которую она дает дочери, чтобы выбрать, с кем она хочет жить дальше. Армандо на время переехал к своей матери. Анна уже нашла покупателя и ищет квартиру в центре Пальмы. Анита обняла мать искренне, изо всех сил: конечно, она станет жить с ней.

На текущей неделе дочь пропустила все уроки религии, которые начинались с утра, и вместе с матерью ходила смотреть несколько квартир. Посетили целых восемь, пока не оказались в мансарде с видом на море в районе Льотья. По потолку пролегали деревянные балки, внешний свет падал на свежевыкрашенные белые стены. Мать и дочь переглянулись и приняли решение без слов. В выходные они отправились в «Икею» за мебелью. По возвращении из Германии Анита не переставала смотреть сериалы и попросила мать купить хороший плазменный телевизор и новый DVD-проигрыватель. За три дня они обставили свое новое жилище. Анита добилась разрешения на самостоятельную сборку мебели, поскольку раньше помогала с этим Матиасу в спальне в доме Марины. Когда, наконец, Анита застелила смонтированный диван белым покрывалом и убедилась, что он правильно стоит у стены, она в изнеможении села на него. Мать последовала ее примеру.

Они молча сидели в своем новом доме. Да, у них произошли огромные изменения. Каждая думала о своем. Анна уже покинула хрустальное гнездо, дом всей своей жизни. Теперь он ей не принадлежит. Она глубоко вздохнула. Боль в теле не чувствовалась. Иногда она даже забывала о смертельном заболевании. Диагноз ей поставили всего месяц назад. Анна взяла дочь за руку.

– Анита! – И тут же поправилась: – Ана, мне придется сделать еще кое-что, и нужна твоя помощь.

Анита повернулась к матери.

– Пойдем, – сказала Анна, не выпуская руку дочери и вставая.

Они вошли в ванную. Мать вытащила картонную коробку из полиэтиленового пакета. Анита все еще не понимала, о чем ее попросила мать, и наблюдала, как та ногтем отковыривает клейкую ленту, которой запечатана коробка.

– Что это, мама?

Анна вытащила из коробки машинку для стрижки мужских волос и смущенно посмотрела на дочь. Поняв просьбу, Анита заметила, как сильно побледнела мать, протягивая ей электроприбор. Дочь знала, что Анна кокетлива, а теперь ей придется терпеть боль и нечто вроде унижения, вызванные стрижкой головы наголо.

Анна включила машинку. Звук моторчика маленького устройства напомнил им рычание электрической дрели. Анна взглянула на себя в зеркало и запаниковала. Дочь взяла машинку из рук матери.

– Вот же какая хрень, дочка, – прошептала Анна, обнимая Аниту.

– Давай покончим быстрее, мама. Я тебе помогу.

Анита посмотрела на мать и вытерла слезу, катившуюся по ее щеке.

– Лучше если ты, дочка, – попросила она, глубоко вздохнув.

Анна села на табурет перед зеркалом. Опустила глаза и снова вздохнула. «Дрель» заработала, и Анна не захотела видеть свое отражение. Закрыла глаза и опять вздохнула, пытаясь сдержать слезы.

С включенным приборчиком в руке Анита посмотрела на мать, худенькую, выглядевшую более хрупко, чем обычно, и едва сдерживающую слезы. Девушка глядела на движущиеся лезвия и прислушивалась к глухому звуку.

– Начинай же, дочка, – подбодрила ее Анна, пытаясь улыбнуться.

– Вот сейчас и начну, – ответила Анита, разглядывая себя в зеркало.

Она приставила машинку себе ко лбу и, нажав на кнопку, провела до затылка.

– Что ты творишь? – вскрикнула мать в изумлении, увидев, как волосы дочери падают на пол.

Анита улыбнулась своему отражению в зеркале и вернула Анне машинку. Подумаешь, в конце концов, она давно собиралась обрить себе голову.

– Завтра все петушки в нашей школе сойдут от меня с ума, – подмигнула Анита матери, не верившей своим глазам. – А в следующем году ты увидишь, как Майли Сайрус тоже обреется и запустит новую моду.

Желудочные мышцы сократились, и она ощутила, как желчь поднимается вверх по трахее. Ее вырвало, хотя внутри было пусто. Ей следовало послушаться онколога и прийти в сопровождении кого-нибудь. Однако она не захотела: хватит, и так уже почти пятьдесят лет зависит от других.

Анна присела на бетонный выступ, поддерживавший металлический забор больничной парковки. Достала мобильник из сумочки и нашла номер Антонио.

Он ответил через пару секунд.

– Привет, Анна, девочка моя. Как прошло, нормально? Я уйду с работы пораньше. Самое позднее через два часа буду у тебя дома.

– Антонио, не хочу, чтобы ты приходил.

– Как так?

– Ты