Йога Таун - Даниэль Шпек

Я встала. Провокация сработала.

– Люси, подожди, – попросил он ласково, почти робко.

Я остановилась.

– Есть вещи, о которых я никому никогда не рассказывал.

– Почему?

– Потому что ты меня возненавидишь.

– Я не могу тебя возненавидеть.

Это была правда. Если и есть человек, которому я все могу простить, так это Лоу.

– Разве что, – добавила я, – ты не расскажешь, что было дальше.

Руки у него подрагивали. Он сел на край кресла-качалки. Я втиснулась рядом и взяла его за руку. Ему было необходимо это прикосновение. Он сжал мою ладонь, словно боялся, что я растворюсь в темноте.

Глава 36

Я время, разрушитель миров.

Бхагавад-гита

Со смертью дело обстоит так: говорят, что душа продолжает жить, умирает только тело. Но де факто все наоборот – любимый человек ушел, остался только труп. И никто не знает, что с этим делать. В первые минуты после смерти Марка, вытащив его тело из такси, они действовали по инерции. Лоу помчался в отделение скорой помощи, криками призывая врачей, Коринна расплачивалась с таксистом, а Мария держала окровавленными руками голову Марка у себя на коленях. Наконец пришел врач, констатировал смерть, велел занести тело в помещение и принялся заполнять формуляр. Имя, дата рождения, место рождения, дата смерти, место смерти.

Вся жизнь в цифрах и буквах.

ПРИЧИНА СМЕРТИ: ПЕРЕЛОМ КОСТЕЙ ЧЕРЕПА.

Лоу представилось, как душа Марка вырвалась из черепа, словно из темницы. Какие только глупости не лезли ему в голову. Только бы не испытывать боли, стыда и вины. И если он думал, что индийский врач его как-то утешит, изречет некую духовную мудрость, которая придаст кошмару некий высший смысл, он ошибался. В грязных коридорах Правительственного госпиталя Ришикеша не было душ, не было реинкарнации, только искореженные тела. А еще там не было холодильной камеры.

– Мы сжигаем покойников сразу, – объяснил врач.

Коринна воспротивилась. Как они сообщат отцу Марка, что произошло, если Марка сожгут? Он не поймет. Он не сможет попрощаться. Нет, Лоу должен отвезти Марка домой.

«Какого Марка?» – подумал Лоу.

– А где взять денег? – спросил он.

– Позвони отцу.

Это было последнее, чего хотел Лоу. Это означало бы не просто поражение, а безоговорочную капитуляцию. Он лихорадочно соображал, что делать. Как бы поступил Марк? Он всегда находил выход.

* * *

Холодильная камера все же нашлась. Но количество мест ограничено, сказал врач. И забронировать можно только за наличные. Коринна помчалась в ашрам, чтобы поискать деньги в вещах Марка. Лоу и Мария остались с Марком. Словно кто-то мог украсть труп. Через несколько часов Коринна вернулась. Она нашла лишь несколько купюр. Этого хватило на одну ночь.

– Завтра вы должны его забрать.

Потом они стояли у больницы и никак не могли свыкнуться с тем, что теперь их трое. Все казалось нереальным, как кошмар, от которого они очнулись в еще более ужасной действительности.

* * *

Солнце уже садилось, когда они вернулись в ашрам. И обнаружили свои вещи на земле перед кухней.

– Убирайтесь, – прорычал Рюдигер.

– Мария и Коринна ни в чем не виноваты.

– Мне плевать. Указание сверху. Вы источник дурной кармы.

Лоу поискал деньги в вещах Марка, но нашел не больше, чем Коринна. Он сцепился с Рюдигером. Обозвал его гребаным вором. Рюдигер обозвал Лоу гребаным убийцей. Марии пришлось разнимать их.

Затем они связали все вещи в узлы. Лоу взвалил на плечи узел брата и свой, и они покинули ашрам, ни с кем не попрощавшись. Тишина перед бунгало, щебетание птиц, закатные отблески на листьях эвкалиптов – могло показаться, что это самый мирный сад на земле.

Лоу поклялся себе никогда сюда не возвращаться.

* * *

Они переночевали на гхатах вместе с беспризорными детьми и садху. Мимо равнодушно нес свои воды Ганг.

– Ты должен позвонить отцу, – сказала Мария.

– И что я ему скажу?

– Попросить прислать денег. На билеты.

– Я не вернусь домой, – сказал Лоу.

Утром их разбудили двое индийских полицейских. В хаки, оба усатые, с дубинками. Поначалу они держались любезно, «пожалуйста» и «сэр», но когда Лоу отказался идти с ними в участок, посуровели. Заломили ему руки за спину. Лоу вскрикнул от боли и ярости. Мария и Коринна громко протестовали, но это было бессмысленно. В конце концов все трое оказались в замызганном полицейском драндулете. Их вещи остались на гхатах.

* * *

Полиции все было известно. Должно быть, кто-то на них настучал. И полицейские недолюбливали хиппи. Они затолкали всех троих в душный кабинет, за столом восседал толстый инспектор, весь стол был завален грудами папок. На стене висела дурная фотография Индиры Ганди. Комиссар допрашивал их по очереди, покрикивая, если двое других пытались вмешаться. Точно перед ним сидели провинившиеся школьники. Странным образом инспектора больше интересовала жизнь Марка, чем его смерть.

– Он принимал наркотики?

– Нет.

– А вы принимали наркотики?

– Нет.

– Не секрет, что в академии Махариши творятся дикие оргии.

– Без понятия. Это сплетни.

Они были заодно. Мария и Коринна покрывали Лоу.

Это несчастный случай, Марк просто споткнулся и упал.

Это продолжалось несколько часов: свет неоновых ламп, сигаретный дым. Часов на стене не было, и они потеряли чувство времени. Полицейские явно искали, что бы повесить на Махариши. Видимо, они не являлись адептами гуру с противоположного берега Ганга.

– Вы, хиппи, – рявкнул полицейский, – вечно заявляете, что хотите познакомиться с нашей культурой. Но в вас нет уважения. Вы тащите с собой свою западную распущенность и оскверняете наш Священный город.

– Можно мы пойдем? – спросила Коринна.

Инспектор выбрался из-за стола и вышел из кабинета. Сквозь дверь было слышно, как он советуется с начальником. Спустя вечность он вернулся и положил на стол три формуляра. Вы свободны, объявил полицейский, при условии, что до завтра покинете страну. За вами уже выехали из посольства Германии. Забирайте своего мертвого приятеля и проваливайте.

* * *

Вероятно, для индийцев ситуация была затруднительной. Может, они не хотели, чтобы в прессе появились плохие публикации о городе паломников. Или у Махариши, который тоже не хотел плохих публикаций в прессе, имелись влиятельные друзья. Как бы то ни было, трое каких-то там хиппи были всего лишь пешками в большой игре, где речь не шла ни о Марке, ни о справедливости.

* * *

Тип из посольства представился Хорстом фон Ширндингом и выглядел так, словно только что получил степень магистра по философии. Костюм, галстук и едва наметившийся пушок над верхней губой. Его официальная