Последний гвоздь - Стефан Анхем

Учитывая, что Слейзнер сидел на сцене один, под всеобщим пристальным взглядом, он казался необычайно сдержанным.

– Хотел бы начать с того, чтобы поприветствовать всех на этой задержавшейся пресс-конференции. Я также хотел бы воспользоваться возможностью, чтобы попросить прощения за ожидание. – Он замолчал и глотнул еще воды.

Дуня была растеряна. Слейзнер никогда раньше не извинялся.

– Как некоторые из вас, возможно, знают, меня зовут Ким Слейзнер, – продолжил он. – Я возглавляю криминальный отдел полиции здесь, в Копенгагене, и сегодня утром мне стало известно, что один из моих коллег по имени Ян Хеск со вчерашнего вечера числится пропавшим. – Он замолчал и несколько раз сглотнул, прежде чем продолжить. – После интенсивных поисков, сегодня днем я получил известие, которого боялся. – Он снова сделал паузу и допил воду. – Сегодня в два двадцать пять наша команда дайверов обнаружила тело Яна Хеска на дне у восточной оконечности Исландс Брюгге.

Ян Хеск мертв. Дуня поймала себя на том, что просто сидит и качает головой. Хеск, который в отделе криминальной полиции был всегда, и как закон природы, всегда должен был там оставаться. Они не очень хорошо ладили в то время, когда работали вместе. Она считала его старомодным и медлительным, а она раздражала его, когда, будучи молодой и зеленой, завалилась к ним и начала наступать ему на пятки. И все же он всегда был рядом, когда она нуждалась в нем.

– Ян Хеск мертв, – сказала она Фариду, который демонтировал клавиатуру кодового замка. – Вот для чего нужна пресс-конференция.

– Мертв? Но…? Как? Мы же видели его вчера вечером, когда…

– Я знаю. Но они нашли его здесь, рядом с Исландс Брюгге сегодня днем.

– Ян Хеск был не только одним из моих самых компетентных коллег, – продолжал Слейзнер дрожащим голосом. – Он также был одним из моих самых близких друзей. Поэтому мне больно, и еще больнее сообщать, что вскрытие тела показало, что это не несчастный случай, а Ян Хеск был убит.

Она не видела его несколько лет, и вот они столкнулись за несколько часов до смерти. До того, как его убьют. Была ли это случайность или просто очередной ход человека на трибуне?

Вопрос повис в воздухе, когда на одном из четырех мониторов, охватывавших пространство вокруг фургона, она увидела, как к ограждению вокруг люка приближается парковщик.

Именно этого она и боялась, но ничего не могла с этим поделать. Если бы он собирался их оштрафовать, то пусть штрафует. Прямо сейчас это была наименьшая из их проблем.

– Убийство полицейского – это, как вы понимаете, то, к чему мы относимся особенно серьезно и поэтому уже ведем полноценное расследование, – продолжал Слейзнер.

– О’кей, я внутри, – сказал Фарид, в тот же момент, как она увидела, что парковщик перешагнул через ограждение и посветил в люк фонариком, затем достал мобильный телефон и сделал снимки всего: от открытого люка до ограждения и фургона. – А как у тебя дела?

– Ты имеешь в виду, помимо того факта, что кто-то убил Хеска и что здесь снаружи стоит бодрый парковщик и фотографирует?

– Что фотографирует?

– Люк, машину и…

– Тебе нужно выйти и поговорить с ним.

– О чем? Тут не особо что можно…

– Придумай объяснение, что угодно, лишь бы он купился.

– О’кей. – Она встала и вышла через заднюю дверь. – Извините, – сказала она, подойдя к парковщику, который повернулся к ней. – Что-то не так?

– Вам нельзя здесь стоять. Вы же прямо в центре велодорожки.

– Мы полностью отдаем себе в этом отчет, но мы обязаны выполнить кабельные работы.

– Что за кабельные работы? Это не указано в нашей системе.

– Нет?

– Нет, поэтому мне придется попросить вас собраться и освободить проезд как можно скорее.

– Увы, это невозможно. Как видите, работы в разгаре и мы не можем сдвинуться, пока…

– Это ваши проблемы. Не мои, – перебил парковщик. – У вас есть пять минут. Затем я вынужден буду оформить протокол.

– Но подождите минутку. Как это может быть нашей проблемой, что вы это не видите у себя в системе? Я понимаю, что вам это не нравится, но, честно говоря, не знаю, что мне с этим делать.

– Вам следует собрать вещи и убрать машину, потому что у вас нет разрешения на…

– Кто сказал, что у нас нет разрешения, только потому, что оно не отображается у вас на экране? Откуда мне знать. – Она пожала плечами. – У вас, наверное, новая электронная система или что-то в этом роде.

– Да, действительно, но у нас обычно не бывает подобных ошибок. Почти всегда речь идет о местоположении и времени на талоне, которые не…

– Слушайте, извините. – Дуня подняла руки. – Но у меня нет времени на это. У нас тут несколько оптоволоконных кабелей, которые нужно починить, и мы еще утром получили разрешение. Что отображается или не отображается у вас на экране, лучше обсудите с вашим IT – отделом. А теперь вынуждена попросить вас выйти за периметр. Это техника безопасности. Иначе мне придется составлять протокол.

Парковщик попятился за ограждение, где некоторое время стоял, переводя взгляд со своего устройства на фургон и открытый люк, пока, наконец, не двинулся дальше.

Дуня вернулась в фургон, закрыла двери и села, собираясь отчитаться, что проблема решена. Но то, что она увидела, заставило ее замереть, устремив взгляд на один из мониторов, которые, как в зеркале, показывали ее саму. Только через несколько секунд она догадалась прибавить громкость.

– Дуня Хугор в прошлом была связана с моим отделом, – услышала она Слейзнера снова появившегося в кадре. – Уже тогда у нее были разногласия с Яном Хеском, а два года назад, после того как она, помимо прочего, подделала мою подпись, я не видел другого выхода, кроме как ее уволить.

– Алло? Дуня, ты тут? – послышался голос Фарида, который, судя по монитору, бродил вокруг и изучал роскошные апартаменты.

– Да, я здесь, Фарид. Но Слейзнер, он… он обвиняет меня.

– Едва ли я мог тогда догадываться, что всего через несколько лет мне придется объявить ее во внутренний розыск, что я и сделал не менее двух дней назад, – продолжал Слейзнер. – А теперь вот это. – Он замолчал и покачал головой.

– Дуня, вот он. – Фарид оказался в комнате без окон перед мультитренажером с кабелями, весами и различными рукоятками для натягивания. – Но здесь слишком тесно, чтобы мы могли установить камеру и все остальное.

– Фарид, он обвиняет меня в убийстве, – сказала она. – Понимаешь? Это меня он…

– Но здесь должно сработать. Или как? Здесь даже есть вытяжка. – Фарид зашел на кухню с большой широкой плитой