Большая семья - Филипп Иванович Наседкин

— Чем же я могу помочь? — спросила Ульяна. — Что я могу сделать?

Куторга пододвинул стул так, что они оказались друг против друга.

— Слушай. Тебя знает Потапов. Ты была с ним в партизанах, и, я знаю, он очень уважает тебя. Переговори с ним. Постарайся убедить его, что я не виновен. Расскажи ему, что я все делал не по убеждению, а поневоле. Немцы мне угрожали смертью, угрожали каждый день и на каждом шагу. Меня заставляли делать то, что я не хотел. Меня насиловали… Разве можно за это судить?.. Вот об этом поговори с Потаповым… Скажи, что ты лучше всех меня знаешь. Скажи, что в партизаны я не пошел потому, что был болен.

— А тебя разве в этом обвиняют?

— Нет, но это важно для Потапова…

Ульяна медлила. В глазах Куторги стояли слезы. Жалкий вид его вызывал отвращение. Ульяна не могла дальше выдержать этой сцены.

— Хорошо, я поговорю с Потаповым. Только будет ли толк?

— Потапов здесь хозяин, — убежденно сказал Куторга. — Если он захочет — все будет сделано.

— Но он человек справедливый, — возразила Ульяна. — Его ничем не подкупишь. Он никогда не простит того, кто хоть как-нибудь якшался с немцами. Я это знаю.

— Ты поговори, — снова попросил Куторга. — Скажи, что знаешь меня, что я не злодей какой-нибудь, что это все поневоле.

— До свиданья, — поднимаясь, сказала Ульяна и почувствовала нелепость этого слова.

Она выбежала из комнаты. Но и на улице она не почувствовала облегчения. Неужели правду говорил Куторга? Неужели Арсей способен на такое дело?.. Она отгоняла от себя эти мысли, но они настойчиво лезли в голову. Неужели?.. Нет, нет, не может быть, не может быть, чтобы Арсей сделал такую гадость! Не может быть! Это клевета, сплетня.

Потапов был занят. Девушка в приемной попросила Ульяну подождать. Ульяна села у раскрытого окна. За окном в саду беззаботно заливались птицы. Вспомнилась Москва — веселая, шумная, празднично-нарядная. Вспомнилась прогулка по улицам Москвы под руку с Арсеем. Тогда Ульяна говорила, что будет жить по-новому, неудачам пойдет наперекор. Вспомнилось письмо товарищу Сталину. Может быть, товарищ Сталин сейчас думает о ней, думает о том, что она, неизвестная Ульяна Петровна, вот сейчас трудится в поле, борется за высокий урожай — выполняет свои обязательства. А что она делает? Сидит тут без дела, сидит сложа руки, даром теряет драгоценное время, а ее подруги работают за нее, напрягают все силы, чтобы не отстать в соревновании. Ей стало стыдно. Она посмотрела на девушку, которая разбирала на столе бумаги. Ульяне показалось, что девушка, занятая своим делом, недоброжелательно думает о ней, непрошенной гостье. А Потапов что скажет? Сергей Ильич непременно спросит, зачем приехала, по какому делу? Что она ответит? Приехала выгораживать человека, которому сама не доверяла?..

В приемную вошел Туманов. Увидев Ульяну, он обрадовался, подсел к ней.

— Очень рад видеть! — искренно сказал он. — Зачем к нам? По какому делу?

Ульяна колебалась.

— Так… По личному… — сказала она и твердо решила никому не говорить о свидании с Куторгой.

— А сюда — Сергея Ильича повидать?

— Хотелось… Да он, видать, занят.

Туманов спросил о делах в колхозе.

Ульяна коротко рассказала.

— Передай, пожалуйста, Вере Обуховой и ее девчатам: на-днях приедем знамя вручать.

— Очень приятно. Обязательно передам, — обещала Ульяна.

— Думаю, что и за прополку Вера оставит у себя знамя, — сказал Туманов. — Надеюсь… Как они сейчас-то работают?

— Да неплохо. Стараются.

— Первыми идут в колхозе?

— Нет, не первыми. Но не отстают.

— Кто же у вас идет первой? — удивился секретарь райкома комсомола.

Ульяне не хотелось говорить о себе. К тому же ей казалось: она уже бог знает сколько времени не была дома, и там, может быть, уже многое изменилось. Поэтому она уклонилась от прямого ответа.

— Не знаю точно, — сказала она. — Сегодня подведут итоги. Но звено Веры не на первом месте.

— А на каком же?

— Думаю, на втором, а может, и на третьем. Покажут итоги.

— Это ничего, — сказал Туманов. — Это даже хорошо, что у вас есть такие звенья, которые идут впереди звена, занявшего первое место в молодежном соревновании области. Это делает вам честь!

Туманов позвонил по телефону в райком комсомола и долго слушал, лишь изредка поддакивая. Ульяна внимательно смотрела на него. Бывает ли этот юноша когда-нибудь без работы? Она была уверена, что у таких людей, прямых и честных, не бывает тупиков в жизни, что они хорошо видят дорогу, по которой идут сами и по которой ведут других. Но тут же в голову пришла и другая мысль: а ведь она-то, Ульяна Петровна, тоже прямая и честная женщина. Почему же ей бывает так трудно, так тяжело, что она в мыслях своих порой разобраться не может, не видит правильного выхода?..

Туманов пообещал скоро быть в райкоме комсомола, повесил трубку телефона и опять подошел к Ульяне.

— Ты когда домой? — спросил он ее.

— Сегодня, — сказала Ульяна.

— Почему сегодня? Оставайся на ночь. В театр сходим. Сегодня как раз вечер открытия нашего районного театра. Оставайся. А завтра Арсей приедет. С ним вместе уедешь.

Ульяне очень хотелось видеть Арсея, поговорить с ним откровенно, посмотреть ему в глаза — узнать правду. Заманчивым было приглашение побывать в театре, но она отказалась.

— Нет, мне обязательно надо сегодня быть дома.

Туманов огорченно пожал плечами.

— А зачем Арсей завтра будет здесь? — спросила Ульяна.

— На бюро райкома партии вызывают, — сказал Туманов неохотно. — Одно некрасивое дело.

Туманов смотрел на нее пристально. Она догадалась: это опять связано с Демьяном.

— Ну, так окончательно — не останешься? — еще раз спросил Туманов.

Ульяна покачала головой.

— Спасибо, не могу. Работа ждет…

— А как поедешь?