Алиса в Стране Чудесных Клёнов - Наталия Арчер

Легко почувствовать его крепкую, мускулистую грудь, я бы с удовольствием взглянула на неё. Хм… Хотя рано, наверное. Что ж, лучше подумать о чем-нибудь другом, пока я решаю, нужно ли мне бежать из страны или нет.

Я резко прекращаю думать об этом, почувствовав затвердевший сосок под кончиками пальцев. Упс…

— Это, действительно, приятно, — говорит Деннис, ухмыляясь. — Если мы перешли на другой уровень отношений, то, пожалуйста, не останавливайся, — добавляет он заговорщицким шёпотом.

— Я… Думать… Не… Да, — говорю заикаясь.

Не лучшая моя речь, признаю. Жар на моих щеках говорит о том, что я краснею. Нет, приобретаю здоровый свекольный оттенок — это будет более точное определение.

Заметив мою реакцию на внезапное осознание того, что он — настоящий мужчина, а не бесчувственная наволочка, которую можно гладить как угодно, он смеётся.

— Я тащусь, Элис. Какая же ты милая, — Дэннис прикрывает рот, пытаясь заглушить свой смех. — Ладно, шутки в сторону, — говорит он через полминуты с абсолютно серьезным лицом. Более или менее. Он садится ровнее, поднимает руку и располагает раскрытую ладонь в половине дюйма от моей груди так, что я чувствую жар своей кожей. — Теперь моя очередь? — спрашивает, пытается выглядеть деловым, но потом не может сдержать широкой улыбки. — Пожалуйста, пожалуйста, ну, пусть теперь будет моя очередь! — клянчит он так же, как мои племянники, когда они сводят мою тетю с ума, постоянно требуя чего-нибудь сладкого.

Я хихикаю и шлепаю по протянутой руке.

— Как ты смеешь так думать обо мне?! Я не из таких девиц! — говорю как оскорбленная британская аристократка из романов Джейн Остин. — Если я сплю с тобой на втором свидании, это не значит, что… — не могу закончить предложение, потому что мы оба начинаем хохотать.

— Дэннис, подойдите на кухню с Элис, пожалуйста, если все проснулись, — доносится до нас голос Зосы, которая нас, видимо, услышала.

— Сейчас идём, — отвечает Дэннис своей матери. Потом он говорит мне:

— Ты не пускал слюни, не волнуйся. — Он чмокает меня в щёку, пока я пытаюсь вспомнить, где оставила свои туфли. — Но храпела ты как трактор!

Что?! Нет, пожалуйста, только не это! Я не могла.

— Я не храпела! — почти кричу, пытаясь убедить его в том, что он до боли ошибается.

— Конечно, храпела. Причём настолько неистово, что нам пришлось увеличить громкость колонок до максимального уровня. Это было так громко, что наши соседи позвонили нам, прося быть потише, потому что твой храп мешал им наслаждаться грохотом взрываемых петард. У нас у машины сигнализация сработала в гараже, можешь сама представить!

Дэннис ржёт и извивается, чтобы уклониться от моих щипков, которые далеки от того, чтобы быть любящими. Говорю же, он до боли ошибся. Я унижена и мне приходится бороться за свою честь. Он же просто хохочет. Затем он легко перехватывает мои руки и, заведя их мне за спину, прижимает меня к себе.

Я упрямо пытаюсь сесть, обдумывая варианты прохождения границы между Канадой и США в канун Нового года, если узнаю, что я действительно храпела, но эта близость делает меня безвольной. Мы просто дышим быстро и глубоко, и наш смех постепенно затихает. Моё лицо находится на уровне его шеи. Я провожу по ней носом, вдыхая аромат. Вся эта сногсшибательная свежесть его парфюма и волнующий запах его кожи с теплом и электричеством, которые он производит. Я уже забыла, из-за чего была вся эта суета. О. Вспомнила.

— Я не храпела, — говорю я тоном, не допускающим возражений.

Ну, в этот момент я также кусаю его за мочку вкусного уха, зажав её зубами и демонстрируя, что могу сомкнуть сильнее, если он захочет ещё поспорить. Старый добрый шантаж. Классика.

— Дэ-э-эннис! — снова кричит Зоса. — Иди сюда или я приду за тобой.

— Ты не храпела, — выдыхает мой пленник, не обращая внимания на слова матери.

И тут я чувствую, что мы движемся в приятно неправильном направлении. Я отпускаю его, он без вопросов отпускает и меня, мы оба встаем, смущенно оправляя на себе одежду.

— Кхм… Пойдем, я познакомлю тебя с папой, — говорит Дэннис с улыбкой, беря меня за руку.

Я мгновенно начинаю нервничать. Я совершенно забыл о Джеке МакГилле, спортивном герое моего отца. Блин, я ведь ещё забыла и о своем отце.

— Хорошо, — говорю, кусая губы от накатившего волнения. — Как я выгляжу?

— Бледненько как-то, — отвечает Дэннис, пожимая плечами.

Он наклоняется к моему лицу и целует в губы. Быстро, но со страстью, как только он может. Насколько я могу судить, основываясь на своём обширном опыте общения с противоположным полом. Но уверена, что даже если бы я целовалась с миллионами парней до него, только его поцелуи заставляли бы меня чувствовать себя так потрясающе здорово.

Дэннис отстраняется, учащённо дыша, и снова смотрит на меня.

— Так намного лучше: глаза тёмные и блестящие, обалденный румянец на аппетитных щёчках. Вот теперь ты действительно выглядишь так, будто только что спала со мной, — он подмигивает мне и фыркает.

— Ты невероятен! — бормочу, лишь становясь краснее.

— Именно так, детка. Именно так, — отвечает он и получает от меня щипок филея за хвастовство.

***

Дэннис был прав. Джек классный.

Мы уже два часа сидим на кухне. И прекрасно проводим вместе время. Он рассказывает разные забавные истории, которые далеко не только о хоккее, он помогает нам делать канапе и украшать тарелки с закусками, инструктирует сына, что он должен сделать для подготовки комнаты к празднованию, и так далее. Приятно видеть, что Дэннис делает всё, о чём его просят, не для того, чтобы произвести на меня впечатление, какой он хороший мальчик, но искренне готовый помогать. Ну, наверное, потому что он, и вправду, хороший мальчик. И ему нравится помогать своим родителям. Это заставляет меня любить его ещё больше, хотя мне кажется, что должен быть какой-то лимит на день.

Зоса, очевидно, представила меня своему мужу как пару Дэнниса, пока мы были в гостиной. Чувствуется особое отношение, именно как к девушке единственного сына. Мне задают много вопросов. Просят рассказать о себе, о моей семье, о том, что мне нравится, и о том,