Обезглавленные. Трагическая история Марии-Антуанетты, мадам Дюбарри, мадам Ролан и Олимпии де Гуж - Сесиль Берли

на улице Сен-Мартен. С этой суммой пятерка отправилась в Лондон, где продать бриллианты было проще и выгоднее. По словам лондонского ювелира Лиона, также известного как Саймон, незнакомцы предложили ему изысканные украшения по весьма низкой цене, что никак не могло не вызывать подозрений. Незадолго до этого ему стало известно о крупной краже благодаря нашумевшему плакату мадам Дюбарри, экземпляры которого добрались и до Лондона. Не без помощи полиции Саймон устроил засаду в собственном магазине, где воров наконец-то поймали. В их жилище провели обыск, в результате которого нашлись и остальные драгоценности.

Излишняя радость мадам Дюбарри вновь подтвердила, что сияние бриллиантов сделало графиню совершенно слепой к внешнему миру, в частности к политическим реалиям. Похоже, она не хотела и не могла признать, что времена сильно изменились. Известие о краже, которое не только прогремело во Франции, но и добралось до Англии, лишь усилило недоверие революционеров к последней фаворитке короля. Кража драгоценностей повлекла за собой отныне пристальное внимание к жизни графини. Агент контрразведки Блаш, отвечавший за наблюдение за французскими эмигрантами в Лондоне, следил за каждым шагом мадам Дюбарри.

Мысль, что придется набраться терпения, прежде чем вернуть себе драгоценности, болью отозвалась в сердце графини. Кража совершена в революционной Франции, а воров поймали в монархической Англии, однако соглашения об экстрадиции между этими двумя странами не существовало. 1 марта мадам Дюбарри покинула Лондон, вернувшись в Париж через три дня. В Лувесьене она передала комиссару полиции копию заявления, подтверждавшего, что кражу ее драгоценностей совершила та самая пятерка, арестованная в Лондоне; документ направили в Версальский суд, где его подлинность подтвердили.

Всего с февраля 1791 по март 1793 года мадам Дюбарри совершила четыре путешествия между Францией и Англией. Накануне своего последнего отъезда, в октябре 1792 года, она поручила верному слуге Дени Морену спрятать некоторые драгоценности в разных частях сада. Она путешествовала, не таясь, соблюдая административные формальности. В независимости от того, находилась мадам Дюбарри во Франции или же в Англии, в разговорах и письмах она уверяла в одном – графиня не имела ничего общего с политикой. Свои частые поездки между Парижем и Лондоном она объясняла стремлением наказать воров и в конце концов вернуть драгоценности. И хотя мадам Дюбарри подчеркивала приверженность к нынешней власти, ее беспечность в общении с самыми видными французскими эмигрантами в Лондоне удивляла: чего стоила дружба с мадам де Калонн, женой советника графа Д’Артуа, ключевой фигуры контрреволюции. В конце концов она даже владела собственным салоном, в который захаживали богатые английские аристократы и эмигранты, не узнать которых со временем становилось все труднее. Графиня проявляла к ним необычайную щедрость: в январе 1793 года она предоставила герцогу де Роган-Шабо ссуду в размере 200 000 луидоров. Финансировала ли мадам Дюбарри таким образом Вандейский мятеж? Сложно сказать. В ее салоне царила живая атмосфера, гости увлеченно болтали друг с другом и играли в азартные игры, хотя и на смехотворные суммы. Сама графиня вела беседы с премьер-министром Питтом, а король Георг III приглашал ее в Виндзорский замок. В Лондоне ее потрясло известие о казни Людовика XVI. Перед своим окончательным отъездом из Англии 5 марта 1793 года она посетила несколько служб в память об обезглавленном короле. Неужели она и правда не понимала, что ее круг общения, дружеские связи и демонстрация солидарности создавали образ эмигрантки, а значит, и врага революции? Так или иначе, ничто из этого не ускользнуло от глаз пресловутого Блаша. Его отчеты просто уничтожили мадам Дюбарри.

Тем не менее она знала, на что способна революция. Ее возлюбленного, герцога де Бриссака, губернатора Парижа и командира личной гвардии Людовика XVI, арестовали 29 мая 1792 года по приказу Собрания. Основанием для его ареста послужил контрреволюционный «дух» – даже не деяния. Его доставили в Орлеан для вынесения приговора Верховным судом. Там его тайно поместили в монастырь Минимов и несколько дней не пускали к нему посетителей. Моссабре, верная правая рука герцога, сражался в Тюильри 10 августа. Раненый, он укрылся в Лувесьене. 19 числа в двери замка постучала национальная гвардия. Его нашли прячущимся за кроватью. 2 сентября Моссабре, заключенного под стражу в тюрьме Аббатства, убили. С 4 сентября герцога де Бриссака и еще 52 заключенных перевели из Орлеана в замок Сомюр. Конвой из семи повозок сопровождали 1200 национальных гвардейцев и 300 марсельцев под командованием Клода Фурнье по прозвищу Американец. Тот принимал участие в штурме дворца Тюильри 10 августа и был известен своими радикальными взглядами. Несколько раз конвой с заключенными останавливался или отклонялся от курса и 9 сентября наконец прибыл в Версаль, где пленников зверски забили палками, насадили на пики или изрезали саблями. Бриссак мужественно сопротивлялся. Его бездыханное тело осквернили: вырвали сердце и внутренности, голову насадили на пику и с триумфом пронесли по улицам города. Жуткая легенда гласит, что голову герцога привезли в Лувесьен и бросили к ногам графини. Так ли это? Остается только догадываться.

Грев, Саланав, Замор и Блаш. Адский квартет, одержимый идеей арестовать мадам Дюбарри как минимум по двум причинам. Во-первых, графиня олицетворяла собой все то, что они презирали: деспотизм, сладострастие и извращенное влияние женщин на власть. Во-вторых, по менее официальной версии, они собирались присвоить себе ее состояние. Грев – англичанин и великий авантюрист, живший одно время в Соединенных Штатах, затем в Голландии. В Лувесьене он появился в первых числах января 1793 года, остановившись в гостинице при замке. Вскоре Грев сблизился с Саланавом и Замором, двумя слугами, которых графиня выгнала. Саланава, помощника на кухне, мадам Дюбарри выставила за мелкие кражи. Замор, ее знаменитый «негра» из Бенгала, которого мадам Дюбарри одевала, обучала и даже окрестила, а после выставляла подобно игрушке или цирковому зверю, воспользовался революцией, чтобы отомстить за все пережитые унижения. Свой первой донос троица отправила в департамент Сены и Уазы. В нем они описали, что начиная с февраля 1791 года графиню следует расценивать как эмигрантку. В ответ на донос прокурор приказал опечатать замок Лувесьен. Мадам Дюбарри, полная возмущения, в спешке покинула Лондон. Она не могла расположиться в собственном доме до середины мая, поскольку опечатали и большое, и малое здание. В феврале 1793 года у Грева, Саланава и Замора появился новый союзник в лице Блаша – тогда Конвент вел войну с Англией. Блаш передал им все свои записи о графине и ее отношениях с эмигрантами.

26 июня 1793 года Грев совместно с единомышленниками направил в Конвент петицию против мадам Дюбарри, которую подписали 56 жителей Лувесьена. Гражданин Леду, мэр Лувесьена, 30 июня прибыл в