Обезглавленные. Трагическая история Марии-Антуанетты, мадам Дюбарри, мадам Ролан и Олимпии де Гуж - Сесиль Берли

28 июля Олимпия де Гуж поступила в тюрьму Аббатства в тревожном физическом состоянии. Писательница вполне могла попасть в ту же самую камеру, в которой до 24 июня держали мадам Ролан. Она также обнаружила следы крови, должно быть, тех, кто был убит 2 сентября 1792 года. Несколько раз де Гуж писала председателю Конвента и общественному обвинителю Фукье-Тенвилю с тем, чтобы как можно скорее предстать перед Революционным трибуналом. 6 августа ее вновь допросили, на этот раз на чрезвычайном трибунале за закрытыми дверями, и этим же вечером вернули в Аббатство. Примерно в конце августа – начале сентября Фукье-Тенвиль отдал приказ перевести ее в женский лазарет при тюрьме Птит-Форс на улице Паве в районе Маре. В октябре Олимпию де Гуж поместили в психиатрическую лечебницу Мари-Катрин Махайе на улице Шеман-Вер, где принимали тяжело больных заключенных. Там за немалую плату больным предлагался определенный уход и, что немаловажно, чуть больше свободы.

28 октября Фукье-Тенвиль распорядился перевести писательницу в Консьержери. Гражданку «дегуж» держали без связи с внешним миром, вероятно, там, где находился склад медикаментов. Железную дверь ее темницы, толстую и тяжелую, запирали на три огромных замка. Ей, взывающей на протяжении долгих месяцев к суду, многократно бросающей вызов смерти, оставалось ждать всего несколько дней.

Мадам Дюбарри

22 сентября 1793 года

Замок Лувесьен, рядом с Версалем

Мадам Дюбарри представляла собой не только одну из последних фигур Старого режима, но и олицетворяла в глазах революционеров память о выродившейся монархии, изнеженной и упаднической, купающейся в безрассудной роскоши. Ее имя принадлежало ушедшей эпохе. Последняя фаворитка Людовика XV, она родилась в бедности, но смогла стремительно повысить в распутном Париже социальный статус благодаря своим прелестям. В результате изощренных махинаций элитная куртизанка попала в постель короля, став последней большой любовью Людовика XV. Она была нежной, начитанной, отзывчивой, благодушной и щедрой, поклонницей искусства и набожной католичкой. Изгнанная со двора после смерти своего возлюбленного в мае 1774 года, она проявила мужество в противостоянии недугу короля, а после и унижениям изгнания. После нескольких месяцев заточения в аббатстве Пон-о-Дам Людовик XVI позволил ей переехать в небольшой замок Лувесьен, получивший прозвище «Люсьен», недалеко от Версаля. Там мадам Дюбарри, вероятно, прожила одни из самых лучших лет своей жизни, вдали от двора и его интриг. Она ежедневно раздавала деньги, еду, вино и вещи нуждающимся.

Во время революции она вела жизнь, которая казалась ей простой, изысканной и прежде всего сдержанной. И хотя она держалась в стороне от политической жизни и страшилась все более радикальной революции, мадам Дюбарри искренне и глубоко сочувствовала народному гневу. Последняя фаворитка короля жила несколько замкнуто, в собственном мире, полном прекрасных вещиц, картин мастеров, скульптур, фарфора, изысканной мебели, дорогих тканей и украшений. В замке ее окружали лишь золото, бриллианты, жемчуг, перламутр, позолота, дерево ценных пород и ярких цветов. Все эти предметы роскоши олицетворяли ее становление в обществе. Глядя на них, мадам Дюбарри видела, какой большой путь она проделала: от берега ручья до королевской постели, от нищеты до богатства, от родной деревни на берегу реки Мёз до замка Лувесьен.

10 января 1791 года у герцога де Бриссака, губернатора Парижа и давнего любовника мадам Дюбарри, проходило торжество. В его отеле на улице Гренель-Сен-Жермен подавали пирог с сюрпризами. Праздник затянулся до глубокой ночи, и графиня решила переночевать в доме возлюбленного. Узнав ранним утром о том, что ее замок ограбили, мадам Дюбарри поспешила в Лувесьен. 11 января был составлен протокол о краже, а через три дня началось расследование. Руэн, один из главных ювелиров мадам Дюбарри, посоветовал ей развесить объявление с подробным описанием всех украденных драгоценностей и предметов. В считаные дни на улицах появились плакаты формата ин-октаво с заголовком: «2000 луидоров за найденные драгоценности». Список занимал не менее восьми страниц, а общая сумма перечисленных драгоценностей составляла более миллиона ливров. В конце плаката шла следующая надпись:

«Обращаться в замок Люсьен в окрестностях дворца Марли, лично к мадам Дюбарри; мэтру Руану в Париже, нотариусу на улице Пти-Шам; месье Руэну, торговцу ювелирными изделиями на улице Сен-Луи; и клерку бюро на улице Орфевр – вас будет ждать честное вознаграждение, соразмерное возвращенным предметам»[7].

Появление на улицах нескольких сотен таких плакатов вызвало народное возмущение и гнев. Революции, которая стремилась к большему равенству и постоянно сталкивалась с крайней нищетой, словно дали пощечину. Из-за кражи мадам Дюбарри потеряла всякое ощущение реальности – на дворе революция, а ее беспокоили лишь украденные драгоценности. Она была готова пойти на любой риск, любое безрассудство, чтобы вернуть их. Однако больше всего ее волновала не стоимость драгоценностей – лишиться их означало вернуться в самое начало пути, к женщине, которая родилась ни с чем.

На объявление откликнулся некий Натаниэль Паркер-Форт, один из лучших секретных агентов Англии, и предложил графине задействовать в поимке воров свои связи. 15 февраля мадам Дюбарри получила письмо, в котором Паркер-Форт сообщал, что воров арестовали в Лондоне семью днями ранее. Их держали в тюрьме Сити, а драгоценности поместили в банковский сейф. Едва прочитав послание, мадам Дюбарри решила не терять ни минуты и как можно скорее отправиться в Лондон. Для этого она запросила у мэрии Лувесьена свой паспорт, который ей выдали без затруднений. Уже на следующий день графиня покинула замок в сопровождении шевалье Д’Эскура (адъютанта герцога де Бриссака), ювелира Руэна, которому мадам Дюбарри поручила идентифицировать драгоценности, горничной, двух лакеев и камердинера. Еще через три дня экипаж прибыл в Кале, где его встречал Паркер-Форт. 20 февраля все они отплыли в Булонь-сюр-Мер.

Пользуясь случаем, англичанин поведал графине историю кражи, совершенной в ночь с 10 на 11 января. Всего воров насчитывалось пятеро: двое французов, англичанин и двое немецких евреев. Первым делом они напоили солдата Жозефа Баду, молодого швейцарца, назначенного Бриссаком для ночной охраны садов Лувесьена. Один из воров дежурил в саду, другой – у подножия лестницы, остальные трое разбили окно на втором этаже и пробрались внутрь. Взломав дверь, ведущую в спальню мадам Дюбарри, они устроили настоящий погром. Особенное внимание привлек комод с фарфоровой панелью, в котором хранилась шкатулка с драгоценностями. Похитители продолжили начатое в смежной комнате, откуда украли несколько предметов роскоши. После пятерка вернулась пешком в Париж, даже с тяжелым грузом они управились еще до рассвета. Уже в Париже они поделили украденное, грубо разрубив золотые украшения, за которые позднее выручили 140 луидоров у скупщика