В горах долго светает - Владимир Степанович Возовиков

и словно кто-то шепнул Скалянскому тревожное слово. Он поднял руку, остерегая товарищей, и сам превратился в скользящую тень. За дувалом никого не было. Скалянский нагнулся, поднял сломанный сухой стебелек, показал подошедшему офицеру.

— Чую, товарищ старший лейтенант, где-то близко есть кяриз.

Стали искать. И нашли-таки потайное отверстие колодца почти у самого дувала, прикрытое разросшимся кустом горного шиповника. Из сумеречного отверстия пахнуло затхлой сыростью, но вода не блестела на дне, кяриз, видимо, был сухой.

— Надо искать другие колодцы и все проверять.

Кяриз — древнейшее изобретение земледельцев, живущих в маловодных горах и предгорьях, угнетаемых вечной заботой: чем напоить поля? Много ли воды даст один колодец на горном склоне? Разве только утолить собственную жажду и напоить скот. И двух колодцев не хватит, и трех, и целого десятка, чтобы оросить земли целого кишлака. В течение столетий дехкане упорным трудом соединяют отдельные колодцы подземными галереями, проходящими через водоносный слой на скате гор, и таким образом создают обширные системы водосбора. Влага, собирающаяся под землей, по отводным галереям подается на поверхность, заполняя каналы и арыки, самотеком бежит на хлебные поля, хлопковые плантации, бахчи и виноградники. Системы кяризов в предгорье тянутся на километры и даже десятки километров, оживляя пустыни. Родниковая вода кяризов — это жизнь, но разветвленная, бесконечная система подземных галерей издавна служит убежищем для тех, у кого есть причины прятаться от людей. Найденный колодец вызывал особенное подозрение — от стороннего глаза его скрывали колючие кусты, к тому же он был сухой. Скалянский вопросительно посмотрел на командира, тот кивнул:

— Работай, старшина. Это ведь как раз по тебе.

Скалянский подозвал трех разведчиков и сапера.

— Мы с сапером идем первыми. Двигаться за нами след в след, дистанция — десять шагов. Стрелять только по моей команде или в ответ на огонь...

Опыт подсказывал разведчикам: если «духи» не встретили солдат огнем на подходе, в подземелье они скорее всего не примут боя, постараются уйти незамеченными. Но быть готовыми надо ко всему.

Саперы уже проверили подступы к колодцу и входное отверстие. Мин не обнаружено, только и это не значило, что их не окажется под землей. Рядом со Скалянским встал сапер, вооруженный миноискателем, сам старшина держал щуп.

Кяриз был старый и действительно безводный. Лишь в водосборном канале песок оказался влажным, здесь держался стойкий запах сырого подземелья.

Пригнувшись в низкой галерее, сапер и Скалянский осторожно продвигались вперед, обшаривая миноискателем и проверяя щупом дно и прилегающие стенки. Луч нагрудного фонаря освещал заплывшие следы, они исчезали по мере того, как песок становился мокрее. Чей след — попробуй угадай. В кяризе мог побывать и кто-то из местных дехкан, встревоженный оскудением источника. Под ногами наконец захлюпало, и почти одновременно сбоку отворился зев нового хода, Скалянский подал знак разведчикам: «Внимание!» Непонятная сила влекла его в боковой ход, и он, оглядевшись, понял, в чем тут причина. Судя по направлению, этот ход тянулся вдоль старого дувала на поверхности, дно его заметно приподнималось, он, несомненно, суше основного, а значит, удобнее для устройства потайного логова. Оставив на месте одного солдата, Скалянский с двумя другими и сапером повернул в боковую галерею, Не прошли и полсотни шагов, как на влажном песке появились отчетливые следы. Казалось бы, теперь можно и отложить миноискатель, но разведчикам известно из горького опыта, что под любым из этих четких следов неизвестного может таиться желтая пластмассовая коробочка, начиненная гремучей смертью. Скалянский удвоил внимание и сразу, безошибочно, различил тусклый блеск окрашенного металла там, где терялся слабеющий луч фонаря. Это был миномет, оставленный возле неглубокой ниши, вырытой в стенке галереи, — так, чтобы не достала вода, накапливающаяся в водосборном канале после дождей. Ниша оказалась складом оружия. Два миномета, несколько десятков мин к ним, безоткатное орудие, реактивные снаряды для легких переносных установок. Оружие не было даже укрыто — похоже, душманы скоро собирались пустить в ход свой арсенал. Пока сапер колдовал вокруг склада, Скалянский сам прикрывал его от возможного нападения из глубины галереи.

Может быть, ничего не трогая, устроить здесь засаду и взять бандитов с поличным? Или заминировать склад? Если все это грохнет под землей — и в километре отсюда несдобровать тем, кто прячется в галереях кяриза. Скалянский тотчас отогнал пришедшую мысль. Во-первых, нельзя с уверенностью сказать, что душманы появятся здесь в ближайшие часы и даже дни. Во-вторых, неизвестно еще, кого пошлют за спрятанным оружием. Может быть, местных крестьян, пригрозив расправой над ними или их родичами. Да и случайный человек может ведь набрести на бандитское хранилище. Наверху устраивать засаду тоже бесполезно: за оружием, конечно, придут подземным путем.

По приказу старшины разведчик и сапер взяли безоткатку и двинулись обратно, за помощью. Со вторым разведчиком Скалянский решил продвинуться вперед, чтобы надежнее прикрыть товарищей, занятых ликвидацией душманского склада.

Через несколько шагов галерея повернула, потом снова раздвоилась. Если устраивать засаду, то здесь. Скалянский тихо окликнул солдата, приказал:

— Следи за правым ходом, я беру левый.

— Есть, товарищ старшина, — так же тихо отозвался разведчик.

— Стань шагах в пяти от развилки, не двигайся. Если появятся, подпустим шагов на двадцать пять — тридцать, не ближе. Чтоб гранату не добросили. Здесь не размахнешься. При первом шорохе — ложись, но тихо. Лучше вымокнуть, чем...

Скалянский говорил обычным, доверительным тоном, зная, как действует на новичков спокойное обращение старшего. Здесь, в Афганистане, старая истина о силе личного примера подтверждалась жизнью и смертью. На боевых заданиях, если в группе оказывались новички, Скалянский особенно следил за собой, не допуская небрежности, развинченности и залихватства. Знал: каждое действие и жест его станут потом непроизвольно повторяться молодыми солдатами. Насколько спасителен добрый пример командира, настолько же опасен дурной.

Солдат затаился в десяти метрах от Скалянского, у разветвления ходов; сам старшина занял место в галерее, уводящей, по его, расчету, в сторону основной сети кяриза. Оттуда всего вероятнее появление душманов. Погасил фонарик. Казалось, непроглядная темнота и низкие своды давят на плечи, время как будто остановилось. Сколько его потребуется товарищам, чтобы вынести душманское оружие и боеприпасы на поверхность? Мины и ракеты — не дрова, они требуют осторожности...

Кажется, где-то в черном жерле хода начинают монотонно стучать капли, и звук незаметно усиливается. Что это? Обостряется слух в темноте, различая неуловимое прежде, или иллюзия? Сколько уж месяцев подряд не было дождей, и с чего бы это с потолка галереи начало капать? Или кто-то вдалеке размеренными ударами долбит стенку кяриза? Слышит ли что-нибудь напарник? Вот