Последние магнаты. Тайная история - William D. Cohan

что ему хватило ума нанять Андре Мейера и довериться ему". Мишель считает, что его отец так и не получил достаточной благодарности за возрождение парижского партнерства и своего собственного состояния после Второй мировой войны. "У моего отца, на мой взгляд, была исключительно тяжелая жизнь, но он был исключительно мужественным", - объясняет Мишель.

 

Но ведь если задуматься, есть человек, у которого в тридцать два года не осталось денег, и он вынужден бороться. И ему приходится бороться, чтобы вернуть фирму на путь истинный. В сорок лет у него отбирают фирму, приходят немцы, и ему приходится бороться за то, чтобы ликвидировать фирму достойно, чтобы никто не пострадал. В сорок два года он возвращается в США, где никогда не жил, но много раз бывал, и вынужден бороться с Вашингтоном из-за закона о торговле с врагом, поскольку в ликвидации фирмы участвуют деньги, поступающие из других стран. Затем ему приходится иметь дело с Андре Мейером, что было не так-то просто. Затем в 1945 году ему приходится с нуля восстанавливать Lazard Freres Paris. С нуля. Не было ничего. Не было ни одного офиса. Не было ни одного сотрудника. Нелегкая жизнь.

 

Однако экономика партнерства ясно показала, что после того, как Андре сократил свою долю до 7,236 процента, как и было обещано, фирма стала принадлежать Феликсу - по крайней мере, с точки зрения повседневной деятельности. Это окончательно доказывает, что фиаско ITT-Hartford не оказало существенного влияния на траекторию его карьеры. Феликс сохранил свою долю в партнерстве в размере 10,796 %, так что в 1975 году он получил 1,1 миллиона долларов (в том году фирма заработала 10,2 миллиона долларов). Пьер Давид-Вейль получил следующую по величине долю - 9,431 %, а Андре, имевший самую большую долю в 1974 году, в 1975 году сократил свою долю, согласно меморандуму, до 7,236 %.

 

 

Через две недели после появления записки Андре судьба вмешалась, и Пьер Давид-Вейль скоропостижно скончался. На похоронах Пьера Диск Дин, к тому времени очень богатый человек, по слухам, делал подмену в тарелке для сбора пожертвований. ("Он был бессмертным", - с некоторым сарказмом сказал о Пьере Патрик Гершель. "Поэтому на похоронах, которые проходили в большой церкви в Париже, все были в лучших мундирах. Но его любовнице не разрешили прийти. Она должна была прислать венок". Пьер Давид-Вейль был похоронен на кладбище Монпарнас в Париже, в одной катакомбе со своим отцом, дедом и братом Франсуа, который трагически погиб в 1934 году в возрасте двадцати семи лет, когда самолет, которым он управлял, разбился при посадке в аэропорту Орли в Париже. После смерти отца Мишель взял на себя управление парижским партнерством, но оставался на некотором расстоянии от Нью-Йорка, поскольку пугающее влияние Андре было все еще сильным, несмотря на его рождественскую записку. Когда через полгода в партнерское соглашение были внесены очередные изменения, связанные с наймом двух новых партнеров и выходом на пенсию еще одного, доля Феликса немного снизилась до 10,671 процента, а доля Пьера Давида-Вейля была переведена, согласно партнерскому соглашению, на счет семьи Давида-Вейля в "Lazard Groupement", которая теперь получала 18,735 процента прибыли фирмы.

Но это новое соглашение продержалось едва ли год, поскольку Феликс по-прежнему не проявлял особого интереса к управлению фирмой. Примерно в День благодарения 1975 года Феликс был все больше поглощен решением нью-йоркского финансового кризиса, а Андре ослаблен раком поджелудочной железы, который был диагностирован в январе - более того, после срочной операции врачи дали Андре сорок восемь часов жизни, которые он, как обычно, не выдержал, В Нью-Йорке компания Lazard Freres обратилась к постороннему человеку, Дональду Куку, которому на тот момент было шестьдесят семь лет, с предложением стать "управляющим партнером" фирмы с 1 марта 1976 года. Кук был близким другом Андре, а также председателем Комиссии по ценным бумагам и биржам при президенте Гарри Трумэне и генеральным директором American Electric Power в течение четырнадцати лет в 1960-х и 1970-х годах. В статье Times, написанной на причудливом языке более простой эпохи на Уолл-стрит, объяснялось, что Андре искал "промышленного человека". Кук получил 4 процента прибыли; доля Феликса была увеличена до 11,5 процента (в 1976 году Феликсу было выплачено 1,43 миллиона долларов; он не получил никакой компенсации как глава MAC); а доля Андре была снова уменьшена до 6,56275 процента. "Я имею определенное влияние, но я не босс", - сказал Андре в интервью New York Times. "Новый босс - мистер Кук. Управляющий партнер фирмы - Дон Кук".

В той же статье, где фиаско ITT-Hartford упоминалось лишь вскользь, Андре еще раз похвалил Феликса. "Мистер Рохатин - очень важный человек", - сказал он. "Он абсолютно уникален. Он мог бы стать боссом много лет назад, если бы захотел, но он не захотел брать на себя такую ответственность". Действительно, в статье Феликса называли потенциальным кандидатом в мэры Нью-Йорка или на важный пост в администрации Картера. Феликс отрицал свой интерес к политике и говорил, что не хочет перевозить свою семью в Вашингтон "на данном этапе моей жизни".

В статье, опубликованной пятью месяцами ранее и пытавшейся предсказать, кто может оказаться в кабинете Картера, хотя до выборов оставалось еще около двух месяцев, Феликс, конечно же, упоминался как потенциальный кандидат на пост министра финансов. Он участвовал в собрании в клубе "21", устроенном в честь Картера группой нью-йоркских бизнесменов. Однако, по его словам, поездка в столицу страны - "не то, чего я жажду". В другой статье в "Таймс" в марте 1976 года, которая была опубликована в воскресном журнале под названием "Волшебник из Лазарда", он также отрицал свою заинтересованность в поездке в Вашингтон. Но это было скорее отрицание - в соответствии с тенью Никсона, все еще нависающей над национальной политикой, - отрицание, не допускающее возражений. "Предположим, меня назначат министром финансов, - размышлял он. "Представляете, как я подъеду к воротам на своем стареньком BMW?" Однако "Таймс" уточняет, что соратники Феликса "говорят", что должность в казначействе будет "приветствоваться".

В обзоре "Таймс" показалось любопытным, что Андре выбрал Кука, а не Феликса для руководства Lazard, но, как обычно, Феликс заявил, что не заинтересован в управлении фирмой. "Я занимаюсь своей частью бизнеса - корпоративными финансами - с огромной свободой, и это все, что я хочу делать. Этого достаточно". Он подтвердил утверждение Мейера о том, что мог бы возглавить Lazard в любой момент, если бы