Авиаторы Его Величества - Василий Вадимович Зеленков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пальцы расстегнули кобуры и погладили рукояти «кейцев». Шероховатый металл придал Лем уверенности. Она вспомнила о галиоте. «Аве Асандаро» уже летел сюда. Скоро капитан вновь увидит ворчливого штурмана, верного механика и шумного птерикса. Она скучала по ним не меньше Устина.
Из теней вынырнул Ропулус.
– Дрянные новости, – агент встал перед Севаном. – В доме копошатся. Не ясно сколько. Задние ворота открыты. Дорога разъезжена. Склад вывозят. Пойдем сейчас – вклинимся между рейсами.
– Ясно, – ответил Севан и повернулся к остальным: – «Аве Асандаро» не ждем. Заходим одновременно. Я, Мария, Устин – с главной двери. Мистер Никис, вы с агентами и Колином – через кухню. Колин, рация с тобой?
Чтец хлопнул себя по поясу.
– Сосчитай их сразу, как сможешь.
Лем заметила, что чтеца знобит, и хладнокровно подумала: «С ним возникнут проблемы».
Колин едва оперился после Церковной школы и на боевой операции точно был впервые. Условия лорда Корвунд не оставили Севану выбора. Ему пришлось задействовать всех, кто под рукой. Имея альтернативу, гитец не потащил бы неопытного просветленного в Хозяйкины бездны.
«Или контрабандистов…» – сыронизировала капитан. Мысль принесла странное удовлетворение.
Севан направился вперед, прижимаясь к ограде. Следом пошли Никис, Ропулус и Иклид. За ними – Колин, чутко поворачивая голову на любой звук. Лем и Устин замыкали цепочку.
Дождь усилился. Капли колотили по синим мундирам джентльменов и серой форме агентов. Лем прикрыла револьверы полами плаща и убрала за уши намокшие волосы. Устин постоянно стирал предплечьем воду с лица и подозрительно всматривался в ночь.
Ощущение опасности кольнуло капитана, когда она увидела настежь распахнутые ворота. В грязи на въезде отпечатались шины грузового экипажа и многочисленные следы рельефных подошв.
Проходя в ворота, Севан замедлил шаг. Затем, укрываясь за деревьями, перебежал к особняку. Отряд – за ним. Новая вспышка молнии на секунду превратила их в белых призраков.
«Сильно промокших призраков…» – Лем слизнула капли с верхней губы.
Теперь они стояли вплотную к эркеру. За окном белел тюль гостиной, где днем профессор истории Джаллийской академии философии Лют Таргед разглагольствовал о республике.
Колин прижался затылком к стене, поманил пальцем Севана:
– Трое. Только что вышли из области восприятия.
– Куда?
– Влево… – чтец нахмурился, – и вниз.
– В тоннель? – уточнил Устин, пальцем нарисовав в воздухе карту дома. – Кухня из зала влево. В кладовке – люк.
– Наверное…
Севан кивнул Никису, тот – агентам. Отряд разделился, как приказывал гитец.
Портик особняка укрыл его с авиаторами от дождя, хотя все давно промокли насквозь. Спрятавшись за одной из колонн, Севан взглядом указал капитану на дверь. Лем пристроилась справа от нее, проверила, легко ли выхватить «кейцы», и кивком подозвала Устина.
Парень достал отмычку, зашерудил в замочной скважине. Щелчок язычка и скрип петель утонули в грохоте рухнувшего с неба ливня. Сад, ограда, улица – мир растворился в потоках воды.
Севан хотел пойти вперед, но Лем схватила его за предплечье. Гитец со стоном отшатнулся, вывернувшись, и зло уставился на капитана. Она осознала, что сдавила ему искалеченную руку, но не почувствовала угрызений совести. Не Севану, в его состоянии, соваться в дом первым.
Гитец это понял. В синих глазах вспыхнула задетая гордость. Он собирался что-то возразить, но затрещала рация. Не отводя взгляда от капитана, Севан сорвал ее с пояса и зажал кнопку:
– Колин?
– Восемь, – сообщил чтец. – Идут к вам. Справитесь?
Лем переглянулась с Устином – парень уже встал с другой стороны от двери. Оба помотали головами.
– Отвлеките, скольких сможете, – ответил Севан. – Отбой.
«Восемь… Вероятно, их больше. Колин мог учуять не всех. Интересно, это Белые совы или люди Германа?» – гитец повел больной рукой, проверив, надежно ли пальцы держат револьвер. Не хватало выронить оружие, чтобы Мария уверилась: он действительно инвалид.
Если это Белые совы, отряду несдобровать. Если люди Германа, надежда есть.
Севан проштудировал местную прессу за последние три месяца и держал в памяти всех мало-мальски значимых личностей. Он опознал Германа по составленному Устином словесному портрету. Венетриец крутился в низах, подмяв под себя реакционно настроенных рабочих.
– Мария, – сказал Севан, – начинаем.
Лем прокралась в прихожую и нащупала газовый рожок возле двери. Остыл. Значит, освещение погасили не меньше получаса назад или заговорщики пользовались переносными лампами. Вторая догадка подтвердилась: у кухни промелькнул голубоватый отблеск.
Лем продолжила осмотр. Она хорошо видела в темноте.
Через три шага на противоположной стене коридора находились двойная дверь в гостиную, ванная и туалет. Со стороны Лем – еще три комнаты и лестница на второй этаж, под которой чернел чулан.
Что располагалось наверху, капитан не знала: гости общались в зале.
Устин нервно стер с лица остатки воды, шмыгнул носом и выжидающе взглянул на капитана. Лем двумя пальцами указала ему на гостиную и скользнула к первой из трех комнат рядом с собой.
Севан просочился в коридор последним, затворил дверь и укрылся за трельяжем.
Помещение погрузилось во мрак. Шум ливня притих. Стало отчетливо слышно, как часы в зале повторяли: «Тик-так… Тик-так… Тик-так…»
Вдруг на кухне что-то загрохотало. Судя по звону, рухнула стойка с посудой. Сразу же затрещал под тяжелыми сапогами паркет, и особняк наполнился топотом. Пару раз хлопнули двери. Загремели выстрелы.
Севан упал на пол. Устин рванул в гостиную. Лем заскочила в комнату, прижавшись к стене.
Очередь прошла там, где они были мгновение назад.
Свинец разодрал обои, осыпав мебель штукатурной пылью; входная дверь превратилась в труху.
Спасаясь от пуль, щепок и осколков зеркала, Севан заполз под трельяж.
– Быстрее! – гаркнул незнакомый голос.
«Слепая Гадалка, только не сюда!» – капитан прислушивалась к топоту, боясь дышать.
По коридору прошла новая очередь, но богиня вняла молитве. Заговорщики ворвались в комнату, ближайшую к лестнице, а не в ту, где укрылась Лем. Раздался треск разбиваемого окна. Следом – несколько грубых окриков, раскат грома, плеск ливня и затихающий стук подошв.
«Почему они бегут?»
Ответ не заставил Лем ждать. Особняк виконта сотрясся до основания.
Капитана оглушило взрывом.
Картины попадали, мебель полетела на пол. С потолка посыпалась лепнина, стекла выбило из рам. Плашки паркета вздыбились иглами. Перекрытия застонали; стены покосились и пошли волнами.
Дом ухнул и осел – удар повредил фундамент.
Лем медленно опустилась на колени. Закрыв ладонями уши, она мотала головой, широко раскрывая рот и стараясь избавиться от отпечатавшегося на барабанных перепонках звона.
– Г… Греза!.. – хрипло позвала капитан.
– Я цел!.. – откликнулся тот, выползая из гостиной.
Там треснула потолочная балка; один конец впечатался в пол, но парня не задело.
– Этого б достать!..
– Никис… Колин… – простонал в рацию придавленный трельяжем Севан.
Лем опять мотнула головой. После взорвавшего уши хлопка тишина казалась оглушающей.
Из кухни клубами накатывала пыль. Ничего не горело. Заговорщики не просто перекрыли газ, а предусмотрительно стравили, чтобы взрывом не уничтожило их самих и половину квартала.
Капитан подползла к Севану и попробовала забрать рацию. Он
