Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

Большинство работ, связанных с литьем бронзовых украшений, у мордвы, как и у других финно-угорских народов, в I тысячелетии н. э. выполняли женщины. Раскопками обнаружено более 70 погребений литейщиц VI–XIII вв. В табл. 7 обобщены сведения об этих погребениях по 14 могильникам. Наибольшее количество погребений (57) датируется X–XI вв.

Таблица 7. Погребения литейщиц в могильниках мордвы VI–XIII вв.

Помимо льячек, в погребениях литейщиц находят литейные формочки, слитки олова, бронзы, серебра. Как правило, эти погребения особенно богаты украшениями; в некоторых имелось оружие. Льячки из памятников мордвы однотипны: их ковшички имеют эллипсоидную форму, позволяющую сливать металл на две стороны; ручки круглые (табл. XLI, 7, 9). Очень немногие льячки отмечены косыми нарезками по венчику, на ручке одной изображена схематически птичья лапа. Тигли цилиндрические, с круглым сечением верхнего края и округлым или конусовидным дном (табл. XLI, 14). После XII в. орудия литья из погребального инвентаря исчезают.

На протяжении XII–XIII вв. происходит рост ремесленного производства и его дифференциация. По мнению А.Е. Алиховой, погребения Муранского могильника XIV в. позволяют говорить о металлургах, кузнецах, замочниках, ювелирах, плотниках (Алихова А.Е., 1965в, с. 67). Муранское поселение, рядом с которым располагался могильник, представляло собой большой ремесленно-торговый центр. А.Е. Алихова и М.Ф. Жиганов называют его вторым после Наровчата городом в земле мордвы.

В XIII–XIV вв. гончарство также становится ремесленным производством. Керамика изготовлялась на ручном гончарном круге. Глиняное тесто хорошо промешано, примесей (песок) мало, обжиг горновой. Преобладающей формой круговой посуды являлись горшки с сильно изогнутым венчиком и хорошо выраженной шейкой. Горшки отмечены орнаментом: линейным, линейно-волнистым, ямочным. М.Ф. Жиганов сообщает, что на некоторых поселениях XIV в. круговая посуда составляла значительный процент (Жиганов М.Ф., 1976, с. 86). В основном же население продолжало пользоваться посудой, изготовлявшейся домашним способом, от руки. Лепная посуда, известная по могильникам VIII–XI вв., характеризуется глиняным тестом с примесями шамота или крупнозернистого песка, неравномерным обжигом. Основные формы посуды: баночная, горшковидная, мискообразная. Горшки обычно приземистые (высота меньше диаметра тулова), венчик слабо отогнут, орнамент отсутствует (табл. XLVIII, 1–7).

В XIV в. плотницкое дело также становилось самостоятельным ремеслом. Прядение, ткачество, обработка кожи, кости продолжали оставаться домашними производствами.

Натуральный характер хозяйства мордовской деревни не исключал широкого обмена. В VII–IX вв. у мордвы существовали экономические связи с алано-хазарским миром. В IX–X вв. преобладающими являлись торговые отношения с Волжской Болгарией. Предметами вывоза служили меха, мед, воск. О южном и восточном импорте убедительно свидетельствуют оружие (сабли, мечи), пояса, украшения, шелковые ткани, находимые в мордовских могильниках VIII–XI вв.

Однако в монетных находках восточная торговля почти не получила отражения. Известно всего три погребения с дирхемами IX–X вв. (могильники Красный Восток, Лядинский, Крюково-Кужновский); еще несколько монет IX–X вв. происходят из случайных находок на территории Мордовской АССР. Известен только один клад X в.

Устойчивые экономические связи со славянами по археологическим данным ощутимы с начала II тысячелетия н. э. О них свидетельствует появление в мордовских могильниках шиферных пряслиц, широкосрединных завязанных перстней, трехбусинных височных колец, проволочных витых и стеклянных браслетов (Петербургский И.М. 1976, с. 132–137). К тому же времени относятся достоверные славянские погребения с западной ориентировкой на территории мордвы (погребение 507 Крюково-Кужновского могильника и некоторые другие).

Монголо-татарское нашествие временно ослабило русско-мордовские экономические связи, но они продолжались, так же как в XIV в. приток славянских переселенцев в мордовские земли не останавливался, особенно по Волге, Суре и Цне.

По сводке М.Ф. Жиганова, на территории мордвы найдено четыре клада русских монет XIII–XV вв. (Жиганов М.Ф., 1959в, с. 163–167). Большой клад русских монет начала XV в. (с частью золотоордынских монет), найденный в 1961 г. у с. Паркино, содержал главным образом деньги суздальской и нижегородской чеканки (Федоров-Давыдов Г.А., 1974, с. 180, 181). Состав кладов указывает направление экономических связей мордвы с русскими областями.

Политические обстоятельства вынуждали мордву включиться в золотоордынскую торговлю. Кладов золотоордынских монет XIII–XV вв. на мордовской земле известно более 30.

Общественный строй мордвы XI–XV вв. характеризуется процессом становления феодальных отношений. Вхождение мордовских земель в состав русских княжеств в XIII–XIV вв., а затем и Московского централизованного государства в XVI–XVII вв. завершило этот процесс.

Марийцы (мари, мэрий) — народность, ныне составляющая основу населения Марийской АССР. В древнерусских и других письменных источниках средневековые марийцы известны как черемисы (черемись).

Русская летопись сообщает: «А по Оце реце, где втечеть в Волгу… и черемиси свой языкъ…» (ПВЛ, I, 1950, с. 13). Очевидно, это племя — Ц-р-мис названо в письме хазарского царя Иосифа (X в.). В позднейших источниках этот этноним встречается неоднократно.

В литературе высказано мнение, что марийцы были известны еще готскому историку Иордану (VI в.), который в перечне северных народов, якобы подвластных Германариху, называет вслед за чудью, весью, мерей и мордвой имнискаров (Иордан, 1960, с. 89). Последние обычно и отождествляются с черемисами (Смирнов А.П., 1952, с. 173).

Уже в исторических сочинениях XVI в. известно разделение черемисов на две основные этнографические группы: горных и луговых (Казанская история, 1954, с. 86). Горные марийцы, обитавшие преимущественно на правобережье Волги, в 1546 г. добровольно присоединились к Русскому государству. В 1552 г. в его состав вошли и луговые марийцы, заселявшие Волжское левобережье.

Первые сведения о средневековых могильниках мари связаны с находками женских украшений у с. Лепьял бывшего Уржумского уезда в 1874 г. (ОАК, 1877, с. XXIV). С.К. Кузнецов по поручению Археологической комиссии обследовал место находок дважды: в 1874 и 1904 гг., но погребений не обнаружил (ОАК за 1907 г., с. 136, 137). В 1890 г. у оз. Борисковского близ Казани были обнаружены два скелета с женскими украшениями (ОАК, 1893, с. 66–68). В 1891 г. стал известен Юмский (Загребинский) могильник. А.А. Спицын тогда же произвел здесь небольшие раскопки и открыл три захоронения вещей, увязанных в меховые одежды. Их можно рассматривать как своеобразные кенотафы — обряд, совершенный в память лиц, погибших на чужбине (ОАК, 1893, с. 103–106). Вещи всех трех названных могильников датируются X–XI вв.

Первые значительные раскопки средневековых могильников были проведены В.И. Каменским в верховьях Ветлути. В 1908 г. Им были вскрыты 16 захоронений на могильнике «Черемисское кладбище»; три из-них представляли собой кенотафы, а остальные — трупосожжения и трупоположения IX–XI вв. Тогда же погребения были обнаружены