Скорпика - Грир Макаллистер

с лошадей. Полупрозрачная тень деревьев вокруг них охлаждала воздух, и если бы кровь не стучала в ушах, Гретти подозревала, что могла бы услышать певчих птиц, гнездящихся в низких, прекрасных ветвях. Они были одни. Сам лес был гостеприимным, но присутствие разгневанной королевы вытягивало из него каждую крупицу удовольствия. Все внимание Тамуры было приковано к Гретти, даже когда она накладывала стрелу на тетиву своего лука, не обращая внимания на движение среди деревьев.

– Зачем вы привели меня сюда? – выпалила Гретти, которой надоело ждать и беспокоиться, и не важно, какими могут быть последствия ее слов. – Явно не для охоты.

– Неужели? – спросила Тамура.

Гретти пожала плечами. Она не была так беспечна, как притворялась, но знала Тамуру. Королева лучше реагировала на уверенность, чем на страх.

– Убить меня или нет. Полагаю, решать вам.

Тамура натянула лук, и острие стрелы было направлено прямо в центр груди Гретти. Болезненное удовлетворение от того, что она оказалась права, истощило последние запасы спокойствия в теле Гретти. Она с нарастающим страхом смотрела, как вибрирует от напряжения тетива. Тамуре оставалось только отпустить ее, и все закончится. Эта глупая возня, эта борьба, эта жизнь.

Тамура сказала, прицелившись в нее стрелой:

– Не искушай меня.

Медленно подняв руки в знак того, что сдается, Гретти сказала:

– Не стреляйте. Вы неправильно меня поняли.

– Не говори со мной, словно я ребенок, – раздраженно огрызнулась Тамура. – Я твоя королева.

– Да. И я пытаюсь, чтобы так было и дальше.

Тамура вскинула брови, и острие ее стрелы слегка опустилось. Впервые с тех пор, как она натянула лук, Гретти искренне поверила, что может остаться в живых.

Хранительница клинка воспользовалась своим шансом.

– Полагаю, вы видели, как я разговариваю с другими членами совета.

– Не только с ними.

– Значит, разговаривала с другими воительницами. – Гретти чувствовала себя все более глупо, держа руки в воздухе, но ситуация была слишком деликатной, чтобы она могла их опустить. Она ничего не могла сделать правильно в этой ситуации, но она должна была попытаться. Ее слова были ее единственным оружием. – И вы подозреваете меня? Это так?

– Ты с самого начала была против меня, – прорычала королева. Хотя она не совсем ошиблась, но и не поняла позицию Гретти. Ее терпение лопнуло, и Гретти закричала:

– Тамура дха Мада, не глупи!

Стрела снова поднялась вверх, и Гретти безнадежно вздохнула, уверенная, что это ее последний вздох, что стрела в любой момент может исчезнуть в ее груди, острие вонзится в грудину, пробивая мягкие, жизненно важные органы внутри.

Но еще один вдох, потом два, и она позволила себе надеяться на большее.

– Правда в том, – сказала Гретти с предельной осторожностью, – что я стараюсь, чтобы вы были королевой. Я с радостью расскажу вам все. Но сначала сделайте кое-что.

– Да?

– Опустите лук.

Наконец Тамура опустила острие стрелы так, что оно было направлено в ноги Гретти.

– Ниже, – сказала Гретти. Она чувствовала, как из ее горла вот-вот вырвется истерический смех. Если все получится, она знала, что этот смех будет последним. – Теперь еще ниже.

– А если не подчинюсь?

– Вот! – выпалила Гретти, затем с трудом сменила тон. – Вот то, что вам нужно изменить. – Она сделала небольшую паузу, позволяя прохладе тенистого леса омыть ее. Прошлое было не здесь, на поляне, напомнила она себе. Ей нужно было думать о будущем. Если оно будет у нее или у Скорпики.

– Не тебе говорить, что мне нужно.

Гретти ответила:

– Я скажу то, что должна сказать, и мокх что будет. Это мой выбор. Теперь сделайте свой. Опустите лук. Или давайте, пустите в меня стрелу и вечно гадайте, что бы я вам сказала, если бы вы позволили мне говорить.

Тамура долго смотрела на нее. В роще не раздавалось ни звука, ни пения птиц, ни даже шепота ветра в листве.

Затем королева проглотила тугой комок в горле, кивнула один раз и выпустила стрелу.

Она погрузилась в землю между ног Гретти, прямо между ее сандалиями, и завибрировала от удара.

И тогда королева сказала:

– Ладно. Теперь ты счастлива?

– Да, стала счастливее, – сказала Гретти, притворяясь спокойной. Она выдернула стрелу из земли, плавным движением перевернула ее и передала Тамуре, оперенным концом вперед. Когда королева взяла ее, она легко сказала: – Вы правы. Мои разговоры с другими воительницами почти постоянны. Они видят во мне представителя прежнего режима.

– Так и есть.

– В каком-то смысле да, – сказала Гретти, глядя на дрожащие листья навеса над головой, чтобы успокоиться. – Некоторые воительницы – многие, если честно, – пытались убедить меня, что вам нужно бросить Вызов.

Тамура сказала:

– И они хотят, чтобы это была ты.

– Именно.

Королева наклонила голову.

– И что ты ответила?

Гретти мрачно произнесла:

– Я сказала им, что не верю, что кто-либо из живущих воительниц может бросить вам Вызов и победить.

Тамура кивнула, ее самодовольство было налицо.

Гретти продолжила:

– Я верила в Кхару, когда она была королевой, верила всем сердцем. И я все еще скучаю по ней. Она и моя сестра Хана создали меня такой, какая я есть, и такой, какой я еще могу стать. Я думаю о них каждый день.

– Глупцы любят мертвецов, – раздраженно возразила Тамура. – Я победила ее. Королевство принадлежит мне по праву. И ты все еще хочешь, чтобы она была королевой вместо меня?

– Я этого не говорила, – сказала ей Гретти. – И это не то, что я имею в виду. Мир изменился. Кхара не королева, а если бы и была, я не уверена, что она смогла бы стать королевой, которая нужна Скорпике, которая помогла бы пережить Бездевичье. Но я думаю, что вы именно та, кто нам нужен.

Тамура посмотрела на нее.

– И думаю, я могу помочь, – сказала Гретти.

Долгое время Тамура хранила молчание. Ветер шуршал в листьях. Наконец королева тихо произнесла:

– Неужели ты не могла сказать об этом до Обряда Солнца?

– Честно говоря, – сказала Гретти с горьким удовлетворением той, кому нечего терять, говоря абсолютную правду, – я подумала, что вы можете быть убитой одной из других королев. Это решило бы проблему.

– К несчастью для тебя, все обошлось.

Гретти пожала плечами.

– Вы ведь знаете, что только потому, что королева Паксима не может отказаться от сделки, вы вообще выжили, не так ли? Вы вели себя слишком вызывающе. Та сцена в роще могла закончиться дюжиной разных несчастий.

– Мои воительницы уважают меня за мой пыл.

– Некоторые да. Другие беспокоятся, что это свидетельствует о вашей вспыльчивости, которая мешает править.

– Кто так думает? Сколько их? Они в совете?

Гретти покачала головой.

– Вы упускаете суть. Задача королевы не в том, чтобы выискивать