Выживший во тьме - Владимир Анатольевич Вольный

красноречиво опрокинул перед его носом флягу и последними каплями смочил ноздри, кивнул и больше не приставал… Я подумал, что он мог бы помочь.

– Вода. Щеня, вода. Найди, понял?

Он понюхал флягу и вопросительно посмотрел на меня. Я устало бросил:

– Эх… То ты все с лету ловишь – то разжевывай, как ребенку. Воду ищи! Я-то выдержу, а вот ты в своей шкуре можешь и не дойти. Вода!

Я рявкнул, давая выход эмоциям, и он испуганно отпрыгнул.

– Извини… Ну, попробуй, ты ведь у меня умница…

Щенок еще раз облизнул горлышко фляги и кинулся куда-то прочь. Я проследил за ним и поплелся следом – мне, груженному шкурой, мясом и нашими вещами, поддерживать такую же скорость было несколько затруднительно…

Он вернулся через час, высунув язык и слегка прихрамывая.

– Нашел? Ясно… не нашел. Тогда – терпи.

У меня имелась еще одна фляга, но там оставалось совсем немного, и я берег эту воду на привал – дойти до города не успеем, это было понятно уже давно.

Пес снова убежал. Он поднял морду, вбирая в себя все запахи степи, и скрылся за барханами, занесенными ветром. В этот раз он отсутствовал очень долго. Я стал беспокоиться – потеряться здесь, в сплошном однообразии, очень даже просто! Когда у меня совсем кончилось терпение, он вернулся, и на этот раз его физиономия выражала такое удовлетворение, что я с надеждой спросил:

– Нашел? Нашел!

…Мы дошли до лужи, которую песчаная буря не засыпала окончательно. Воды во фляге оставалось на донышке, и я только смачивал себе губы, а щенку протирал нос и глаза. Расходовать ее иначе было нельзя… Но пить из лужи я не рискнул: вода в ней вовсе не отличалась чистотой и свежестью. Пес, прильнув к ней вначале, тоже вдруг фыркнул и отвел нос в сторону – не понравилось. В воде резвились какие-то мельчайшие ниточки, и я подумал, что пес не так уж и не прав… Тяжелая шкура упала с плеч – как она мне надоела! Мясо и жир были брошены в степи давным-давно…

– Черный… Щеня!

Пес устало присел на задние лапы. Он еще раз лизнул поверхность лужи – и, сморщив нос, отошел. Я покачал головой – ну уж если он не пьет, мне и вовсе не следует… В нос ударил тяжелый запах – шкура стала подванивать, а до дома еще так далеко. Щенок втянул воздух и глухо зарычал.

– Успокойся, щеня. Это – уже мертвый… мертвая… Как правильно-то? Крот? Свинья? Что, назовем это кротом? Нет, так и запутаться недолго – вдруг настоящих кротов еще найдем. Большой, сильный, копает здорово… на свинью похож. Роет… Роет? Свинорыл! Согласен?

Пес недоуменно покосился на меня и на всякий случай вильнул хвостом. Он сильно устал и предпочитал лежать возле самой кромки воды, ни на что не реагируя.

– Согласен. Понятно. Хорошо хоть не против, а то пришлось бы искать другое имя. Свинорыл… Ну и название. Интересно, а ты бы что предпочел, а?

Я пнул шкуру ногой, и она, соскользнув, ушла в воду, сразу погрузившись на дно. «Ну и пусть, – вяло подумал я. – Хоть вонять не будет…»

Мы заночевали прямо возле лужи. Костер разводить не хотелось. Есть – тоже. Кроме того, в желудках ощущалась непривычная тяжесть – сказывалось мясо убитого зверя, съеденное в таких количествах. Пес тоже мучился и пару раз отходил в сторону – у него началось расстройство желудка. Меня же доставала неприятная отрыжка. Да, дорвались…

К утру полегчало. Ветер, донимавший всю дорогу сухостью, снова сменился, и мы опять ощутили легкое дуновение тепла, прилетевшего с востока. У нас, отдохнувших и приободрившихся при виде знакомых очертаний, вновь появилось настроение, несмотря на жажду.

– Ну что, собака? Домой? Домой… Придем, искупаемся, отоспимся, посидим пару деньков – и опять. Хорошо? На юг. Или – на восток? Все же интересно, что там творится. А может – на запад, на ту сторону? В город за рекой? Где яма? Где мы нашли меч и лук? Ты как думаешь?

Щенок гавкнул, подтверждая мое решение.

– Ишь ты! На запад, значит? Ну-ну… Посмотрим.

Я поглядел на воду. Кольнуло… Что-то было не так, как вчера, когда мы ложились спать… Присмотрелся – точно! Шкура! Она выглядела совершенно иначе, чем когда я сбросил ее в воду. Вода распушила все шерстинки, и они поднялись дыбом. Между ними виднелись мелкие пузырьки кислорода, время от времени всплывавшие на поверхность, отчего на воде появлялись маленькие фонтанчики…

– Что это? Так. Похоже, что под этой лужей… Эй! Это же гейзер, щеня! Рванет, зараза!

Но я ошибся. Все было спокойно, хотя шкура явно колыхалась под водой, словно ее кто-то подергивал за края. Я поддел ее копьем и вытащил наверх. Это уже была совсем не та шкура, которую я вчера сбросил. Она стала совершенно чистой, словно обработанной острейшими скребками; с нее исчезли все мелкие кусочки трудно сдираемого жира, частицы пленки и мяса. Исчезли и все следы крови. Даже на ощупь она казалась мягче, чем была до этого.

– Знаешь что, Черный, хорошо, что мы из нее не стали пить. В этой луже, по-моему, кто-то есть… Или – что-то. Дочиста обглодали. И нас бы тоже… Изнутри.

Я развернул шкуру и потряс, смахивая впитавшуюся воду.

– Ого! Просохнет – прекрасную шубку сшить можно! Если зима вернется…

Подождал, пока вода стечет окончательно, но ждать, пока шкура просохнет, не стал – жажда нас мучила очень сильно, а после увиденного эффекта пить эту воду уже не решились бы ни за что…

Входя в город, обернулся на песчаную пустыню, из которой выбрались. Разведка, если не считать неудачи с бурей, прошла успешно. Я узнал главное: жизнь вернулась. Странная, неведомая прежде, но – вернулась. Мне предстояло либо влиться в нее, став равноправным участником, либо погибнуть, не приняв ее нового содержания. Но теперь, после стольких одержанных побед – и победы над собой в том числе, – я хотел жить!

Глава 9. Крысы-мутанты

Второе путешествие изменило многое. Я получил полное представление о местности далеко за пределами городских руин, убедился, что она обитаема, и теперь более спокойно и уверенно обдумывал предстоящую вылазку на ту сторону реки. Да, я выбрал запад, хотя там мы могли вновь столкнуться с теми существами, от которых один раз уже убегали. Меня сильно влекло к яме, где посчастливилось найти лук и меч: вполне вероятно, что я упал возле оружейного магазина. В случае удачи там могло оказаться что-нибудь солиднее клинка. И теперь, после встречи и стычки со «свинорылом», я абсолютно спокойно ожидал увидеть кого-либо куда более агрессивного – а в этом случае раскопки на месте падения становились необходимыми. Как бы ни был хорош лук, но что-либо