Портрет с девятью неизвестными - Алексей Небоходов

страх достиг своего пика, и она поняла, что противостоять им она может только сейчас, пока ещё жива.

Глава 18

Поль усмехнулся, сделав шаг к Катрин. Его голос звучал мягко, почти утешающе, но за словами скрывалось что-то холодное и безжалостное.

– Позволь рассказать тебе, как всё началось, Катрин, – произнёс он, будто проверяя, насколько далеко можно зайти. – С Леона. Помнишь, как всё выглядело? Повешение. Запертая изнутри дверь. Все подумали, что это было самоубийство.

Катрин вздрогнула.

– Но это не было самоубийством, – насмешливо продолжил Поль. – Это была она, картина. Её первый шаг в этом цикле. Леон был слаб. Он уже чувствовал её влияние, но она не оставила ему выбора.

Катрин попыталась отойти, но ноги отказывались двигаться. Она сжала кулаки, её взгляд метался между Полем и Ренаром.

– Как? – слабо выдохнула она, едва ли способная сопротивляться.

– Суккуб, – произнёс Поль, его тон стал более зловещим. – Картина вызвала суккуба. Она знала, что нужно сделать.

Ренар, стоящий чуть позади, самодовольно усмехнулся.

– Она явила ему женщину, – добавил Поль, и его слова тянулись, как затяжной холодный ветер. – Женщину в белой ночной рубашке. Знаешь, кого он увидел? Тебя, Катрин.

Её глаза расширились, а руки непроизвольно сжались.

– Нет… – вздрогнув, прошептала она.

– Почему нет, когда да, – улыбнулся Поль с глазами блестевшими от странной радости. – Она приняла твой облик, она прошептала ему слова, которые сломали его разум. Она заставила его поверить, что ты – его спасение. И в ту же ночь он сам накинул петлю на шею.

Катрин почувствовала, как её ноги подгибаются. Её голова закружилась, а сердце заколотилось так сильно, что, казалось, его удары раздавались эхом в комнате.

– Почему? – спросила она, её голос дрожал, но в нём звучал отчаянный протест. – Почему он?

– Потому что он был первым, кто ослабел, – ответил Поль, его тон был почти равнодушным. – Картина чувствует страх. Она живёт им. Леон был переполнен страхом, сомнениями. Он стал идеальной жертвой.

Ренар медленно обошёл стол, глядя на неё с ледяным спокойствием.

– И ты тоже боишься, Катрин, – произнёс он без тени эмоций. – Ты уже чувствуешь, как она тянет тебя к себе. Ты ведь видела, как она меняется, как её фигуры оживают.

Катрин судорожно вдохнула, и глаза были наполнились ужасом.

– Вы больные… – прошептала она, но её слова прозвучали слабее, чем она надеялась.

Поль гулко рассмеялся. Его смех словно раздавался из глубины комнаты.

– Нет, Катрин, – сказал он, его тон стал жёстким. – Мы просто те, кто понял, как работает этот мир. И теперь ты – часть этого плана.

Ренар шагнул вперёд, его глаза горели зловещим огнём, который не сулил ничего хорошего. Он слегка наклонил голову, смотря прямо на Катрин, и в его взгляде читалось нескрываемое наслаждение происходящим. Её сердце сжалось, а пальцы непроизвольно сжались на краях стола.

– Луиза… – произнёс он с нарочитой медлительностью, словно смакуя каждую букву её имени. – Ослепительная, беззаботная Луиза Белланже. Как же она раздражала своим совершенством.

Катрин попыталась сдержаться, но каждое его слово било в её разум, как раскалённый гвоздь.

– Она ведь даже не догадывалась, что станет частью этого спектакля, – продолжил Ренар, в его голосе звучала издевательская усмешка. – Во время ужина у нас с ней был небольшой разговор. Всего пара фраз, но они дали мне всё, что нужно. Она жаловалась на перепалку с Софи. Обычная глупая ссора, но после неё Луиза захотела расслабиться. Она сказала, что собирается в сауну.

Он усмехнулся, вспоминая этот момент, и продолжил:

– Это был мой шанс. Я пропитал камни аконитином, ядом, который начинает выделяться в воздух, стоит лишь плеснуть на них воды. Запах незаметный, действие… смертельное.

Катрин почувствовала отвращение. Слова Ренара звучали так спокойно, так холодно, будто он рассказывал о чём-то обыденном. Но каждый его жест, каждый взгляд вызывали у неё ужас.

– Это было так просто, – сказал он, и его тон стал ещё более извращённо-приятным. – Она пошла в сауну, даже не подозревая, что уже шагнула в свою ловушку.

Катрин закрыла глаза, тогда как её сердце бешено колотилось. Она не хотела слышать этого, но Ренар продолжал, наслаждаясь её реакцией.

– Она вошла внутрь, такая изящная, такая безмятежная. Даже улыбнулась, как будто предвкушала несколько минут спокойствия.

Его слова прозвучали как издевательство, и Катрин почувствовала, как холод пробирается по её спине.

– Она плеснула воду на камни… и тогда началось. – Его голос стал медленным, почти гипнотическим. – Запах. Лёгкий пар, который наполнил всё пространство. Она почувствовала что-то, но слишком поздно.

Он сделал паузу, словно смакуя воспоминание, и продолжил голосом, полным зловещей радости:

– Она начала кашлять. Её лицо изменилось, глаза расширились от осознания. Она попыталась подняться, открыть дверь, но её тело уже не слушалось. А потом она упала. Её руки цеплялись за горло, её движения становились всё более слабыми.

Катрин не могла больше слушать.

– Ты должна была видеть это, Катрин, – добавил он, лучась удовлетворением. – Это было почти… красиво. Её глаза закрылись, её дыхание стихло. И в этот момент она выглядела как статуя – неподвижная, спокойная.

Катрин почувствовала, как что-то внутри неё ломается. Её ноги подкашивались, её разум был поглощён ужасом от того, что она слышала. Она попыталась что-то сказать, но горло словно сжалось, отказываясь пропускать слова.

– Теперь ты понимаешь, Катрин, – триумфально завершил свою речь Ренар. – Здесь никто не спасётся. Здесь нет невинных.

Она почувствовала, как стены библиотеки сужаются, затягивая её в этот кошмар. Её страх достиг своего предела, но она знала: выхода уже не будет.

Ренар, заметив, как страх разливается по лицу Катрин, усмехнулся, будто этот страх был для него наградой. Он опёрся на край стола, приняв непринужденную позу, но слова, которые он произносил, резали, как осколки стекла.

– Конечно, смерть Луизы была только началом, – продолжил он, его голос стал чуть тише, почти интимным, как будто он раскрывал какую-то особую тайну. – После неё было так просто направить следующего… Антуана.

Катрин не выдержала и покачала головой.

– Ты… – прошептала она, но не смогла закончить.

– Да, Катрин, – произнёс Ренар,