Портрет с девятью неизвестными - Алексей Небоходов

его тон стал более самодовольным. – Это был я. Я знал, что он пойдёт проверять тело Луизы. Всё, что мне нужно было сделать, – это дать ему достаточно причин для этого.

Он сделал паузу, наслаждаясь её реакцией, а затем продолжил, как будто он вновь переживал эти моменты.

– Я сказал ему, что на её теле есть шрам, – продолжил он. – Достаточно было намёка, чтобы его врачебное любопытство сделало остальное. Он был так предсказуем.

Катрин вспомнила Антуана: его спокойный голос, его уверенность. И теперь она осознавала, что эта уверенность была его погибелью.

– Он спустился в морозильную камеру, – сказал Ренар, его улыбка стала шире. – Ему нужно было убедиться, что я прав.

Он сделал паузу, его взгляд остановился на Катрин, и в его глазах читалась жестокая насмешка.

– Когда он вошёл, я просто запер дверь. Это было так легко. Он даже не понял, что произошло.

Катрин почувствовала, как её ноги становятся ватными. Она видела этот момент в своём воображении: Антуан, стоящий в холодной камере, сначала ничего не подозревает, а потом осознаёт, что воздух тяжелеет.

– И я выключил вентиляцию, – продолжил Ренар, его тон был бесстрастным, как будто он рассказывал о простом техническом действии. – Он пытался стучать, звать на помощь. Но никого не было. Никто не пришёл.

Его слова, сказанные с пугающим спокойствием, словно пригвоздили её к месту.

– Его дыхание становилось всё более прерывистым, – добавил он. – Я уверен, что в последний момент он понял, что это не случайность.

Катрин закрыла глаза, её разум метался между ненавистью и отчаянием. Руками она вцепились в края стола, словно это могло удержать её от падения.

– Ты ведь видела его лицо, Катрин, – продолжил Ренар, его тон стал ещё более ядовитым. – Видела, как на нём застыл ужас. Это была его благодарность мне за нашу "дружбу".

Катрин открыла глаза, наполненные страхом, но в глубине читалась решимость. Она не могла простить того, что он рассказывал, но её слова застревали в горле.

Ренар, заметив её состояние, откинулся назад и усмехнулся.

– Знаешь, Катрин, иногда люди сами открывают двери, которые ведут их к смерти. Всё, что нам нужно было сделать, – это подтолкнуть их.

Поль, до этого спокойно наблюдавший за происходящим, вдруг медленно сделал шаг вперёд. В этом чувствовалась угроза. Он посмотрел на Катрин с лёгкой усмешкой, жуткой смесью торжества и презрения.

– А теперь позволь мне рассказать, что случилось с Софи, – произнёс он, его голос звучал так, будто он наслаждался каждым произнесённым словом. – Это была… особенная смерть.

Катрин почувствовала, как холод прокатился по её позвоночнику. Поль, заметив её реакцию, продолжил почти зловеще.

– Шкатулка, которую она нашла в своей комнате, не была просто вещицей из прошлого. Она была создана самим маркизом де Садом.

Он сделал паузу, позволяя этим словам проникнуть в её сознание.

– Знаешь, Катрин, – продолжил он, его голос стал чуть тише, – маркиз всегда любил экспериментировать. Не только с телами своих жертв, но и с их душами. Однажды, во время одного из своих ритуалов, он решил создать нечто особенное.

Катрин отшатнулась. Она чувствовала, что её ноги вот-вот подкосятся, она хваталась за стол. Её разум отказывался принимать то, что она слышала.

– Он запер душу одной из своих жертв в кукле, – сказал Поль, точно сыпал льдом. – Это была молодая девушка, его невеста. Она была столь же прекрасна, сколь и наивна. Она доверяла ему, любила его. И за это он подарил ей вечность… в её свадебном платье.

Его глаза блеснули, когда он заметил, как ужас охватывает Катрин.

– Маркиз заставил её убивать, – добавил он, его голос стал ещё холоднее. – Каждый раз, когда кто-то заводил шкатулку, кукла оживала. Её душа, заключённая в этой игрушке, жаждала мщения. Она убивала тех, кто осмеливался потревожить её вечный сон.

Катрин закрыла глаза. Она видела перед собой образ Софи: её глаза, наполненные страхом, её руки, пытающиеся закрыть шкатулку, её крики, которые эхом отдавались в пустых коридорах.

– Это не было случайностью, что шкатулка оказалась в комнате Софи, – продолжил Поль, его голос был почти шёпотом. – Её туда положил Ренар, мой верный помощник.

Профессор улыбнулся, и с благодарностью поклонился.

Катрин почувствовала, как её тело затряслось. Она не могла больше сдерживать слёзы.

– Она завела её, – произнёс Поль. – И тогда началось. Сначала мелодия, невинная и спокойная, как напоминание о прошлом. Затем движения куклы, лёгкие, почти грациозные.

Он шагнул ближе, его лицо стало совсем близко.

– А потом… – его голос стал громче. – Кукла ожила. Её руки вытянулись, её глаза открылись. Софи попыталась закрыть шкатулку, но было уже поздно.

Катрин прикрыла рот рукой, её слёзы текли по щекам, но она ничего не могла сделать, чтобы остановить поток ужаса. Поль наслаждался её состоянием, его улыбка становилась всё шире.

– Ты ведь знаешь, чем это закончилось, – произнёс он, его глаза впились в неё, как острые лезвия. – Её нашли на полу. Её лицо застыло в гримасе страха, её руки были безжизненно опущены. А кукла…

Он сделал паузу, наслаждаясь моментом.

– Кукла сидела на своей платформе. Её глаза были закрыты, но, Катрин, я уверен, что они наблюдали за тобой, как и сейчас.

Эти слова добили её. Она почувствовала, как само её сознание начинает дрожать, словно тень картины накрыла её разум. Поль смотрел на неё с выражением победы, его голос звучал как финальная мелодия этого зловещего ритуала.

Поль Дюрок облокотился на спинку стула спокойно, но в этом спокойствии чувствовалась ледяная уверенность. Он смотрел на Катрин, будто смаковал каждую её эмоцию, её страх, её отчаяние.

– Что касается Филиппа, – начал он, его голос звучал ровно, почти буднично, но в нём был оттенок садистского удовольствия, – это была, пожалуй, самая простая и в то же время изысканная смерть.

Катрин замерла не могла поверить, что инспектор Дюрок собирается спокойно рассказывать ей о каждой смерти!

– Филипп был слишком любопытен, – продолжил Поль, его взгляд на мгновение потемнел. – Он пытался выяснить больше, чем ему следовало знать. Так что я решил направить его "любопытство" в нужное русло.

Катрин не могла произнести ни слова, её тело словно парализовало. Поль, заметив её состояние, усмехнулся и продолжил:

– Я сказал ему, что у меня есть для него поручение, важная миссия, которая поможет раскрыть убийства. Конечно, он был польщён.