Вкус яда - Тессония Одетт

гостиную в сопровождении любезной горничной, что открыла парадную дверь. В ожидании хозяйки дома мы молча садимся на диван с цветочной обивкой. По словам горничной, нас примет Сэнди Хардингсон. Бартон уехал по делам. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, потому что встреча с Сэнди вместо Бартона может сыграть нам на руку. Поскольку миссис Хардингсон – чистокровная фейри, она не сможет солгать.

Вскоре дверь гостиной открывается, и на пороге появляется знакомая женщина. Когда Сэнди Хардингсон входит в комнату, чтобы поприветствовать нас, мы поднимаемся со своих мест. Хозяйка дома – высокая женщина с вьющимися каштановыми волосами, собранными в прическу, открывающую кончики ее заостренных ушей. Единственный признак того, что она фейри. Я так и не увидела ее незримую форму, так что не знаю, имеет ли она сходство с каким-то элементом или животным. В любом случае в зримой форме Сэнди нет никакого намека на это. У нее нет ни рогов, ни чешуи, ни крыльев. Никакого уникального цвета волос или кожи. На ней элегантное, но строгое платье – воплощение человеческой скромности.

Когда она встречается со мной взглядом, наступает момент первого испытания на прочность. Узнает ли она меня? Могу ли я удерживать свою магию так, чтобы она не вернулась? Зрительный контакт обычно является спусковым крючком, который превращает мою магию из гула в рев и создает магическое впечатление. Так что, встретившись взглядом с хозяйкой дома, я чувствую притяжение собственной магии. Она пытается вырваться из своих пут, как пойманное в ловушку животное. Учащенный пульс заставляет меня чувствовать себя так, словно мне что-то угрожает. Но это всего лишь зрительный контакт, а не настоящая опасность. Ни рычание, ни оскал зубов.

Всегда ли я чувствовала себя так, когда встречалась с кем-то взглядом?

Я выбрасываю этот вопрос из головы и делаю глубокий, ровный вдох. Наконец миссис Хардингсон переводит взгляд с меня на Торбена. В ее глазах не отражается и намека на то, что она узнала меня.

Получилось, ад цветущий, я действительно справилась!

– Чем могу вам помочь? – спрашивает Сэнди неуверенно. – Моя горничная сообщила, что вы здесь из-за какого-то расследования.

Изобразив вежливую улыбку, я говорю:

– Да, миссис Хардингсон. Благодарю, что приняли нас, даже несмотря на то, что мы явились без предупреждения. Я детектив Уайт, а это мой напарник, детектив Бьорн.

Взгляд Сэнди мечется между нами.

– Что же случилось?

Дрожащими руками я достаю из кармана монету Торбена и показываю ее женщине. Глаза миссис Хардинг расширяются, прежде чем она снова смотрит на меня.

– Вы из Совета Альфы?

Я возвращаю монету в карман и произношу свою следующую реплику. Реплику, которую тысячу раз повторяла в карете.

– Да, мы работаем над делом пропавшей принцессы. Данное расследование требует большой осмотрительности, поэтому мне придется взять с вас обещание, что причина нашего визита останется в секрете.

Сэнди хмуро поджимает губы.

– Не следует ли нам подождать моего му…

– Наше дело не терпит отлагательств, – перебивает Торбен, – и я настаиваю на вашем сотрудничестве.

Сэнди еще сильнее поджимает губы, но все же покорно кивает.

– Хорошо. Я обещаю сохранить наш разговор в секрете.

Ее обещание оставляет небольшое пространство для обмана, но я не хочу слишком давить на нее. По крайней мере, мы снизили вероятность того, что она превратит наш визит в сплетню.

Сэнди жестом указывает на диван, приглашая нас с Торбеном снова присесть. Тем временем она занимает стул напротив чайного столика. Я замечаю, как женщина сплетает пальцы на коленях. Она шокирована нашим неожиданным визитом? Или же она догадывается, почему мы здесь?

– Чем я могу помочь вашему расследованию?

Торбен задает первый вопрос:

– Вы когда-нибудь встречались с мисс Астрид Сноу?

– Астрид Сноу? – эхом отзывается Сэнди, удивленно откидывая голову назад. Кажется, к ней приходит озарение, которое быстро сменяется сочувствием. – Ох. Вы сказали, что ищете пропавшую принцессу. Я слышала о смерти Эдмунда Сноу, а также о том, что мисс Сноу сбежала.

– Так вы ответите на вопрос, миссис Хардингсон? – уточняет Торбен. Из-за его резкости у меня возникает желание пихнуть его локтем в бок.

– Прошу прощения, – поспешно говорит Сэнди. – Да, я была знакома с мисс Сноу. Несколько лет назад она и ее отец были нашими близкими друзьями.

– Были? – вторит ей Торбен. – Неужели вашей дружбе пришел конец?

Сэнди пренебрежительно отмахивается.

– Наша связь оборвалась после того, как они переехали.

Я прищуриваюсь. Умный способ использовать правду, чтобы избежать упоминания о том, что произошло между мной и ее дочерью.

Торбен, должно быть, тоже это понимает. Мгновение я боюсь, что он может это как-то прокомментировать. Вместо этого Охотник переходит к насущной теме.

– Мэрибет Хардингсон – ваша племянница, верно?

Сэнди несколько раз моргает, прежде чем ответить.

– Верно.

– Вы знали, что мисс Хардингсон служила горничной мисс Сноу во дворце Фейрвезер?

– Знала.

– Когда вы видели Мэрибет в последний раз?

Сэнди напрягается.

– Какое отношение ко всему этому имеет моя племянница?

Когда Торбен не отвечает, я понимаю, что он попросту не может. Потому что мы должны сохранить истинную причину поисков Мэрибет при себе.

А это значит, что наступает моя очередь произнести еще одну правдивую ложь.

– Наша разведка сообщила, что ваша племянница и мисс Сноу были очень близки, – говорю я. – Мы думаем, что Мэрибет способна помочь нам отыскать мисс Сноу.

Миссис Хардингсон переводит взгляд с меня на Торбена.

– Тогда почему бы вам не спросить мою племянницу напрямую?

– Мы спрашивали, – начинаю я, – но, как вы можете себе представить, она была слишком расстроена исчезновением дорогого ей друга. Мы связываемся с ближайшими родственниками мисс Хардингсон, чтобы узнать, не поведала ли она что-нибудь, способное помочь нашему расследованию.

Сэнди немного расслабляется.

– Ну, я не видела Мэрибет с тех пор, как она получила должность во дворце.

Я расцениваю ее ответ как обман.

– А как насчет корреспонденции? Возможно, она писала вам?

– Нет, мы не переписывались.

Хотя ее ответы остаются не совсем однозначными, то, что именно она контролирует Мэрибет, кажется маловероятным. Значит, в этом доме остается только один подозреваемый.

Торбен, должно быть, приходит к такому же выводу.

– Можем ли мы поговорить с вашей дочерью?

Сэнди прижимает руку к груди, будто этот вопрос оскорбляет ее.

– С моей дочерью?

– Она ведь когда-то дружила с мисс Сноу? – уточняет Торбен.

– Да, но… уверяю вас, она ничего не знает о местонахождении принцессы.

– Мы хотели бы поговорить с ней лично, миссис Хардингсон, – говорю я, игнорируя то, как сжимается мой желудок при мысли об этом.

Сэнди беспокойно ерзает на стуле.

– Моя дочь не принимает посетителей.

– Стоит ли мне напомнить, что