Вкус яда - Тессония Одетт

обществе. Не знаю, как именно Трис выбрала Мэрибет, но те несколько человек, что служат во дворце, происходят из знатных семей.

– Хардингсоны, безусловно, таковыми и являются. Это одна из самых богатых семей Весеннего королевства.

Кровь леденеет у меня в жилах.

– Какое отношение Мэрибет имеет к Хардингсонам?

Торбен хмурится.

– Это ее фамилия. Разве ты не знала?

Я энергично качаю головой.

– Она никогда не называла мне свою фамилию. Когда мы впервые встретились, она настояла на том, чтобы я обращалась к ней по имени, как поступают большинство фейри. Как ты узнал ее фамилию?

– После разговора с Трис я просмотрел досье Мэрибет. Ее зовут Мэрибет Хардингсон, она дочь Клейтона и Триши Хардингсон. Ее родители живут в Ньютонс-Крест. Однако ее дядя Бартон Хардингсон живет в…

– Гринхоллоу, – заканчиваю я, в то время как мой желудок завязывается в узел.

– Именно туда, по словам Трис, Мэрибет и хотела поехать. Возможно, это подсказка или способ отвлечь наше внимание, но думаю, нам все же стоит проверить. Тем более если фамилия Хардингсон тебе о чем-то говорит. – Когда я не отвечаю, он добавляет: – Говорит?

Все, что я могу сделать, это кивнуть.

– У тебя случайно нет врагов из этой семьи? Кого-нибудь, кто мог бы желать тебе зла? – Судя по осторожному тону Торбена, он знает ответ.

Я с трудом сглатываю.

– Да.

– Кто же это?

– Даниэль Хардингсон. – Это имя царапает мой язык, как наждачная бумага. – Дочь Бартона Хардингсона.

Торбен несколько мгновений наблюдает за мной, прежде чем мягко произнести:

– Как так получилось, что Даниэль Хардингсон стала твоим врагом?

– А ты как думаешь? – отвечаю я ровным тоном. – Все из-за моей магии.

– Расскажешь мне?

Я рассеянно потираю ребра, чувствуя отголосок боли, которая давно прошла. Все во мне умоляет промолчать. Я не хочу рассказывать о Даниэль Хардингсон. Мне невыносимо даже думать о ней.

Но если Бартон Хардингсон – дядя Мэрибет… тогда Даниэль – ее двоюродная сестра.

Все это время Мэрибет была связана с моим самым большим врагом. Помимо королевы, конечно. Она никогда не обмолвилась об этом и словом. Никогда не намекала на то, что как-то связана с Хардингсонами. На самом деле она вообще редко говорила о своем прошлом или о своей семье. Только теперь настойчивое требование обращаться к ней по имени кажется мне подозрительным. Если Мэрибет знала, что я пережила с Хадингсонами, то, возможно, она специально скрывала свою связь с ними. Но делала ли она это от стыда? Из-за страха, что я использую это против нее? Или это связано с чем-то гораздо более зловещим?

У меня сводит живот. Я торопливо делаю глоток чая, но это никак не помогает унять тошноту. Когда я ставлю чашку своими трясущимися руками, она дребезжит о блюдце.

Я делаю глубокий вдох.

– Прежде чем рассказать тебе о Даниэль Хардингсон, я должна упомянуть леди Кристину.

– Кто такая леди Кристина?

– Первый человек, которому я осмелилась доверить свой секрет, – отвечаю я. – До того как поселиться в Гринхоллоу, мы целый год жили в Кеттингсе. Там леди Кристина была покровительницей отца. Она представила его множеству знатных клиентов. Мне тогда было уже тринадцать, и отец решил, что мне следует тратить меньше времени на помощь в написании его портретов и уделить внимание тому, как быть леди. Поэтому во время занятий живописью он оставлял меня с леди Кристиной, которая должна была обучать меня этикету. Поначалу я ненавидела наши уроки. Как и саму леди Кристину. Но вскоре я прониклась симпатией к старой вдове. Достаточной симпатией, чтобы раскрыть ей секрет моей магии.

Я делаю еще один глоток чая, но почти не чувствую его вкуса.

– Я была удивлена тем, как благосклонно она отреагировала на известие о моих способностях. Ее позабавил мой странный дар, и вскоре она превратила его в игру. Она приглашала на чай гостей. Гостей, о которых ей не терпелось узнать побольше. Особенно тех, кто был вовлечен в какой-либо скандал или стал источником последних сплетен. В зависимости от того, что именно она хотела узнать, леди Кристина заставляла меня менять настроение, чтобы произвести либо положительное, либо отрицательное впечатление. Мне было так приятно внимание этой женщины, что я послушно следовала ее указаниям. Но со временем она начала меняться. Леди Кристина стала параноиком, она боялась, что я расскажу другим о ее секрете, о нашей игре. В то же время она все больше возмущалась, что не может увидеть мое истинное лицо, когда я без труда вижу каждую ее черту. Она ненавидела тот факт, что я знаю ее лучшие качества – надменность, самоуверенность и безжалостность. Леди Кристину приводило в ярость осознание того, что все, что она видит во мне, является лишь отражением ее достоинств. Полагаю, она обнаружила, что ее отражению чего-то не хватает. Через некоторое время она стала отказываться принимать меня у себя. После чего полностью лишила моего отца поддержки. О нас поползли слухи, отец потерял большую часть своей клиентуры.

Лицо Торбена мрачнеет.

– Так вот почему ты не любишь рассказывать другим о своей магии? Из-за того, что случилось с леди Кристиной?

Я киваю. Боль от того, что кто-то, о ком я заботилась и кого уважала, начал смотреть на меня с презрением, все еще ощутима, даже спустя столько лет.

– После этого я поклялась больше не рассказывать о своей магии. Но нарушила собственное правило с Мэрибет.

– Как она отреагировала?

Я чувствую давление в области груди.

– Она приняла меня такой, какая я есть. По крайней мере, я так думала.

Сдвинув брови, Торбен постукивает пальцами по столешнице.

– Какое отношение леди Кристина имеет к Даниэль Хардингсон?

Я напрягаюсь. Полагаю, пришло время рассказать ему остальное.

– После нашей ссоры с леди Кристиной мы переехали в Гринхоллоу, где отец заручился покровительством Бартона Хардингсона. Мистер Хардингсон был настолько очарован талантом отца, что относился к нему не просто как к художнику. Он обращался с ним как с другом. Отец все еще хотел, чтобы я вышла в свет, и посоветовал мне подружиться с Даниэль Хардингсон, дочерью своего покровителя. К сожалению, мы уже встречались. – Я неловко ерзаю на своем месте. – Сначала я ее не узнала, но оказалось, что Даниэль приходила на чай к леди Кристине со своей тетей.

– С матерью Мэрибет?

Я качаю головой.

– Нет, с миссис Томлинсон, тетей Даниэль по материнской линии.

Торбен кивает, позволяя мне продолжить свой рассказ.

Я поднимаю свою чашку, просто чтобы чем-то занять руки.

– Во время визита Даниэль я последовала указаниям леди Кристины и сформировала негативное впечатление, чтобы изучить