Вкус яда - Тессония Одетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты прекрасна, Астрид.
Мое сердце колотится о ребра. Я уже слышала это раньше. Мне говорили, что я красива, миллионы раз, но никогда эта фраза не предназначалась именно мне. Этот комплимент всегда был связан с отражением другого человека.
Но сейчас…
Я не использую свою магию. Я понимаю это по отсутствию гула.
Торбен видит меня.
Он думает, что я красивая.
Я притягиваю его к себе, прижимаясь к нему своей обнаженной грудью и требуя нового поцелуя. Я жажду почувствовать тепло его кожи, исследовать его торс своими вновь обретшими чувствительность ладонями. Удерживая свои голодные губы на его губах, я позволяю своим рукам скользить по его шелковому жилету. Торбен отстраняется ровно настолько, чтобы расстегнуть пуговицы и сбросить данный предмет одежды на пол. На нем не было галстука, так что следующей на пол летит рубашка. Я обнимаю его за талию и притягиваю к себе, наслаждаясь изгибом мышц под моими ладонями. Одной рукой я провожу по спине Торбена, в то время как опускаю другую вниз по его груди. Но, когда я обхватываю его твердую суть, он замирает, отстраняется и заглядывает мне в глаза. Медленно Торбен протягивает между нами руку и убирает мою ладонь со своей ширинки. Он зажимает мое запястье у меня над головой и оставляет легкий, дразнящий поцелуй на кончике моего носа.
– Нет, Астрид, – говорит он, тяжело дыша. – Сегодня вечером я дам тебе только то, что необходимо. Ничего больше.
Не знаю, что он имеет в виду. Но одно мне известно наверняка.
– Но я хочу… этого.
Когда я многозначительно опускаю глаза, мне вдруг вспоминается тот первый раз, когда я прикоснулась к нему, доставая ключ от наручников из его нижнего белья. Было неподходящее время, чтобы в полной мере оценить объемы, скрытые под его брюками, но я также не могла их не заметить. Теперь я отчаянно хочу исследовать то, что когда-то считала лишь слегка интригующим. Как я вообще могла находиться рядом с Торбеном и не чувствовать этого жгучего желания?
Он прижимается губами к уголку моего рта, оставляя еще один нежный поцелуй.
– Если завтра ты все еще будешь хотеть большего, мы это обсудим. Но сегодняшний вечер только для тебя.
Я собираюсь заявить, что хочу, чтобы сегодня вечером и он получил удовольствие, но Торбен накрывает мои губы в новом поцелуе. Этого достаточно, чтобы заглушить все жалобы. Но это не мешает мне провести рукой по…
Торбен снова останавливает меня. Я ворчу в знак неодобрения, но он сжимает мои бедра так, что у меня перехватывает дыхание, и переворачивает меня на бок. Торбен прижимается ко мне сзади и касается губами задней части моей шеи. Еще один, но на этот раз совсем неосуждающий звук слетает с моих губ. Я вздрагиваю, когда Торбен прокладывает линию огненных поцелуев по моему плечу. Одной рукой он обхватывает мою грудь, в то время как другой еще больше распахивает халат. Его сильные руки ласкают мою талию, мое бедро. Я выгибаю спину, чувствуя, как он напрягается рядом со мной. Я разрываюсь между восторгом и яростью от того, что он отказывается отдаться мне полностью. После этого Торбен скользит пальцами по моему бедру, к середине, останавливаясь как раз на вершине моих бедер. Я извиваюсь, нуждаясь в том, чтобы его рука продолжила двигаться, чтобы он проник глубже. Торбен усмехается мне в волосы – коварный звук, который заставляет меня напрячься.
– Ты такая нетерпеливая, – шепчет он мне на ухо.
– Как думаешь, почему? – ахаю я в ответ. – Я уже много лет не чувствовала себя так хорошо. Я не знала, что такое возможно, а теперь, когда знаю, хочу почувствовать больше…
Я замолкаю, когда он наконец опускает руку, скользя пальцами по моему теплому центру. Торбен медленно рисует круг над чувствительной частью, вызывая самое сильное эйфорическое удовольствие, которое я когда-либо испытывала. Из моего горла вырывается стон. Я наклоняюсь ближе, раздвигая бедра, чтобы предоставить ему полный доступ. Более твердыми прикосновениями он скользит пальцами глубже, вызывая нарастающую волну освобождения. Я нахожусь на краю огромной пропасти наслаждения, такой глубокой, что кажется, будто перед моими глазами вспыхивают звезды. Я хочу еще. Нечто большее. Я протягиваю руку за спину, в поисках того, что как я чувствую, прижимается к моему заду. Мне не дано понять, как Торбен сдерживается, чтобы не присоединиться ко мне. Но, как и раньше, он отвергает мои попытки принести ему удовольствие.
Словно для того, чтобы отвлечь меня от тщетных попыток соблазнить его, Торбен двигается быстрее, погружается глубже, оставляя мне только одно – возможность оседлать поднимающуюся волну, которая проходит через мое тело. Она нарастает и нарастает. Я протягиваю руку, чтобы схватиться за подушку, простыни, за все, до чего могу дотянуться, словно это может удержать меня на месте. Оргазм, одновременно прекрасный и жестокий, настигает меня. Снова и снова я содрогаюсь в невероятном экстазе, пока не остаюсь без сил.
Мои конечности становятся ватными, пока я лежу неподвижно, переводя дыхание, кажется, целую вечность. Торбен целует мое плечо, шею. Каждое нежное, успокаивающее прикосновение его губ возвращает меня к реальности. Когда мне, наконец, удается пошевелиться, я поворачиваюсь к нему лицом.
Он неуверенно смотрит мне в глаза. Сейчас этот мужчина кажется почти… застенчивым.
Я робею. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного. Я ожидаю, что Торбен отстранится или что гул моей магии вернется. Но ни того ни другого не происходит.
Я поднимаю руку и дотрагиваюсь до его щеки.
– Торбен, – шепчу я, изучая его глаза, лицо, губы. Даже сейчас, когда волны удовольствия затихли, я все еще вижу в нем ту ослепительную красоту, которую заметила, когда он впервые вошел в комнату.
Его губы изгибаются в теплой улыбке, которая становится еще более ошеломляющей из-за застенчивости, которая продолжает отражаться в его чертах.
Что-то расцветает в моей груди, подобно распускающейся розе, каждый лепесток которой раскрывается, когда я смотрю в глаза этого мужчины. Я поднимаю голову и нежно целую его в губы. Он отвечает тем же. Наш первый поцелуй был совсем не таким. Этот же ощущается… ну, не могу сказать точно. Но с пылающим сердцем в моей груди, это почти похоже на…
Я не могу закончить мысль. Отчасти из-за усталости,
