Убийца Шута - Робин Хобб

Я зажгла одну из тех свечей, что взяла из ящика рабочего стола моего отца. Быстро решив, что запас свечей должен храниться здесь. И теперь самое подходящее время. Я положила лишние свечи на полочку и повернулась отщипнуть немного пламени от ароматической свечи. От нее поднялась небольшая струйка дыма, наполняя воздух приятным ароматом. Я поставила огарок на свой стол и установила горящую свечу в подсвечник. Я принесу несколько маминых пакетиков саше и немножко сделанных мной саше из роз и жимолости. Я заполню маленький шкаф всеми теми вещами, которые хотела здесь хранить. Курага и изюм. Жесткие маленькие сосиски, которые я люблю жевать. Это будет уютное и удобное место для чтения, рисования или письма. Моя собственная маленькая комната.

Новые свечи напомнили мне об уходящем времени. Я хотела исследовать другой проход, который всего лишь недавно заметила. Я вспомнила, отец говорил, что он ведет к двум другим входам: один в его спальню, другой - в кладовую. Кладовая находилась на нижнем этаже за кухней, в то время как комната моих родителей располагалась в главной части дома и наверху. Так что в какой-то момент там должна быть лестница, поразмыслила я, и незамедлительно решила, что буду изучать этот проход.

Я вернулась к перекрестку, который видела ранее, и на этот раз, вместо того, чтобы идти обратно в кабинет, пошла по другому проходу. Я заметила, что стены здесь обшиты досками из темного дерева, и задумалась, была ли эта часть прохода старее, чем та, которую я исследовала в первую очередь. Как мой отец и предупреждал меня, он не использовался какое-то время. Свисающая паутина зашипела и дернулась, встретившись с пламенем моей свечи.

Проход изогнулся в одну сторону и затем в другую, как бы повторяя форму комнат. В какой-то момент стена прохода была кирпичной и известковой и очень холодной. Сквозняк заставил пламя свечи танцевать, и я заслонила его рукой. Я почувствовала, что сейчас, возможно, была в главной части дома. Я поспешила пройти мимо голых костей мыши, умершей так давно, что не было запаха разложения. Я нашла еще два глазка, каждый закрыт маленькой крышкой. Я поставила свечу вниз и попыталась разглядеть, где я была, но чтобы я не делала, ничего не увидела в темных комнатах. На самом деле, у меня было смутное представление о том, где я находилась, и не могла сказать, прошла ли я спальни или гостиные.

Я пришла к месту, где проход расходился не на два, а на три возможных пути. Так что, вероятно, было больше входов в шпионский тоннель, чем мой отец сказал мне. Первый из них разочаровал меня. Почти сразу он привел к глазку с маленькой скамейкой под ним. Снова я поставила свечу и, после небольших усилий, сумела отодвинуть неподатливую крышку в сторону. Я в изумлении обнаружила, что смотрю на свою собственную спальню. Тихо горел огонь, но было достаточно света, чтобы оглядеться. Я стояла у стены, где был камин, и оттуда смотрела вниз на кровать. Мне стало интересно, был ли секретный вход в мою спальню, и осторожно прощупала всю стену в поисках ручек или петель. Но если они и были, то я не нашла их, это очень огорчало - меня весьма взволновала идея получить доступ к новому убежищу из своей спальни.

Я вернулась к перекрестку туннелей, решая не терять время, ведь от моей свечи осталась только половина. Лампа была нужна для будущих исследований. Я была уверена, что отец не позволит мне иметь собственную лампу, так же как и бродить за стенами Ивового леса с одолженной на время. Я подумала, что он не заметит, если я возьму одну из швейной комнаты моей матери. Он избегал эту комнату после ее смерти. Я ощутила укол совести оттого, что собираюсь получить то, что мне нужно за его спиной, но слегка ощутимый. Я была совершенно уверена, что он считает меня способной на гораздо меньшее, чем я могла сделать. Означало ли это, что я должна ограничивать себя из-за него? Я так не думала.

Я выбрала путь наугад и пошла по нему. Он вился через стены довольно далеко, и дважды я преодолела повороты, которые были бы слишком узкими для взрослого. Я спустилась по нескольким крутым ступенькам, потом поднялась, и спустя немного времени дольше под уклон. Я обнаружила больше доказательств наличия вредителей, и остановилась, когда услышала топот убегающих от меня маленьких ножек. Мне не было дела до крыс и мышей. Крысы не воняют так ужасно, как мыши, но мне не нравятся их глаза-бусинки. Помета вдоль стен становилось больше, а запах мочи сильнее. Я нашла две прогрызенных дыры в проходе: очевидно, грызуны обнаружили безопасный путь и использовали его, из чего я сделала вывод, что он ведет к кладовой.

И я сделала это. От свечи осталась всего четверть длинны, и я решила, что нужно выбираться из прохода здесь, до того как она оплывет и оставит меня в темноте. Рычаг для открытия двери был на виду, и хоть он и был тугим, я давила на него, пока не услышала щелчок в стене. Я толкнула то, что, как я рассудила, было дверью, но она сдвинулась всего на пядь. Она открывалась наружу, и когда я просунула руку в открывшуюся щель, я почувствовала мешки с чем-то, горохом или бобами, уложенные с той стороны. Я толкала их, но они были тяжелыми и не двинулись с места. Этим путем мне не выбраться.

Пришло время покинуть свою нору. Я закрыла потайную панель в кладовой и направилась обратно так же, как пришла, чувствуя прохладу и сонливость одновременно. Я набрела на плотную паутину и пришлось остановиться, чтобы убрать её с глаз. Я заметила, что мой халат был очень пыльным и весь покрыт паутиной. Я гадала, смогу ли почистить его сама, и опасалась вопросов, потому что была уверена, что отец не одобрит мои одиночные похождения.

Я достигла перекрестка и повернула назад к кабинету отца. Мои ступни замерзли, и холод уже полз вверх по лодыжкам. Я почувствовала, как что-то защекотало мою шею, и чуть не выронила свечу. Я поставила её на пол, и пальцами вычесала паутину из волос. Я не нашла паука несмотря на несколько секунд тщательных поисков. Я подняла свечу и пошла дальше. Полумрак прохода, казалось, делал мои веки тяжелее. Было бы хорошо очутиться в своей комнате под одеялом.

Я снова поставила свечу, чтобы убрать паутину со своего пути. Я продолжала идти по коридору и свернула за угол, прежде чем до меня дошло, что если бы я шла той же дорогой, что и раньше, то паутины бы уже не было. Я замерла там, где была, подняла свечу, и посмотрела вдаль узкого прохода. Нет. Не было признаков того, что я шла этим путем раньше. Паутина была нетронута, как и пыль на полу. Я повернулась назад, и с радостью заметила отпечатки своих ног и след от волочащегося халата. Теперь будет не трудно найти дорогу назад, и я пошла по своим следам.

Свеча почти догорела в подсвечнике, когда я дошла до перекрестка. Я сердито подумала о других свечах, которые я оставила в первом тайном убежище. Ну, не так уж далеко мне идти, и вскоре смогу вернуться в кабинет отца. Я с тоской думала о камине и надеялась, что палено, которое я положила в очаг все еще горело. Я поспешила вперед, следуя своему маршруту. Стены из темного дерева, казалось наклонялись ближе, когда затрепетало пламя свечи. Я немного сдвинула ее, чтобы позволить воску немного стечь по подсвечнику.

Теперь фитиль стал больше, а пламя выше, но также я могла видеть под ним расплавленный воск. Блуждающий сквозняк от каменной стены почти потушил огонек. Я прикрыла пламя ладошкой и остановилась в изумлении. Я не туда свернула? Была ли каменная стена на пути ко входу в кладовую? Или она была вдоль прохода, который вел к глазку в мою спальню? Я моргнула уставшими глазами и внезапно не смогла вспомнить. На моем пути в коридор была подсказка. Мышиный скелет! Где я видела мышиный скелет?

Я стояла и смотрела на свое умирающее пламя.

- В следующий раз, - сказала я в наступающей темноте. - В следующий раз я возьму мел и отмечу, куда ведет каждый проход.

Сквозняк от каменной стены ощущался сквозь ткань моего халата. Я повернулась туда откуда пришла. Сейчас можно не торопиться, пламя слабо танцевало на догорающем фитиле. Как только доберусь до первого перекрестка, пообещала я себе, со мной все будет хорошо. Даже если моя свеча догорит, я найду обратный путь к потайной каморке на ощупь. Или не смогу? Я отогнала из мыслей страх перед крысами.Мой свет разогнал их и, конечно, они никогда не осмелились забраться так далеко от кухни. Крысы оставались там, где была еда.

Если они были голодные и искали больше пищи.

Что-то коснулось моей ноги.

Я подскочила, пробежала два шага, а затем упала, разбрызгивая горячий воск, когда моя свеча погасла. На меня обрушилась темнота. Она заполнила пространство, которое освещало пламя свечи. На мгновение я не могла дышать,ибо вместо воздуха была тьма. Я закутала ноги в халат, испугавшись, что крысы запрыгнут на них и откусят мне пальцы. Мое сердце билось так сильно, что сотрясало все тело. В темноте я села, пожимая обожженной рукой и соскребая кусочки воска. Я осмотрелась вокруг, но тьма была непроницаемой. Она давила на меня, субстанция, которую я не могла вдохнуть или оттолкнуть. Во мне нарастал ужас.