Река времен (СИ) - Чи Лана

Она прекрасно знала, что внук не выносит этого.

– Возможно… – неизвестно к чему бросил царевич. – Нарамман, я нашел ту, которая избрана для меня Богами. Сейчас меня волнует только ее судьба. Именно это не дает мне спать и словно сжигает изнутри!

Молодой мужчина смотрел на свою старшую родственницу горящим взглядом.

– Я принес обет Серебрянорогому, я обещал, что не возьму другой жены! – он замолк и опустил голову, словно стыдясь минутного порыва чувств. – Она лучшая из женщин, почти столь же умная как ты, Нарамман. Я видел, как в нее воплощалась сама Иинат! Она избранная!

– Чувства туманят твой разум, мой мальчик! – тихо произнесла собеседница, погладив внука по гриве черных как смоль волос. – Такое бывает в юные годы. Здесь важно не потерять разум. Да и видел ли твои клятвы могучий Эну? Но я вижу, что тебя тревожит не только это? Поверь, мне ты можешь сказать обо всем!

Это тоже было правдой. Бабушка никогда не выдавала его тайн, по крайней мере, пока. Она не раз говорила своему любимцу, что даже у самых сильных духом людей должен быть кто-то, с кем можно откровенно поговорить.

– Я не знаю, как тебе объяснить, мудрейшая. Но этот хоннитский царевич, тот, что украл мою печать… Он хочет написать от моего имени в Ассубу. Написать о том, что я отказываюсь от своих намерений взять царевну в жены! А если она поверит? В третий раз уже точно не простит.

Бабушка внимательно, но непонимающе смотрела на внука. Пришлось рассказать ей все. Ну, почти…

– Если эта красавица хоть вполовину так хороша, как ты говоришь, то обладание ей принесет тебе почет. Для правителя его женщина значит не меньше, чем хороший военачальник. К тому же жрица Великой Матери и посвященная Аннана. Но вот любит ли она тебя или ищет выгоды? Женщины далеко не всегда так безобидны, какими хотят казаться.

– Я уверен, моя госпожа, что чувства ее искренни. Но ей страшно идти против воли владыки.

– А вот твой «подарочек» говорит, что Юилиммин-даша взбалмошна, себялюбива и хрупка телом, – намекнула пожилая красотка на Айетимм, присланную ей не так давно. – И что разум ее покидал из-за гибели брата. Хорошо ли ты знаешь свою избранницу? Хватит ли у нее здоровья, чтобы рожать тебе наследников?

Асмаррах только покачал головой.

– Не хочу об этом думать, Нарамман! Сколько бы нам ни подарили боги счастья – я все приму. Уверен, она сможет родить мне сына. Только бы не разочаровалась во мне, получив ложное послание! С вами всегда так сложно…

Пожилая женщина усмехнулась. У нее было еще несколько новостей для любимого внучка.

– Тебе, наверное, любопытно будет тогда узнать, что царственная Нинмах писала мне о своей старшей дочери.

Асмаррах вопросительно расширил свои темные глаза.

– Если ты все еще о Юилиммин, то она не ее дочь, – уточнил он, поспешно.

– Я знаю, знаю, – бабушка сердито свела брови. – Если тебе интересно, я продолжу, если же нет…

Она выдержала паузу, чтобы внук успел как следует пожалеть о том, что перебил ее. А потом продолжила:

– Так вот, она совсем не возражала, чтобы ты взял себе в супруги старшую царевну и увез ее сюда. Прислала мне подарок и просила помочь в этом. А все потому, что ее супруг слишком привязан к своей белокурой дочери. Слишком, понимаешь? – Нарамман с намеком посмотрела на Асмарраха. Он мгновенно вспыхнул.

– Это не так! Эта женщина просто хочет власти. Я слушал ее речи! Поверь, она совсем не стесняется в средствах, стараясь достичь своей цели. У нее своя игра.

– Ну, поступай как знаешь! Но поверь старой женщине, твоя красавица не такая, какой ты ее видишь сейчас. Женщины очень меняются, как только обретают власть, уж я-то знаю! – бабушка крайне редко вспоминала о своем возрасте. Это настораживало.

***

Кареш, Ассуба. Юилиммин. То же время.

Праздник урожая не принес мне радости. С самого восхода я участвовала в обрядах и жертвоприношениях, танцевала, улыбалась. Только один раз меня заменила Нинтах. Старшая жрица взяла на себя символическую роль владыки и, закутанная во множество ритуальных покрывал, с накладной бородой и в парике, простояла целый день на возвышении, рядом с Нинмах. Для меня же находиться рядом с мачехой теперь было невыносимым.

Вечером, когда опьяневший от пива народ начал танцевать на улицах, во дворце состоялся пир.

Вот здесь компании царицы мне избежать не удалось. Нинмах-аша заняла место рядом со мной. Ее стройная, благоухающая ароматами фигура, украшенная золотом и драгоценными камнями, теперь вызывала у меня отвращение.

– Ты устало выглядишь, возлюбленная дочь наша! – проворковала красавица, слегка наклоняясь ко мне.

– У меня сегодня было много хлопот, сиятельная Нинмах-аша, – вежливо отозвалась я.

– Разумный правитель умело доверяет часть своих забот другим. Так всегда говорит наш владыка, – снова промурлыкала она.

– Владыка могуч и дальновиден! – машинально отозвалась я, ища предлог, чтобы закончить этот разговор.

– Я все это говорю потому, милая, – не унималась мачеха, – что иногда я могу помочь тебе советом. Я многому научилась у владыки. К тому же теперь, когда Шахриру далеко, мне некому дарить свою материнскую любовь!

От таких предложений я чуть не поперхнулась вином. Воистину, наглость – второе счастье! Нужно было срочно найти повод для отказа. Мысли понеслись галопом.

– Благодарю, сиятельная! – начала я. – Владыка назначил в помощь мне благородного Шамунт-абу и я не знаю, как он к этому отнесется. Но я обязательно с ним поговорю!

Я улыбнулась самой из фальшивых своих улыбок.

– Поговори, но хорошим советом не пренебрегай! – наставительно заметила царица. – И загляни как-нибудь ко мне, кто же меня теперь, одинокую, утешит?

– Как только будет время, сиятельная! – заверила мачеху я, надеясь, что времени у меня не будет.

– Заходи, расскажешь нам о своих делах. Нам же с девочками было бы интересно! – царица отчего-то хихикнула. «Девочками» она, очевидно, называла Оймин, Мейрит и Иллит – младших жен Маарш-а-Н'мах-Ишана. Из них я иногда видела лишь Оймин, мать Тейен и Ануриммин. И если по озорным сестричкам я немного скучала, то с этими женщинами мне нечего было делить.

Я снова слащаво улыбнулась.

– Мои дела – тайны храма, сиятельная. Их непосвященным знать не положено. А вот Тейен и Ануриммин самое время обучаться божественному служению. Лучшей долей для них будет милость Великой Матери!

– Подождем возвращения владыки с этим, – отмахнулась от моего предложения царица. – Девочки еще слишком молоды.

Она наконец-то замолчала и принялась за еду. Я облегченно вздохнула. Как же хотелось покинуть пир, отправиться к себе и заснуть, но это было невозможно.

Внезапно какой-то шум отвлек всех от музыки и веселья. В залу буквально влетел облаченный в боевые доспехи Сельмиш-ина, а с ним десяток вооруженных солдат. Пирующие сановники недоуменно воззрились на них, а Нинмах поднялась со своего ложа. Я последовала ее примеру.

– Владычица! – выдохнул военачальник, – Во дворец следуют степные кочевники! Их вождь Сайгур требует встречи с владыкой Маарш-а-Н'махом! С ним почти две сотни воинов.

Царица на мгновение опешила, но тот час же взяла себя в руки.

– Что ты намерен делать, Сельмиш-ина? – протянула она. – Разве это не твоя забота, оградить нас от этих степных псов?

Военный замялся. Его замешательство прервал седовласый Шамунт.

– Я думаю, что мы, ближайшие советники, должны выйти к ним и выслушать. Сиятельные же владычицы будут безопасно укрыты здесь. Надеюсь, ты способен обеспечить нам должную охрану, даже если степняков так много? – вельможа поднялся, подошел к Сельмишу и ожидающе глянул на других сановников.

– Ну? – не слишком учтиво поторопил он остальных.

– Я обеспечу сопровождение. Мы остановим их у дворцовых ворот! – командир отдал несколько приказов сопровождавшим его воинам. Несколько солдат мгновенно исчезли в дверном проеме.

Сановники с явным страхом выбирались из-за стола. Никто из них не горел желанием встречаться с нагрянувшими так внезапно кочевниками.