Река времен (СИ) - Чи Лана

– Это решать не тебе! – отрезал Энмер. – Но я теперь знаю, чего хочу…

Он нервно вышагивал перед пленником, словно раздраженный лев.

– Ты прямо сейчас напишешь в Ассубу. Напишешь, что больше не претендуешь на руку царевны и никогда более не приедешь в Кареш. И поклянешься в этом!

– Не буду я ничего писать! – фыркнул Асмаррах. – У меня руки связаны так туго, что я уже не чувствую пальцев.

– Думаешь, развяжу тебя? – Энмер с презрением посмотрел на соперника.

– Не смею и надеяться на такую милость! – самирит нахально улыбался. – Думаю, ты не достаточно глуп для этого. Понимаешь, что всей твоей охраны не хватит!

– На что это ты намекаешь? – мужчины с ненавистью смотрели друг на друга.

– На суд богов! – процедил сквозь зубы Асмаррах. – Я растопчу тебя и любого из тех, кого ты выставишь! Ты слаб, мальчик. Ты уже проиграл. Помни об этом, когда настанет час!

Примерно минуту царевичи сверлили друг друга взглядом, от которого скисло бы любое молоко.

– Ты прав! – улыбнулся Энмер. – Я не настолько глуп!

Он сорвал с пояса пленника подвеску с печатью и улыбнулся.

– Тебе не нужно ничего писать. Я заменю тебя, царевич! Уж поверь, наглец, я справлюсь лучше тебя! – бросил он Асмарраху и велел отвести пленника к остальным.

***

Воины привели назад царевича и, крепко связав ему ноги ремнями, сильно толкнули в спину. Верный Мархаш и жилистый Тургут своими телами смягчили падение командира.

– Ты цел? – тихо спросил десятник. – Чего он хотел?

Асмаррах сел и зло сплюнул.

– Поверь, щенок не так прост, как казалось! Нам надо бежать отсюда как можно скорей! – тихо зашипел он. – А еще он отобрал мою печать. Собирается писать царевне письмо от моего имени. Он хочет обмануть ее! За такое и выдернуть руки мало!

– Действительно плохие новости. Но у нас еще хуже! – зашептал Мархаш. – Стерегут нас на совесть.

Мужчина кивнул в сторону неподвижно лежавшего у стены Кайласа.

– Попытался распутать руки, – пояснил десятник, – Заметили и избили ногами. Едва остался жив.

Асмаррах помрачнел еще сильнее.

Мы сбежим, – пообещал он своим бойцам. – Еще не знаю как, но выберемся. Иначе нас посадят под замок в Хонте. А тогда, сами понимаете, не попируешь.

Они сидели у стены почти неподвижно, казалось, что спали. Темнота окружала хоннитский лагерь, отгоняемая только светом костров. Неровные черные тени плясали на камнях, жестких листьях кустарников и земле. Охрана сменялась каждые два часа. Часовые лениво оглядывали спящих пленников, садились к огню и кипятили очередную порцию воды, тихо переговариваясь, и изредка поглядывали на связанных.

Где-то в середине второй стражи Асмаррах почувствовал, что его, сидящего с краю рядом с Кайласом, кто-то толкает в бок. Он с трудом повернул затекшую шею и аккуратно скосил глаза влево. В низеньких кустах кто-то был. Царевич не видел, кто, но различал слабый отблеск белков глаз. Решив, что терять ему нечего, мужчина немного развернулся в сторону куста. Теперь в густой колеблющейся тени он ясно увидел знакомое лицо – Маартас улыбнулся и подмигнул.

За следующий час пленники аккуратно сместились поближе к кустам и маленький воин, воспользовавшись моментом, когда охранники колдовали над кипятком, заваривая травы, шмыгнул за спины связанным товарищам.

– Слушайте меня, – тихо зашептал он. – Мы с Асаном нашли в горах довольно большой самирский отряд. Его привел большой Ташмет, ну, тот, что служит у самой Нарамман.

Асмаррах почувствовал, как маленький разведчик перерезал ремни у него на руках.

– У нас есть план. Скоро должна смениться ваша охрана, и мы хотим занять их место. Будьте готовы бежать, как только трижды крикнет сова. А пока лежите тихо и разминайте ноги. Бежать нужно туда, откуда я пришел. За камень и сразу наверх к большим валунам, они заметны в темноте.

– Маартас, у тебя нож есть? – еле слышно шепнул царевич.

– Только черный осколок, – отозвался тот, – он лучше режет ремни. Я вам его оставлю.

Время шло. Стража прихлебывала кипяток, не замечая ничего. Сипло и протяжно на горном склоне закричала птица. Царевич напрягся, разгоняя кровь в затекших ногах и руках, и почувствовал, как окаменели мышцы Кайласа. Охотник был здорово избит, из губы сочилась кровь, но глаза под темными патлами горели огнем.

– Мы им отомстим, но потом, – одними губами приказал Асмаррах. Еще несколько минут назад он сам был готов перерезать горло спящим хоннитам, но благоразумие взяло верх.

– Я не всем, – так же тихо ответил Кайлас, – я только вон тому.

Асмаррах отрицательно покачал головой. Ночная птица вскрикнула второй раз совсем рядом, где-то за скалой.

Маартас за их спинами зашептал:

– Третий будет на скале. Это означает, что лучники на месте.

Дальше все произошло очень быстро. Четверо сменщиков, подсвечивая себе дорогу факелами, уже поднимались к костру. В тот же момент, почти над головой, на скале громко вскрикнула сова и что-то зашуршало. Стражники на мгновение оглянулись. Глухо хлопнула тетива, и двое хоннитов бесшумно рухнули со стрелами в горле. Оставшиеся, не успев вскрикнуть, согнулись и были аккуратно подхвачены подоспевшей сменой. Стражники уложили тела и, как ни в чем не бывало, принялись вешать на треногу котел.

– Бегите! – шепнул Маартас, помогая товарищам подняться. – Они нас догонят.

Бывших пленников не пришлось уговаривать. Они по очереди доползали до кустов и исчезали в ночи. На их место переложили тела бывших стражников. Нужно было, чтобы исчезновение самирских воинов открылось как можно позже. Стражники постепенно сменились на бездыханные тела, поддерживаемые древками копий. Через час живых вокруг костра уже не было.

***

Посланный бабушкой отряд отсиживался в горах, ожидая царевича. Хоннитская сотня блокировала обе стороны входа в ущелье и тот распадок, по которому Ташмет увел в горы своих ребят. Несмотря на это, послать гонца в Асмар им удалось почти сразу, оставалось одно – дождаться наследника.

Уже не раз хонниты пытались выкурить их с высоты, но каждый раз отступали, как только в воздухе начинали свистеть камни, но время играло против самирийских солдат. Воды было мало, а вот еды не было совсем. Молодые воины уже начали роптать. К счастью, царевич все же появился, но связанный.

Операция по освобождению наследника прошла успешно. Все ее участники успели подняться достаточно высоко, прежде чем в хоннитском лагере поднялась тревога. Асмаррах не отказал себе в удовольствии понаблюдать за паникой, лежа на большом плоском камне. Ночной воздух доносил до него крики, беспорядочно метались огни.

– Хотел бы я посмотреть на лицо хоннитского щенка! – мечтательно сказал он, обращаясь к лежавшим рядом с ним Маршаху и Кайласу. Остальные укрылись немного выше.

– По мне, глаза бы его не видели! – фыркнул охотник, один его глаз заплыл и почти не открывался.

Немного позже, когда они добрались до небольшой ложбинки, заваленной огромными замшелыми валунами, они встретились с остальным отрядом. Сотник Ташмет приветствовал всех, а царевичу протянул довольно большую табличку. Послание было от Нарамман. Бабушка настоятельно советовала появиться во дворце, а, как известно, мудрейшая ничего не делала зря.

Развести костер беглецы не могли, и чтение пришлось отложить до утра.

– Я рад снова видеть тебя, царевич, – начал Ташмет, после того, как пленники напились. – Нам нужно как можно скорее уходить в Самир. Хонниты словно с цепи сорвались, пытались и нас взять в плен.

Асмаррах сидел задумавшись, казалось, даже не слушая. Но сотнику ответил.

– Понимаю, уходить нужно, но хоннитский щенок отобрал мою печать! Я должен получить ее назад! – он обхватил голову руками и стиснул виски.

– Это плохо, но не страшно, – попытался успокоить молодого полководца сотник. – Это ли не повод поспешить домой?

– Ты прав, это повод поспешить! Если я не успею, то с одним дорогим для меня человеком случится беда…