Сломленный бог - Гарет Ханрахан

Что-то очень, очень не так. Шпат ощущал неладное на улицах, ощущал в незримых занебесных течениях, омывавших Священный холм и ИОЗ. Сегодня боги перешли отведенные им рубежи.

Глава 22

При виде Карильон Тай Артоло вскипел. Стиснул призрачные пальцы, воображая, как их смыкает у нее на горле. Тварь сидит и дрожит, в одной серой сорочке, но все равно опаснее некуда.

Они что, не видят, насколько она опасна? Вчера чуть было не разгромила им весь завод. А если б она повредила атанор и все производство илиастра накрылось? Вот что творит эта Тай – портит все. Ходячая бомба.

Лаборатория Ворца слишком тесна, Прадедушке никак не влезть. Под весом дракона скрипела крыша, когда он опускал голову, чтобы заглянуть в окошки. Ведьма стояла часовым на дверях. А Ворц, даже несмотря на дулю из бинтов на носу, сиял и лыбился, словно это он Избранник дракона.

– Ну что ж, приступим. Для начала медицинский осмотр.

– Перед тем как продолжим, вы должны вылечить Адро, – сложив руки и вперившись в дракона, заявила Тай. Совсем обнаглела и зарвалась. Как она смеет чего-то там требовать у Прадедушки?!

Дракон фыркнул, затуманив дыханием оконное стекло.

– Если это нас спасет от нового позора, почему нет? – Прадедушка улыбнулся: – Даю тебе слово дракона, что ему помогут. Артоло, распорядись.

Ворц посмотрел на ведьму, та, повинуясь указанию, набросила парализующее заклинание. Кари застыла, каждый мускул сковали чародейские оковы. Так и просит подойти к ней и убить. Больше или меньше удовольствия принесет ему то, что она не сможет орать и сопротивляться?

Дантист соответствовал прозвищу. Первым делом он открыл Кари рот и осмотрел зубы. Надев перчатки, поковырял под ногтями. Через увеличительное стекло изучил кожу меж грудей.

Прадедушка заворочался:

– Ну что? Годится она или нет?

– Терпение, – ответствовал Ворц.

– Когда закончим с делом, наиграешься всласть.

– Это, – сказал Дантист, – не игра. – Он нагнулся и посветил в глаза Кари фонариком. Ей, схваченной заклинанием, нельзя было даже моргнуть, и ободки глаз сразу же покраснели. По щекам побежали слезы, фиолетовые в потустороннем мерцании вокруг волшебницы.

Один из приборов Ворца издал мелодичный звон. Металлический ящик, с которым он прибыл.

– Отпустите ее, – приказал ученый. Обе, ведьма и Кари, обмякли.

Кари покосилась на набор скальпелей. «Давай, схватись, – подначивал Артоло. – Тогда придется тебя убить». Расшибить всмятку. Отрезать пальцы, один за другим. Ворц раздраженно зыркнул наверх:

– Пожалуйста, дышите потише.

С крыши донесся порыв ураганного изумления:

– Давай-ка уже заканчивай, Ворц.

Дантист открыл металлический ящик. Артоло углядел внутри клавиатуру, приделанную к светящейся трубе в серебристой оплетке. Машина зазвенела опять, и Дантист, как музыкант, раскинул над клавишами свои длинные пальцы. Нажал на рычажок, машина зажужжала и расстроенно запиликала, словно ключом скребли по рояльной струне.

– Из Ульбиша? – спросил Прадедушка. Выходит, эта машина общалась с кем-то из Ульбиша, прямо через океан? В Гвердоне были эфирографы, но те аппараты соединялись между собой серебряными шнурами. А здесь что-то новое. Артоло переставал жаловать всяческие нововведения. Дайте ему корабль, дайте полет на драконьей спине и жирного купца, чтобы можно было пограбить. Такого, который тоже ходит под парусами – под парусами, что горят, и мачтами, что ломаются. Не плавучую гору на вонючей алхимической тяге. Верните ему молодость и здоровые руки.

Сделайте снова Избранником.

Все это отняла она. До которой сейчас меньше десяти футов. Убейте ее. Убейте ее. Убейте.

– Нет, – сказал Ворц. – Из Гвердона.

– А-а. И что же сообщает мой внук? – спросил дракон.

Он имеет в виду чванливого проныру Раска или сына Артоло, Вира? С тех пор как был сослан на Ильбарин, Артоло не говорил с Виром ни разу. С мальчиком он связывался только через Лоренцу. Вряд ли стоило винить парня – угодить Прадедушке важнее других родственных отношений. Артоло расстроил Прадедушку, поэтому Вир покинул его заслуженно и справедливо. Но отступничество сына все равно жалило. Артоло пожертвовал пальцами ради того, чтобы сохранить позиции Вира в глазах Прадедушки, – малыш должен был проявить благодарность!

– Секундочку, пожалуйста. – Ворц отстучал на клавиатуре послание. Щелкнул переключателем, и машина принялась издавать немного другой, хотя столь же неприятный шум. Ворц опять стал печатать, пальцы запорхали над кнопками. От металлической обмотки поднялся дымок, жидкость в трубке забурлила. Закончив работу, ученый выключил аппарат и закрыл футляр.

Потом достал с полки позолоченный череп. Во вчерашней попытке сбежать Карильон поразбрасывала все в кабинете, порасшибала все колбы, однако с утра каждый предмет стоял строго, где полагается, и на полу не блестело ни одной битой стекляшки.

Ворц положил череп на руки Карильон, затем отступил на безопасное расстояние. Проискрила эфирная энергия, у Артоло отпечатались послеобразы в глазах и зазудели призрачные пальцы. Кари уставилась в глазницы черепа и задрожала. На этом все.

Ни тебе призванных чарами демонов, ни волшебных молний. В лабораторию не явился свихнувшийся бог, и череп не ожил, сыпя пророчествами. Все прочие в комнате – Ворц, ведьма, дракон, даже Кари, – казалось, прониклись значимостью произошедшего, но от Артоло она ускользала. Только досады прибавилось – он знать ничего не хотел об их мистической галиматье и любое колдовство философски подразделял на притворную жуть и самоубийственную дурь, но, увы, был в неравном положении здесь, перед Прадедушкой.

– Ну, ты уже все там? – поторопил Артоло.

Дантист не повел на него и бровью.

– Духовное загрязнение минимально – что бы, черт возьми, это ни значило. Она по-прежнему преимущественно согласована с той гвердонской сущностью. И следует поблагодарить обстоятельства ее зачатия. Не будь она отпрыском бесформенного, для тинктуры потребовалась бы глубокая денатурализация. А так я готов немедленно перейти к следующему этапу.

Из черного портфеля он достал металлический шприц. Раз за разом брал у Кари кровь. Из запястий, лодыжек, груди, даже между глаз. Помещал каждый образец в четко промаркированную пробирку, которую убирал в тот же черный портфель. Кари вздрагивала всякий раз, когда игла пробивала кожу, но не пыталась сопротивляться. Прикусывала губу и терпела. Артоло смотрел, как двигается ее горло, и представлял, что так она сглатывает свои остроумные насмешки и оскорбления. Представлял, как душит ее призрачными пальцами.

– Готово что-нибудь для меня, Ворц? – требовательно осведомился дракон.

– Еще нет, – рассеянно ответил Ворц. Кари поперхнулась и содрогнулась, когда он выдрал у нее изо рта два зуба и накапал в пузырек кровавой слюны.

Последнюю пробирку Ворц поднес к свету. Постучал по ней пальцем в перчатке, и на миг Артоло почудилось, будто внутри сгустились и тут же распались очертания чего-то темного.

– Полагаю, вот он, катализатор. Ускоритель. – Руки ученого мелко тряслись.

– Поднимайся сюда. И ты, Артоло, – приказал дракон. Ворц застегнул черный портфель и вынес его с собой, выходя через решетчатый мостик и железную лестницу на крышу.

– Смотри за ней, – сварливо буркнул Артоло. Ведьма кивнула и, поворачиваясь к Тай, застигла девчонку в момент, когда та уже