Последнее убийство в конце времен - Стюарт Тёртон

У Теи перехватывает дыхание.

– В чем ты меня обвиняешь? – спрашивает она напряженным голосом.

– Ночью я пришла за тобой в Блэкхит, – говорит Эмори, не глядя на Тею. – Ты хотела убить Хуэй, и я знаю, что это ты убила Адиля.

– Ты все неправильно поняла.

– Не можешь не врать, да?

– Я не убивала Адиля!

– А кто его мог убить, кроме тебя? – напускается на нее Эмори. – Вчера в Блэкхите никого больше не было.

– Как ты смеешь обвинять меня в подобном, не имея доказательств? – возражает Тея надменно. – Кем ты себя возомнила?

Эмори яростно восклицает:

– Я – житель деревни, – восклицает она. – И, наглядевшись на вас, людей, я этим горжусь. Остров в опасности, а вы с Гефестом вместо того, чтобы помочь мне спасти его, два дня только и делаете, что врете и заметаете следы. Меня тошнит от вас обоих.

Тею внезапно охватывает такая неуверенность, что она начинает дрожать. У Эмори появилось совсем другое выражение лица, не как у других жителей деревни. Взгляд стал жестким, свирепым. Почти хищным.

«Реакция прошла с участием катализатора», – думает Тея. В последние дни Эмори с головой окунулась во все самое худшее, что есть в людях, и это в корне изменило ее. Теперь она не такая, как в тот день, когда она упрашивала ее, Тею, разрешить ей расследовать смерть Ниемы. Из ее личности исчезло почтение. Сомнение. И страх.

И Тея понимает, что на нее смотрит человек, а не биоробот.

Она поворачивается к Сету, ожидая, что тот сделает дочери выговор, но он глядит на них безучастно. Видимо, смерть Ниемы изменила не только Эмори.

– Зачем мне убивать Адиля? – спрашивает Тея примирительным тоном. – Прошлой ночью он пришел ко мне в лабораторию, сказал, что Блэкхит открыт, что Гефест и Ниема много лет ходили туда и даже ночевали там, когда им хотелось немного прежней роскоши. Он показал мне комнаты, которые они занимали. Там сохранились пустые упаковки от еды. В любимой чашке Ниемы я видела остатки чая.

Тея пристально смотрит на Эмори. Внезапно ей кажется, что в лодке недостаточно места для них троих, и у нее возникают дурные предчувствия.

– С чего бы Адилю рассказывать об этом тебе? – спрашивает Эмори. – Он же ненавидел старейшин.

– Понятия не имею, но он первый, кто рассказал мне правду за сорок лет, – горячо заявляет Тея. – У меня не было причин убивать его. Он хотел отдать мне ключ от Блэкхита.

– Где ты была, когда он умер? – спрашивает Эмори, обдумывая этот момент.

– Навещала сестру. Хотела разбудить ее, но передумала. Это был трудный выбор, самый трудный в моей жизни, но я решила, что Элли никогда не простит мне, если я заманю ее в ловушку кальдеры.

Они идут на веслах по неспокойному океану. Проходят мимо ферм, где сегодня никто не ухаживает за посадками. Все овощи и семена, даже недозревшие, уже собраны, инструменты вынесены из сараев. Почти все загоны для животных пусты, Шилпа и Аббас уговаривают последних упрямых коров.

Лодка подходит к волнорезу у входа в бухту.

Клубы черного дыма все еще поднимаются над лазаретом, частично скрывая канатную дорогу, которая теряется в черных грозовых тучах, клубящихся вокруг кальдеры.

– Я не могу вернуться в деревню, – начинает Тея испуганно. – Если Гефест…

– Он связан, – отвечает Эмори. – Я вколола ему экстракт Nyctanthes prumulla, который мы нашли на маяке. Он будет без сознания еще как минимум час и ничего тебе не сделает.

Тея смотрит на нее потрясенно:

– Ты связала Гефеста?

– Пришлось, – рассеянно отвечает Эмори. – Это он убил Ниему.

69

Сет загоняет лодку на гальку, выпрыгивает и швартуется. Эмори выкарабкивается за ним, поглядывая на туман.

– Когда он будет здесь? – спрашивает она вслух.

– Через час, – отвечаю я. – При таком ветре, может быть, раньше.

Тея идет за ними в деревню, ее мысли путаются. Эмори пока не объяснила ей подробностей убийства, но Тею это не волнует.

Главное, что это не она. Остальное не важно.

Она должна испытывать облегчение – и отчасти его испытывает, – но не оно переполняет ее сейчас. Не из-за него она чувствует себя такой легкой, словно вот-вот взлетит. Просто она так верила в свою вину, что была готова убить Хуэй, лишь бы замести следы. Скажи ей кто-нибудь раньше, что она способна на такую жестокость, она просто не поверила бы, но теперь, обнаружив ее в себе, Тея находит в этом успокоение. Что бы ни случилось дальше, она знает, что ей хватит воли противостоять чему угодно.

У нее болит голова, саднят стертые руки. Она устала, промокла и выпачкалась с головы до ног – и все же чувствует себя обновленной, словно уже стояла на краю собственной могилы и вдруг оказалась на свободе. Впервые за много лет будущее не кажется ей зловещим, потому что она знает: опаснее, чем она сама, в этом будущем никого нет.

Все жители деревни собрались на прогулочном дворе, где составлены ящики с припасами, ждущие отправки в кальдеру. Тея с удивлением обнаруживает среди них ящики из Блэкхита, в том числе медицинские принадлежности и мешки с овощами.

К станции канатной дороги несут на носилках Хуэй: она лежит, сложив на груди руки, и неглубоко дышит. Рядом с ней торопливо семенит Клара.

– Когда вы всё успели? – с благоговением спрашивает Тея.

– Пока ты спала, – отвечает Эмори. – Разве не тогда на этом острове делаются главные дела?

Когда они приближаются к купальне, жители деревни прерывают свои разговоры и поворачиваются к ним. Увидев Эмори, они кричат от восторга, кидаются пожать ей руку, бросают к ее ногам улыбки, словно розы.

«Раньше они так встречали Ниему», – думает Тея.

На нее они реагируют в лучшем случае прохладно. В их взглядах Тея читает предательство и боль от осознания правды. Но она встречает каждый устремленный на нее пристальный взгляд, не опуская глаз. Ее переполняет уверенность в себе.

«Пусть они опускают глаза, – думает она. – Их создали для того, чтобы подчиняться человеку, служить ему. В конечном счете они всегда будут хотеть, чтобы я ими повелевала».

Но Эмори не такая, как все. Она родилась иной, генетический поводок на ее шее был с самого начала затянут не так туго. Ничего, это не заразно. Когда-то Тея даже находила это забавным.

Какой бы мятеж ни зрел среди жителей деревни, его центр – Эмори. Стоит разобраться с ней, и все остальное само встанет на место.

– Где Гефест? – спрашивает Тея, роясь в коробках. – Пока он жив, туман с каждой секундой