Русская война 1854. Книга пятая - Антон Дмитриевич Емельянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако сегодня старый Жан больше молчал и задумчиво всматривался куда-то вдаль.
— Там же ничего нет? — Пьер привычно пробежался взглядом по линии горизонта. Иногда корабли в морской дали заметить довольно тяжело, но этот простой прием помогал всегда: смотришь, прямая линия или нет. Увидел изгиб, значит, что-то идет.
— Смотри выше, — поправил его старый Жан, и Пьер действительно увидел нависшую над горизонтом тучу. Несколько минут, и она начала распадаться на отдельные точки, а потом под летящими «Китами» показались и силуэты кораблей.
— Русские… — выдохнул Пьер. — Русские идут!
— Беги, нужно рассказать все коменданту де Пенье, — Жан продолжал вглядываться вдаль. — Если они решат разрушить верфи, мы должны быть готовы.
Пьер быстро закивал и побежал к краю пирса, по пути кинув факел в сигнальный фонарь. Говорят, где-то в Париже уже начали использовать телеграф даже для таких мелочей, но до них такие новшества еще не дошли. Да и чем факел хуже?..
Уже у выхода из порта Пьера перехватил лейтенант Жиго, выспросил все детали, а потом отправил обратно. Было немного страшно оказаться под ударом нового оружия русских варваров, о котором ходило столько слухов среди ветеранов и инвалидов, вернувшихся с Восточной войны. С другой стороны, Пьеру очень хотелось своими глазами разглядеть их летающие машины. А откуда это лучше делать, как не с наблюдательной башни…
Уже когда солнце окончательно показалось из-за края моря, русские корабли бросили якоря где-то в десяти километрах от них, безошибочно выбрав для этого бухту Бон-Анс. Еще и зашли так, словно не раз тут бывали.
— Кто-то из наших на них работает, — догадался Пьер.
— Или просто заранее пролетели своими «Китами» над облаками, зарисовали маршруты наших кораблей и теперь спокойно повторяют, — возразил старый Жан, и Пьер тут же мысленно с ним согласился. В коварство русских было поверить проще, чем в предательство своих.
— А теперь что они делают? — Пьер еще месяц назад нашел старую подзорную трубу, и теперь они с Жаном по очереди пытались рассмотреть детали высадки.
— Везут на берег свои бронированные машины и ровняют землю… — Жан задумчиво жевал губу. — Нашли старую римскую дорогу и теперь расширяют… Наверно, это для их новых летающих машин. Я слышал, ветераны рассказывали, что с голой земли им взлететь не так просто…
Пьер снова закивал. В Рошфоре строились полки, поднимали пары и паруса корабли, а в бухте Бон-Анс продолжало твориться что-то странное. Машины копали землю, машины возили канский камень, машины пережигали его, а потом перемешивали внутри себя, заливая получившуюся жижу в удивительно ровную белую полосу.
Так прошел целый день. Русские больше ничего не делали, не выдвигали никаких условий, и только флаги нового ордена «Военной звезды» колыхались над французской землей, намекая, что здесь творится что-то не то. Комендант де Пенье попробовал направить в сторону бухты Бон-Анс пароход, но один их кружащих над побережьем «Китов» просто сбросил на него несколько бомб и отогнал назад.
А потом на странную белую полосу начали выгружать новые русские летательные машины со странным названием «Несушка». Пьер думал, что готов к чему угодно, но, когда до Рошфора долетел рев их двигателей, а он своими глазами увидел, как стальные птицы поднялись в воздух на языках пламени, даже его храброе сердце не выдержало, зайдясь от страха. А «Несушки» тем временем пронеслись над портом, выбивая окна звуковой волной. Потом второй заход, и огненный шторм прошелся по всем военным кораблям, бастионам и докам верфи.
— Как можно противостоять такой мощи? — Пьер растерянно повернулся к старому Жану, который смотрел на горящее пламя и улыбался.
Сначала Пьеру показалось, что старик сошел с ума, но потом он вспомнил. Четыре брата Жана погибли на фабрике Гиме, надышавшись каких-то ядовитых паров. Две его сестры также работали где-то на мануфактуре в Лионе, и также сгорели от какой-то чахотки, не дожив и до тридцати. Так почему бы старому Жану не радоваться, что идут русские, у которых к рабочим и простым людям относятся совсем по-другому?
* * *
— Какие последние новости? — великий князь Константин попросил Александра Михайловича Горчакова о встрече, и тот не стал затягивать с ответом. Давно пора было разобраться во всех противоречиях, что накопились между ними.
— «Военная звезда» разбомбила все верфи Франции в Средиземном море и прошла Гибралтар.
— Как у них хватает ресурсов? — не выдержал Константин, а Горчаков отметил, что сами победы того уже даже не удивляют.
— Как я понял, Щербачев пользуется поддержкой местного населения, собирает информацию обо всех полезных ресурсах по пути. И использует их. Иначе он мог бы двигаться быстрее, но он предпочитает держать запас и прикрывать тылы.
— И что дальше? Ты же понимаешь?
— Дальше будет Ла-Манш, где он окажется перед выбором. Устье Сены, чтобы добраться до Парижа, где глубина позволяет проходить судам с осадкой до трех с половиной метров. Или устье Темзы, где ограничений и того меньше.
— Невероятно, — Константин поморщился. — Словно не против великих держав сражается, а… Как англичане в 40-е прогулялись до Пекина, вырезав и предав огню все на своем пути, так и он… Словно Европа разом устарела, как когда-то империя Цин.
— Вы как будто чего-то боитесь, ваше высочество? — Горчаков улыбнулся про себя.
— А вы нет⁈ — напрягся тот. — Не боитесь, что он так же приведет свою маленькую армию под Санкт-Петербург? Что решит выместить старые обиды или…
— Полно, ваше высочество, — Горчаков только рукой махнул. — Во-первых, Григорий Дмитриевич совсем не такой, как бы вы ни пугали им друг друга в малом кружке. А во-вторых, даже если он забудет себя, вы-то помните: его сила прежде всего в тех, кто идет за ним. Недавние простые солдаты и офицеры нашей армии. Думаете, они когда-нибудь обратят оружие против своих? Наоборот… Даже если мы сами повернемся против них, все, на что они решатся, это
