Израильское лобби и внешняя политика США - John J. Mearsheimer

В-третьих, эта тактика работает потому, что любому человеку трудно доказать, что он или она не являются антисемитами, особенно когда критикуют Израиль или лобби. Доказать отрицательный ответ сложно при любых обстоятельствах, особенно когда речь идет о таких вещах, как намерения и мотивы, которые нельзя наблюдать напрямую, и указание на другое поведение, не соответствующее антисемитизму, вряд ли будет иметь большой вес. Поэтому до недавнего времени обвинение в антисемитизме было действенным способом сделать так, чтобы критика Израиля или лобби звучала редко, а когда звучала, то либо игнорировалась, либо презиралась.

Это обвинение, вероятно, найдет отклик среди американских евреев, многие из которых по-прежнему считают, что антисемитизм распространен повсеместно. Мало того, что история евреев в диаспоре дает немало поводов для беспокойства, эта тенденция усиливается той ролью, которую Холокост играет в мировоззрении значительного числа американцев еврейского происхождения. Как ясно показывает Питер Новик в своей фундаментальной книге "Холокост в жизни американцев", это катаклизмическое событие стало ключевым элементом сознания американских евреев. Оно определяет отношение многих американских евреев к окружающему миру, и неудивительно, что у некоторых из них оно породило сильное чувство виктимизации. Несмотря на огромный успех, которого добились евреи в Америке, многие американские евреи по-прежнему опасаются, что яростный антисемитизм может вернуться в любой момент. Как отмечает Джек Вертхаймер, "практически по любым показателям антисемитизм внутри страны резко снизился; однако многие американские евреи продолжают считать, что другие евреи в США являются объектами фанатизма". Фрэнк Рич, обозреватель New York Times, признает такое мнение, когда пишет: "Как и многие другие евреи, я, пожалуй, слишком охотно верю, что весь мир - антисемит".91

Это глубокое чувство страха среди американских евреев стало очевидным, когда весной 2002 года Израиль подвергся резкой критике по всему миру. Нэт Хентофф, пишущий для Village Voice, заметил тогда, что "если включится громкоговоритель и голос скажет: "Все евреи собираются на Таймс-сквер", меня это никогда не удивит", а Рон Розенбаум из New York Observer предупредил американских евреев о вероятности "второго Холокоста" против Израиля. Эти опасения стали настолько громкими, что Леон Визельтье из New Republic, сам являющийся убежденным защитником Израиля, счел необходимым написать статью под заголовком "Гитлер мертв: дело против еврейской этнической паники". Описывая евреев в Соединенных Штатах, он пишет: "Община погружена в возбуждение, в воображение катастрофы. Происходит потеря интеллектуального контроля. Смерть стоит у каждой еврейской двери. Страх дикий. Разум пущен под откос. Тревога - высшее доказательство подлинности. Неточные и подстрекательские аналогии в изобилии. Повсюду образы Холокоста".92 Одним словом, многим американским евреям легко поверить, что человек, критикующий действия Израиля или влияние таких групп, как AIPAC, в душе, скорее всего, антисемит.

По всем этим причинам, столкнувшись с критикой политики Израиля, некоторые его защитники быстро ссылаются на обвинение в антисемитизме. Первый и самый наглядный пример - горячая реакция на недавнюю книгу Джимми Картера "Палестина: Мир, а не апартеид". Несмотря на провокационное название, книга не является ни полемической, ни несимпатичной по отношению к стратегической ситуации Израиля. Картер, безусловно, критикует израильскую оккупацию Западного берега и то, что это означает для живущих там палестинцев, и справедливо замечает, что в Соединенных Штатах трудно вести откровенное обсуждение этих вопросов. Но, как отметил Йосси Бейлин, видный израильский политик, "в критике Картера в адрес Израиля нет ничего такого, что не было бы сказано самими израильтянами".93 Даже использование Картером термина "апартеид" - что, по-видимому, и вызвало большую часть направленного на него гнева - повторяет использование этого термина израильскими критиками оккупации и такими видными южноафриканцами, как лауреат Нобелевской премии мира епископ Десмонд Туту и нынешний министр разведки Ронни Касрилс.94

Как уже отмечалось, АДЛ и КАМЕРА напали на книгу Картера в заметных рекламных объявлениях в крупных газетах, и хотя ряд критиков обратились к сути утверждений Картера, другие сразу же начали личные нападки на бывшего президента.95 Авраам Фоксман заявил: "Я считаю, что он занимается антисемитизмом", а Мартин Перец написал, что Картер "войдет в историю как ненавистник евреев".96 Дебора Липстадт, историк, выигравшая знаковый иск против известного отрицателя Холокоста Дэвида Ирвинга, написала в Washington Post, что "Картер неоднократно - возможно, неосознанно - опускался до традиционных антисемитских утверждений", и предположила, что некоторые взгляды Картера сильно напоминают взгляды бывшего лидера Ку-клукс-клана Дэвида Дюка.97 Как сказал сам Картер, "меня называли антисемитом. Меня называли фанатиком. Меня называли плагиатором. Меня называли трусом".98 Это была удивительная реакция на человека, который в ходе своего руководства египетско-израильским мирным процессом сделал столько, сколько ни один человек, для укрепления общей безопасности Израиля.

Похожая реакция - хотя и в меньшем масштабе - произошла, когда бывший неоконсерватор Фрэнсис Фукуяма опубликовал статью с критикой лекции Чарльза Краутхаммера, прочитанной в 2004 году Ирвингом Кристолом в Американском институте предпринимательства. Анализ Фукуямы был острым, но уважительным (среди прочего, он назвал Краутхаммера "одаренным мыслителем", чьи идеи "стоит воспринимать всерьез"), но его предположение, что взгляды Краутхаммера на то, как вести себя с исламским миром, слишком сильно опираются на опыт Израиля, привело к тому, что Краутхаммер обвинил Фукуяму в антисемитизме.99

Нам небезызвестна эта линия нападения. Когда наша статья "Израильское лобби" была опубликована в журнале London Review of Books в в марте 2006 года, нас широко и ложно обвинили в антисемитизме. Элиот Коэн опубликовал в Washington Post статью под заголовком "Да, это антисемитизм", а газета New York Sun немедленно связала нас с Дэвидом Дюком.100 ADL назвала нашу статью "классическим заговорщическим антисемитским анализом, ссылающимся на еврейскую власть и еврейский контроль", игнорируя наше прямое заявление о том, что лобби - это просто еще одна группа интересов, занимающаяся законной политической деятельностью, а New Republic опубликовала четыре отдельных нападки на нашу статью, все из которых назвали ее антисемитской.101 В отдельных статьях в Wall Street Journal Уильям Кристол обвинил нас в "антииудаизме", а Рут Уисс, гарвардский профессор литературы на идиш, сравнила нашу статью с трудами известного немецкого антисемита XIX века. А в своей собственной критике книги Картера Шмуэль Рознер из Ha'aretz великодушно заметил, что экс-президент и лауреат Нобелевской премии мира "не такой антисемит, как Уолт-Мирсхаймер".102

Тенденция обвинять критиков Израиля в антисемитизме достигла новых высот (или, возможно, нового минимума) в начале 2007 года, когда Американский еврейский комитет выпустил статью профессора английского языка Университета Индианы Элвина Розенфельда под названием "Прогрессивная еврейская мысль и новый антисемитизм". Розенфельд выделил группу либеральных американских евреев (включая драматурга Тони Кушнера, историка Тони Джадта, поэта Эдриенн Рич и обозревателя Washington Post Ричарда Коэна), критически относящихся к Израилю, и