Кхаа Тэ - Дарья Согрина – Друк

ожидала, что решится еще на один подвиг, кроме погребения эльфа. Но судьба ее словно подтолкнула на этот опрометчивый шаг, вырвав из глубины души заветные слова.

Травница ошарашенно взглянула на хрупкую девчушку. Дочь Лангренов была либо безумной, либо действительно не ведала страха и совершенно не опасалась смерти.

– Я была там и знаю безопасный путь. Я смогу сегодня сделать это.

Знахарка растерянно бродила взглядом по светлице, судорожно размышляя. Златовласка вселила в нее надежду, но в то же время, рождала тревогу в душе старушки. Путешествие в приграничье было опасным и непредсказуемым.

– Не знаю, справишься ли ты, – неуверенно проговорила она.– Ведь тебе предстоит не только посылку отнести на Большую землю, но и Нейвиса схоронить по эльфийским обычаям. Душа альва сможет отыскать путь к Инайрлан, лишь тогда, когда его физическая оболочка будет принята искрами волшебного леса. В Мендаврве стена блокирует магию. Лишь в приграничье ты способна отдать эльфа Туманному зову.

Ребекка закусила губу. Она уповала на то, что Годфри непременно придет ей на помощь. Хотя, если другу не удастся покинуть замок то, златовласка в силах и сама дотащить тело остроухого до стены. Но в этом случае, Карро суждено взвалить на себя мандрагору. Ворон явно останется недоволен таким развитием событий, но он будет лишен свободного выбора.

– Если благословение Создателя не обойдет меня стороной, то я дойду до намеченной цели без помех и смогу решить обе проблемы, – уверено сказала она.

Белла облегченно вздохнула и крепко обняла златовласку, чуть не задушив ее в объятиях.

– Деточка, тебя мне послал Тарумон Милосердный, – прошептала знахарка. – Я провожу тебя до окраины села, а дальше ты сама. Стара я для пеших странствий, а если отправлюсь в Дубраву верхом на лошади, то наверняка меня рясники приметят.

– Если вы меня сейчас не отпустите, то я задохнусь, и хоронить эльфа и доставлять ларец, все же, придется вам, – просипела Ребекка, пытаясь осторожно отцепить от себя старушку.

Травница разомкнула объятья. На морщинистом лице сияла искренняя улыбка, а слезы, вновь тонкими струйками, стекали по щекам.

– Извини, это я от переизбытка эмоций, – всхлипнув, пробормотала она. – Прежде, чем мы выйдем из дома, тебе придется выпить настойку Мены. Это волдыри от крапивы, если я не ошибаюсь, они могут испугать кого-нибудь в потемках. А я не хочу, чтобы мою спасительницу приняли за монстра, шастающего ночью по лесу.

Белла, утерла слезинки, закрыла шкатулку, аккуратно завязав ткань в узелок, и направилась к лестнице, где у нее находился погреб, искусно замаскированный от чужих глаз.

Рейна Герион Виэнарисс сидела перед, инкрустированным драгоценными камнями, трюмо в своем особняке, что расположен в Элване, и неспешно водила расческой по длинным серебристым волосам. Она задумчиво смотрела на отражение в зеркале. Женщина все также была красива и внешне молода. Лет тридцать, не более. Вокруг больших глаз орехового цвета с длинными пушистыми ресницами, не было не единой морщины. Кожа лица и шеи сияла здоровьем и была упругой, словно у юной эльфийки, проводящей время на свежем воздухе. Мало кому было ведомо, что безукоризненное тело, поддерживающееся магией, хранило в себе душу мудрой, но древней старухи.

Рейна тратила чародейские знания ни на королей, ни на спасение Нирбисса, ни на прихоти соотечественников. Всю жизнь она применяла силу лишь для сохранения молодости и здоровья. Родив троих сыновей от покойного супруга, она отдала частицу себя им. Пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы вернуться в прежнюю форму. Но все жертвы стоили того. В нынешнее время, окажись магесса рядом с одним из своих отпрысков, она бы сошла за их дочь, нежели за мать.

Из трех родных сыновей у нее остался в живых лишь один. Старшие близнецы бесследно пропали во время войны с эльфами, и Рейна не смогла их даже похоронить по обычаям. В том кровавом побоище, погибло множество чародеев, эльфов, демонов и людей. Некоторые, как Псилон и Меус, не были найдены или опознаны среди изувеченных трупов.

Рейна сделала глубокий вдох, дабы прояснить сознание и отогнать изъедающую душу кручину. Мысли разрывающее сердце на части, шли во вред коже.

Из трех любимых наследников выжить, в смертельном сражении, удалось лишь Моргану. Младший сын, несмотря на постоянную занятость, изредка навещал ее, да ежемесячно слал длинные письма. Участь аскалионца не прибывать подле материнской юбки, а охранять мир и покой Нирбисса. Она сама определила судьбу своего чада, о чем горько жалела в последние годы. Если бы Рейна обладала даром провиденья, и знала, какая доля предназначена ее отпрыскам, то не отдала бы их Эуриону.

В прошлом ее заботили две вещи, которые подтолкнули магессу на столь рискованный шаг. Первая – в Цитадели сыновья могли развить свои способности, и стать могущественными магами. Вторая… Рейна ревностно относилась к детям, и не желала, чтобы один из них вдруг вздумал обрюхатить, какую-нибудь девицу и сыграть с ней свадьбу. Пусть сыновья и разбивают сердца дам Нирбисса да забавляются с простушками в постели, но в доме Виэнарисс будет лишь одна женщина, обожаемая своими героями.

Рейна сжала с силой ручку позолоченной щетки для волос. Ее злило, что она не смогла углядеть опасность, которая отобрала у нее все. Сейчас магесса осталась совершенно одна. Супруг, сразу же после рождения Моргана, лет сорок назад, отправился в чертоги Темноликой. Меус и Псилон, тоже покинули ее. Теперь женщине приходилось, как нищенке, выпрашивать скудные крохи внимания у последнего возлюбленного сына.

Два раза Рейна была вынуждена совершить долгую поездку к подножью Энал, где Морган наблюдал за капризным вулканом. У нее вошло в привычку слезно просить Эуриона пустить ее в Цитадель, дабы повидать отпрыска, но Верховный маг, не запрещающий свиданий с родственниками, был непреклонен. В Аскалион для женщин дорога закрыта, и вековой устав, ради давней подруги, Магистр менять не собирался, советуя ей общаться с сыном за пределами Чародейского Убежища.

Женщина положила расческу на мраморную столешницу и взяла открытое письмо, которое она перечитывала уже множество раз. Ее тонкие пальцы с голубыми прожилками, осторожно провели по размашистому почерку, такому родному и обожаемому. Это послание заставило ее отложить крайне важное дело, которое она планировала уже много лет.

«Огненный архипелаг никуда не денется. Несколько месяцев пролетят незаметно. Я увижусь с ним в Круане, а потом отправлюсь в путь», с тоской подумала она. Возможно, это будет их последняя встреча. Но если Создатели услышат мольбы магессы, то она вернется из Пылающих земель с благими вестями, и вскоре, все ее сыновья, вновь будут рядом.

Чародейка поднялась с резного стула,