Лимеренция - Х. К. Долорес

— Для чего угодно. Может быть, когда-нибудь снова, — бросаю я через плечо.

Он смеется.

* * *

— Твои рисунки прекрасны, милая, но я должен признаться… Это не то, что я представлял, что мы будем делать в гостиничном номере наедине, — доносится голос Адриана с другого конца комнаты, откуда я знаю, что он читает на кровати.

Я бесконечно благодарна, что из-за того, что мои ноги вот так перекинуты через бортик шезлонга, он не может видеть моего лица или румянца, который сейчас окрашивает его в розовый цвет.

Я кладу карандаш на наполовину законченный набросок осенней листвы Лайонсвуда и вздыхаю.

— Я знаю, но я должна закончить с этим. Прием заявок на поступление в Пратт скоро заканчивается, а мне все еще нужно внести последние штрихи в несколько работ для моего портфолио.

Это был один из немногих плюсов трехнедельного изгнания из Мобиля — уйма времени, чтобы сесть и доделать заявку в Пратт.

Наступает пауза молчания, а затем он говорит:

— Значит, ты твердо решили поступить в Институт Пратта?

Услышав этот вопрос, я выглядываю из-за бортика шезлонга.

— Конечно. Это одна из лучших художественных школ в стране. Почему ты спрашиваешь?

К моему удивлению, он закрывает свой медицинский учебник, встает и подходит, чтобы присоединиться ко мне в шезлонге. Я пытаюсь подвинуться и освободить для него место, но он просто хватает мои ноги и перекидывает их себе на колени.

— Я просто удивлен, вот и все. Я не думал, что ты из тех, кто кладет все яйца в одну корзину.

— Ну, они не все в одной корзине, — парирую я. — Я также обращаюсь к нескольким другим. Школа дизайна Род-Айленда, Калифорнийский институт искусств, Чикаго… — Я продолжаю перечислять их палец за пальцем. — Но Пратт — святой грааль.

Его пальцы начинают вырисовывать нежные узоры по бокам моих ног.

— А если ты не поступишь ни в один из них?

Я выпрямляюсь.

— Я подаю документы в десять разных художественных школ. Я уверена, что попаду хотя бы в одну из них.

Я должна.

— Я уверен, что так и будет, милая, — соглашается он, но звучит это как слащавая снисходительность, с которой родитель может кормить ребенка с ложечки, мечтающего стать принцессой или космическим капитаном.

— Я так и сделаю, — повторяю я более твердо.

Он похлопывает меня по икре.

— Да, я уверен, что так и будет.

— У меня довольно солидное портфолио и образование в Лайонсвуде. Одно это должно привести меня по крайней мере в половину этих школ, включая Пратт.

Адриан задумчиво напевает.

Я выдыхаю через нос.

— Прекрати это.

— Прекратить что?

— Перестань соглашаться со мной, когда я вижу, что ты думаешь о чем-то другом. Что бы это ни было, просто скажи это. Скажи мне, о чем ты на самом деле думаешь.

Он тяжело вздыхает.

— Ты удивительный художник, и образование в Лайонсвуде, безусловно, поддержит твое заявление, но…

— Но? — Настаиваю я.

— Но в твоем расписании не было места для занятий по рисованию в этом году…

— … но я все еще получила рекомендательное письмо от мисс Хэнсон…

— … но твои оценки были, как ты сам признала, не слишком хорошими…

— Но не ужасными…

— … но гораздо более заметными, учитывая отсутствие у вас дополнительных учебных программ…

— Я занимаюсь внеурочно, — вставляю я. — Я была членом клуба деревообработчиков на втором курсе… в течение трех недель… — Я морщусь. — Ладно, может быть, я на самом деле не посещаю так много внеклассных занятий, но в свою защиту могу сказать, что искусство и поддержание проходного балла примерно на всех моих занятиях были моим единственным фокусом.

Он массирует напряженные мышцы моих голеней.

— Это восхитительно, дорогая, хотя я не уверен, что Пратт так подумает. Тебе нужно быть готовой к тому, что они могут посмотреть на твоё заявление и увидеть ученика, у которого посредственная успеваемость, несмотря на зачисление в элитную школу-интернат. — Его пальцы танцуют по моему ахиллову сухожилию. — И даже с согласием, тебе все равно нужно будет покрыть расходы на обучение, комнату и питание, проживание на Манхэттене…

Я сглатываю, не желая признавать растущее семя сомнения, которое он сеет в глубине моего желудка.

— Я знаю. Я знаю эти вещи. Я также знаю, что существуют стипендии и гранты. Финансовая помощь. Я найду работу. Две, если понадобится. И если я не попаду в Пратт… — Я втягиваю воздух, от возможности того, что это будет похоже на грязь во рту. — тогда Род-Айленд. Или Калифорния. Или Чикаго. Или…

— Гарвард, — вмешивается он.

Я делаю паузу.

— В Гарвард?

Он кивает, но не вдается в подробности.

Я качаю головой.

— Я имею в виду, я не задумывалась всерьез ни об одном университете из Лиги Плюща, не говоря уже о Гарварде…

— Ну, как и следовало ожидать, здесь отличная художественная школа, — говорит он. — И в следующем году на факультет придут новые преподаватели. Какой-то известный художник. Кого-то по имени Рори, я полагаю? Мне нужно будет проверить брошюру…

Мое сердце бешено колотится.

— Ты говоришь о Рори Хьюбере. Это тот парень, который сделал эту потрясающую серию о Геркулесе, которая выставлялась в Афинах. Это стало по-настоящему вирусным в мире искусства и… — Я внезапно замолкаю, последний кусочек головоломки складывается воедино, когда я замечаю довольную улыбку, которая начинает складываться на его губах. — Подожди. Подожди секунду. Ты собираешься в Гарвард. — Я пытаюсь встать с дивана, но его хватка становится железной. — А теперь ты пытаешься впарить мне Гарвард.

На мгновение я чувствую себя глупо из-за того, что мне потребовалось так много времени, чтобы собрать все воедино, хотя я должна была догадаться с той секунды, как он начал сеять сомнения относительно Пратта.

Или, может быть, с того момента, как он открыл рот, потому что, видит Бог, он не использует его без какой-либо цели, спрятанной у него в рукаве.

И хотя я все поняла, у Адриана все еще хватает наглости изображать невинность.

— Я не пытаюсь впарить тебе что-либо, милая. — Он берет обе мои руки в свои, притягивая меня еще ближе. — Я просто думаю, что тебе следует рассмотреть все свои варианты.

— Я и не знала, что Гарвард — один из них.

— А почему бы и нет?

Почему бы и нет?

Как будто я выбираю между китайским и итальянским, как будто это просто еще один бренд, стоящий на той же полке, такой же доступный для меня, как и все остальное.

Я не могу удержаться от смеха.

— Потому что я почти уверена, что процент приема ниже