Случай из практики-2 - Кира Измайлова

— На самом ли деле это вейрен?

— Именно. Но вам это в голову не пришло, — я выдохнула дым. — Скажите, Лауринь, что бы вы стали делать, если бы хозяин коня так и не объявился?

— Послал бы Зибо опросить людей на Кузнечной и прилежащих улицах, — ответил капитан. — Возможно, кто-то знал владельца.

— А если бы он не отыскался?

— Скорее всего, оставил бы у себя, — спокойно сказал Лауринь. — Разумеется, вернул бы хозяину по первому требованию, если бы тот доказал, что именно он — владелец.

— И стали бы ездить на нем? — допытывалась я.

— Пожалуй, да, чтобы не застоялся, — кивнул Лауринь и снова нахмурился. Темные брови углом сошлись на переносице. — Ах вот к чему вы клоните…

— Вы не удержались бы от соблазна показаться верхом на таком красавце, — усмехнулась я.

— Пожалуй, — ответил мне кривой улыбкой Лауринь. — Да, если считать, что целью действительно выбрали меня, то получается весьма складная версия. Но отчего вы назвали ее неправдоподобной?

— Да потому что все это очень ненадежно, — вздохнула я. — Судите сами: сколько времени нужно было следить за вами? И скольким людям? А вы ведь наверняка бы заметили слежку, не так ли? Киваете? Ну вот… А полагаться на случай — это уж чересчур для подобного рода преступника! — Я перевела дыхание. — Допустим, за вами все-таки следили, успели предупредить хозяина лошади, что вы приближаетесь к Кузнечной, коня напугали и выпустили… Вас ничто не смущает?

— Еще как, — ответил Лауринь. — Во-первых, если за мной действительно следили, то не могли не заметить вас. А вы — персона известная. Связываться с магией у вас на глазах… преступник не может быть настолько неосторожен!

— При условии, что он знает, кто я такая, — заметила я. — А следивший мог и не знать, меня давно не было в Арастене.

— Но если он описал вас хозяину, — произнес Лауринь, — тот мог бы и догадаться.

— Опять же при условии, что мое лицо ему знакомо, — хмыкнула я. — Но ход ваших мыслей мне нравится. Я тоже думала об этом. Вы хотели сказать что-то еще?

— Да, — кивнул он. — Вы уже говорили о ненадежности. Думаю, вы правы. Будь я, к примеру, с кем-то из сослуживцев, уверен, любой из них… хорошо, почти любой бросился бы усмирять взбесившуюся лошадь. А кроме того, остановить коня мог любой храбрый лавочник…

— Совершенно верно, — серьезно ответила я. — Здесь слишком много всяких "если". Человек, приготовивший для кого-то этого коня, вряд ли бы стал полагаться на волю случая. Не представляю пока, каким образом он подсунул бы жертве лошадь, но вряд ли подобным.

— Думаете, конь просто сбежал? — приподнял брови Лауринь.

— Скорее всего, — ответила я. — Видимо, бедолагу привязали, да ненадежно, а он сумел сорваться. Хотя недоуздок цел, значит привязь он не оборвал… Гадать можно долго.

— Сорвался с привязи, выбил дверь конюшни… — скептически произнес Лауринь.

— Не думаю, — ответила я. — Остались бы соответствующие следы. Скорее всего, его вывели на улицу, уж не знаю, зачем. Может, хотели рассмотреть при дневном свете как следует, может, собирались увести в другое место… Тогда, кстати, ясно, почему он не был надежно привязан. Мог и повод из рук вырвать, если чего-то вдруг напугался. Так или иначе, но он удрал и попался нам.

Лауринь помолчал, потом задал резонный вопрос:

— И как тогда быть с визитом того неизвестного? Он чуть не убил Зибо… Мы полагали, что хозяин во что бы то ни стало хочет вернуть коня, верно? Отчего было не увести его?

— Вспомните, Лауринь, — я выдохнула дым, — я ведь сумела кое-что узнать. Зибо сказал, что коня нет, неизвестный извинился… Но почему-то не спросил, куда подевался жеребец. Как вы думаете, почему?

— Он уже знал, где конь, — уверенно ответил капитан.

— Верно. Возможно, видел, как вы отвели его ко мне домой, возможно, ему доложили. Мог он и узнать о моих похождениях на Кузнечной. Если он человек умный — а это несомненно, глупец не придумал бы такой замысловатый ход, — то сообразил, что я увижу раны коня, пойму, что он пугается магии, и, вполне вероятно, приду к определенным выводам. Я ведь неплохо знаю приемы преступников, все-таки ловлю их не первый год, а чего не знаю я, о том мне расскажут осведомленные люди. Что, собственно, и произошло.

— Значит, он понял, что затея его провалилась… — сказал Лауринь задумчиво. — Все равно не понимаю, зачем было разыгрывать эту комедию.

— Я тоже пока не понимаю, — утешила я.

— Ложный след?

— Какой именно? — хмыкнула я. — Тут два варианта, Лауринь. Или преступник действительно не знал, где конь, а Зибо ударил, чтобы тот его не опознал, и банально не добил, или… Или он хитрее, чем мы думаем, и меняет планы на ходу.

— Кажется, я вас понимаю, — Лауринь поправил шапку. — Пусть лошадь досталась не тому. Пусть вы, скорее всего, обнаружите следы магического воздействия и поймете, для чего предназначен конь… Тогда вы начнете искать возможного преступника, не так ли? А как его найти?

— Вот именно, — я задумчиво выбивала пепел из трубки. — Допустим, я отыщу место, где держали лошадь. Вряд ли тамошние хозяева что-то знают. А если и знают, поди докажи, что это их рук дело или их знакомых… Да и к тому же, Лауринь, мы с вами упускаем из виду самый очевидный вариант!

— Какой?

— Представьте, что лошадь предназначалась не для покушения, а для скачек, — улыбнулась я. — Это ведь первая версия, которая пришла бы в голову обывателю, расскажи ему папаша Власий то же, что и мне!

— И правда… — Лауринь усмехнулся. — Выходит, наш с вами злоумышленник не может быть уверен, что мы пришли к нужным выводам?

— Точно, — я собрала с перил крыльца горсть снега, слепила снежок, бездумно покатала в ладонях. — Но то, что произошло дальше, мне пока не вполне ясно. Демонстративно прийти, поинтересоваться, у вас ли конь, а когда Зибо сказал, что не у вас, ударить его по голове, будто бы желая замести следы…

— Таким образом он пытался привлечь внимание к этой несчастной лошади, — сказал Лауринь. — Мошенничество на скачках — это интересно, конечно, но не то…

— Возможно… А Зибо он не добил по двум причинам: во-первых, искать убийцу гвардейца будут со всем тщанием, не то что потенциального преступника, во-вторых, полагаю, ему нужно было, чтобы Зибо мог рассказать о виденном.

— Описание внешности вряд ли нам что-то даст, — заметил Лауринь, — Зибо плохо запоминает детали, я уже говорил.

— А акцент? — я усмехнулась. — Этого даже такой недотепа, как ваш ординарец, не мог не заметить. Кстати, Лауринь, это азольский акцент.

— Азольский? — Лауринь задумался. — Но это еще ни о чем не говорит. Мало ли в Арастене выходцев из Азоли!