Сокрушая ночь - Кэтрин Куинн

но я понимал. – Все в порядке. – Я успокаивал ее, как это сделала Киара, однако после моего признания Эмелия зарыдала еще сильнее.

Минуты текли одна за другой, время казалось далекой, хрупкой вещицей. Только когда воровка шмыгнула носом и отстранилась, я позволил себе опустить руки. На смену ее теплу пришел холод, и потерянный ребенок во мне захотел снова броситься в ее объятия.

Эмелия подняла на меня взгляд покрасневших глаз, и мой мягкий свет озарил каждую упавшую и смазанную слезинку.

Мы не обменялись ни словом. Никаких банальных или сентиментальных фраз. И это нормально. Вместо слов она взяла мою ладонь и крепко сжала.

Такой простой жест, и все же годы ненависти, вины и злости вылетели из меня, как тоскливый выдох.

– Похоже, песок прижег рану Финна, – заметила Киара, появившись в поле зрения; ее светящиеся локоны уловили золотистые лучи остаточной магии, просочившейся сквозь мою кожу. Заплетенные в косу волосы почти растрепались, распущенные пряди падали на глаза, а кончики повисли, касаясь испачканной одежды. Я представил, как ее шелка вскоре будут запятнаны кровью.

– Джуд, может, вы с Эмелией поможете его перенести, – предложила Киара. Она окинула взглядом маленькую комнату и, засомневавшись, закусила нижнюю губу. – Не представляю, что еще нас ждет, если останемся здесь.

Джейк потянулся к брошенной сумке Финна и достал коробок спичек. Он подошел к одному из бра, прикрепленных к стене, и держал спичку, пока зажженное пламя не охватило весь фитиль. Скудный свет отразился от скрытого в тени металлического дверного проема.

Следующая дверь и, как я надеялся, последняя комната.

– Я помогу перенести его, – сухо сказала Эмелия, вернув на место привычную маску. Если бы не покрасневшие глаза и влага, еще не высохшая на румяных щеках, я бы и не догадался, что она плакала. Стиснув челюсти, Лисица кивнула на дверь.

Киара уступила нам место, пока я поднимал стонущего Финна из рук матери. Он был тяжелым и едва ли в сознании, но вместе с воровкой нам удалось перенести его довольно легко.

Моя девочка отступила в темноту, за пределы света пламени.

– Эта дверь кажется другой, – с опасением сказала она.

Я бросил взгляд вперед, и излучаемый мной мягкий свет позволил остальным рассмотреть детали. На безупречной серебряной поверхности было выгравировано несколько лун, крошечные инкрустированные драгоценные камни синего и фиолетового оттенков сверкали, точно яркие звезды. Металл ярко засветился.

Киара внезапно ахнула.

– Что это? – спросил я, ощутив прилив адреналина. Финн дернулся в моих руках, его пульс участился.

– Это… защита. Я практически чувствую магию, исходящую от двери, – объяснила Киара.

Я нахмурился. Меня беспокоило, что я не ощущал чары, о которых она говорила.

Лиам присел рядом с сестрой. Они принялись изучать дверь вдвоем, каждый в задумчивости сжимал подбородок. Они обладали схожими манерами, и я заметил, что даже ноздри Лиама раздувались в тот же момент, что и у сестры.

– Хм… – Он наклонился, чтобы осмотреть более крупный кусок драгоценного камня. Подняв руку, потянулся к сверкающему осколку…

Стоило ему прикоснуться к поверхности, как нас ослепила яркая вспышка, заставив прикрыть глаза от натиска палящего света.

Тени Киары взметнулись с ее плеч и окутали брата.

Свет погас так же быстро, как и появился.

Финн застонал, словно от боли, и приоткрыл глаза. Эмелия тут же зашептала ему на ухо что-то успокаивающее.

– Что это, черт возьми, было? – закричала Киара, хватаясь за руку брата. Он вздрогнул. – Проклятье, Лиам, твой палец посинел.

Палец Лиама, которым он прикоснулся к двери, действительно приобрел синий оттенок. Он скривился, когда она повернула его руку, чтобы осмотреть необычную рану. На вид напоминало обморожение. Несколько моих воинов лишились пальцев рук и ног, когда мы отправились на дальний север во время Темной Зимы несколько лет назад, надеясь подавить восстание мятежников.

– Он еще и болит, – сказал Лиам с натянутой улыбкой. Он попытался отдернуть руку, но сестра не позволила.

– Эмелия, у тебя есть что-нибудь, чем можно было бы перевязать? – напряженно спросила Киара обеспокоенным голосом. Прежде чем Лисица успела ответить, Джейк вскочил и принялся рыться в содержимом ее сумки. Он достал рулон свежего льна.

Киара, как заботливая матушка, следила за действиями Джейка и, только когда он нахмурился, уступила ему место.

– Дай знать, если затяну слишком туго, – мягко попросил Лиама Джейк, и я еще никогда не слышал, чтобы он говорил так заботливо. Он осторожно намотал ткань на палец брата Киары, стараясь действовать как можно аккуратнее. Закончив, Джейк наклонился и еще долго рассматривал свою работу.

Очевидно, Джейк очень привязался к Лиаму. Когда последнему грозила опасность, привычная развязность Джейка исчезала. Я подумал, не в новинку ли это для него – столь сильная встревоженность.

– Я позабочусь о нем, Ки. Продолжай. – Джейк указал на дверь. Киара задержалась взглядом на брате, но в конце концов отстранилась, зная, что под присмотром Джейка он будет в безопасности.

Она слишком долго вглядывалась в поверхность двери, прежде чем повернуться.

– Проклятье, – резко выругалась Киара, в ее глазах читалось разочарование.

– Это хорошее ругательство или плохое? – спросил Джейк, вновь украдкой взглянув на Лиама.

– Угадай, – пробормотала она, поймав мой взгляд. – Только я могу туда войти.

Черта с два.

– И почему же? – выдавил я, ощутив, как мгновенно напряглись мышцы. Прежде чем она успела ответить, налетел воющий ветер, разметав наши волосы и растрепав тонкую одежду. Ветер дул ниоткуда и отовсюду разом, и Киара обеспокоенно приоткрыла губы.

– Слышите их? – Она склонила голову, пугающе близко подбираясь к двери. – Их так много…

– Много кого?

– Они звучат как… молитвы, – вслух размышляла она, быстро моргая, словно находясь в трансе. – Но не все принадлежат этому храму. Некоторые взывают к Лориану или Сайласу. К другим богам и богиням.

Ее слова не имели смысла. Мы находились в храме бога Луны. Здесь должны разноситься лишь обращенные к нему молитвы.

– Мэлайя, – тихо начал Джейк, нахмурившись. – Еще в Пасторийском лесу она упомянула, что не обладает прежней силой, не имеет тех же способностей. Интересно, может…

– Он крадет молитвы. – Все повернулись к Киаре. – Бог Луны, должно быть, крадет их, чтобы ослабить остальных. Молитвы хранят силу, а без них… – Она умолкла, не желая заканчивать свою мысль. Мы и так всё поняли.

Если бог Луны отнимал у божеств их молитвы, то его будет еще сложнее остановить, и это объяснило бы, почему остальные не объединились, чтобы его уничтожить.

Эмелия, которая до сих пор молчала, произнесла:

– Коварный ублюдок. – Она с отвращением покачала головой. – Молитвы, обращенные к другим богам, уже много лет остаются без ответа. По крайней мере, я не слышала о чудесах, как раньше. Вот почему большинство возносят молитвы богу Луны. Почему им кажется, что остальные бессмертные их покинули.

Киара кивнула:

– А эта дверь… она зачарована. Запечатана так, что войти может только бог Луны или его… творения. – Она закусила внутреннюю сторону щеки. – И это напомнило мне о случае в лесу из моего детства. О…

– Теневом монстре, – закончил за нее Лиам.

В ответ его сестра крепко зажмурилась. Она уже столкнулась со своим величайшим страхом, и я понимал, как сильно это ее надломило.

Но она права. Как бы я ни презирал эту мысль, травма Лиама служила тому доказательством.

– Вот почему это должна быть ты, – заключил я, ненавидя каждое слово.

В глазах Киары блестела влага, и, когда она посмотрела на меня, я почувствовал, что это конец.

Она выдержала мой взгляд.

– Если туда зайдет кто-то из вас, вы умрете.

Глава 41. Киара

Сокровища богов замаскированы под обычные предметы. Они обладают огромной силой, ведь их наделили магией сами божества. И пусть каждый из них впечатляет, но зеркала Арло, созданные в пору зарождения мира, остаются самыми примечательными и сложными для понимания. В них отражаются величайшие страхи и самые заветные желания. Но слишком поздно становится ясно, что в них раскрывается одна только ложь.