Сокрушая ночь - Кэтрин Куинн

Финн тяжело сглотнул.

– Но мы тоже были ему семьей, – выдавил он. По его щеке скатилась слеза. – Я… Он просто остановился. Почему он остановился? Он мог…

– Нет. – Эмелия взяла Финна за подбородок. – Он бы не справился, и он знал это. Димитрий понимал риск, когда соглашался на миссию. Он сам решил пойти с нами. – Вздохнув, она положила голову на грудь Финна. Он крепко обнял ее, обхватив руками за талию. Его тело сотрясалось от рыданий.

Джейк и Лиам склонили головы, и брат произнес тихую молитву. Я же смотрела на место, где был проход, и гнев просачивался сквозь мои поры.

Это несправедливо. Не то чтобы я ожидала от мира доброты – она не в его природе. Меня потрясало то, что мир, казалось, продолжал сбивать с ног тех, кто уже и так пережил больше положенного.

Джуд прочистил горло, его взгляд ожесточился, когда образ капитана взял верх.

– Мы должны идти дальше, – напомнил он, поморщившись от бездушных слов. У нас должно быть больше времени на скорбь, но такова наша реальность: время нам не союзник.

Стиснув зубы и сжав кулаки, он уставился на стены. Джуд пытался остановить их, старался удержать от столкновения, но в итоге потерпел неудачу.

Я знала, что отчасти он винит себя.

– Ну же, Финн, – уговаривала Эмелия, обнимая его за торс. Он отрывисто, машинально кивнул. Телохранитель вытер слезы, хотя его щеки оставались влажными. Пусть лицо Лисицы ничего не выражало, я понимала, что она нуждается в его поддержке так же, как и он в ее.

Кивнув самой себе, я оцепенело двинулась вперед. Мой гнев продолжал пылать, как вечное пламя.

Джейк повел Лиама за мной, бросив взгляд на Джуда, дабы убедиться, что тот не отстает.

Сияние капитана померкло, оставаясь только в глазах. Ранее его сила вырвалась наружу, превратившись в нечто яркое и сияющее… но без третьей частицы божественности он не мог поддерживать ее мощь. И теперь выглядел совершенно истощенным.

Горло сжалось, глаза защипало. Прежде чем упала слезинка, по бокам от меня пронеслись мерцающие пряди оникса: тени ласкали меня, гладили по щекам и волосам. Они проявляли нежность, почти робко пытаясь унять напряжение, сковывающее каждую мышцу. Мне требовалась каждая унция уверенности для того, что произойдет дальше.

– Будьте бдительны, – твердо предупредила я. – Я не вижу никаких символов. – Каждый мой решительный шаг отдавался в ногах резкой вибрацией.

Сейчас я не могла сломаться. Я должна оставаться сильной для остальных. Притвориться, что смерть Димитрия не разрывала меня изнутри.

Когда, минув последний поворот, мы свернули в следующий проход, весь воздух из легких резко вырвался наружу. Мне не удалось сдержать легкую дрожь, сотрясшую тело.

Дворец.

Мы добрались до ворот.

Глава 38. Джуд

Всю жизнь я искала бесценные артефакты и сокровища, надеясь заполнить ту пустоту, которую заполнить невозможно, и я облажалась в том, что действительно имело для меня значение.

Записка, найденная в столе знаменитой Лисицы в городе Фортуне

За возвышающимися воротами находились двустворчатые двери размером в десять человек.

Гладкие серебряные бока были отделаны бриллиантами, каждый из которых поражал идеальной огранкой и прозрачностью. Над вершиной, где соединялись двери, висела кованая медная луна, мелкие впадины и бороздки на ней напоминали смятый развернутый пергамент.

– Кто желает зайти первым? – спросил Джейк, явно не выдвигая свою кандидатуру.

Будучи в крови и царапинах, потрепанные и измученные, мы не были настроены открывать дверь, которая гарантированно приведет к еще большему несчастью.

Неудивительно, что не нашлось ни одной поднятой руки.

Нужный нам талисман должен быть спрятан где-то в этом дворце, ключ к нашему спасению заключен в пределах досягаемости. Мы призовем бога и покончим с этим. Каким бы ни был финал.

Нет смысла откладывать судьбу.

Я ногой распахнул двери.

Сверху посыпалась сверкающая белая пыль, словно падающий снег. Откуда-то из глубины дворца доносился звон колоколов, арфа и лютня сливались в тревожную мелодию.

Я схватил Киару за запястье, когда она шагнула вперед, чтобы войти, и покачал головой. После того как мне не удалось спасти Димитрия, вне всяких сомнений, я собирался зайти первым. Тем не менее я чувствовал, как ее взгляд обжигает мне лицо.

Светящийся порошок продолжал падать, покрывая мое тело, пока я переступал порог.

В течение нескольких ужасающих секунд я ничего не видел, мои конечности онемели, а в голове заплясал шепчущий голос. Он звучал невнятно и дребезжаще, но в то же время причудливо знакомо.

Когда пыль осела, голос тоже умолк.

Я вошел в роскошное фойе, что было больше холла во дворце Сайоны. Бархатные лежаки и мягкие кресла беспорядочно грудились рядом со столиками, усыпанными безделушками и уставленными блюдами со слоеной выпечкой. В хрустальных бокалах плескалась янтарная жидкость, пузырьки с тихим шипением поднимались к поверхности.

Я повернул шею, разглядывая резные стены, изображения звезд и созвездий, выгравированные рукой художника. Ни один дюйм пространства не остался нетронутым. Но даже стены не могли сравниться с главной достопримечательностью комнаты – величественной мраморной лестницей.

Извилистые металлические лозы образовывали изящные перила, ведущие на площадку второго этажа. Я мало что мог разглядеть: густой туман игриво клубился над ступенями, закрывая вид того, что ждало впереди.

Лунный свет коснулся кожи, побуждая взглянуть наверх, минуя величие фойе. Над нами не обнаружилось крыши, способной затмить усыпанное сверкающими звездами чистое небо.

Несмотря на ошеломляющую красоту, зрелище внушало почти ощутимый ужас. Я чувствовал его вкус на кончике языка, его горечь служила предупреждением.

Рука потянулась за клинком… и только тогда я заметил на себе одежду, которая мне не принадлежала.

Сверкающие черные сапоги доходили мне до икр, а штаны были сшиты из мягчайшей черной ткани. Серебряный пояс обвивал талию, перламутровые пуговицы на чистой белой рубашке поднимались до самого горла. Оружие, как и все, что я принес с собой в храм, осталось при мне, но ножны, в которых хранился клинок, были из выделанной кожи.

Мои спутники зашли следом, их шаги гулко отдавались во дворце, разнося жуткое эхо.

Я обернулся. Как и у меня, грязные одежды остальных сменились новыми нарядами, а лица очистились от грязи. Но единственной, кого я заметил, была Киара. Все остальные сливались с фоном.

Ее ярко-рыжие волосы сияли, а голову венчали замысловатые косы. Глаза были подведены, подчеркивая янтарный цвет, а губы окрашены в глубокий сливовый оттенок.

Мой рот приоткрылся, когда я увидел ее одежду. Шелковые брюки облегали ее бедра, выгодно вырисовывая каждый изгиб. Верх обтягивал бесшовный корсет с V-образным вырезом. На ее шее красовалась черная лента, удерживая шлейф, который развевался за спиной, подхватываемый легким ветерком. Ножны переместились на бедро, и клинок Богоубийцы был выставлен на всеобщее обозрение.

За секунду я забыл о нашей миссии, забыл, чем занимался последние недели, и совершенно не помнил даже собственного имени.

– Боги, – завороженно выдохнул я. – Ты выглядишь…

– Несуразно, – фыркнула Киара, раздраженно скривившись. Я подошел к ней и прижал палец к ее сморщенному носу.

– Нет, ты выглядишь так, будто готова прямо сейчас отправиться разбивать сердца.

Я провел большим пальцем по ее нижней губе, сливовый оттенок привлек все мое внимание. Киара раскрыла губы, тепло защекотало мою кожу. Она тяжело сглотнула, и мой взгляд упал на нежную линию ее шеи.

– Думаю, я тоже выгляжу прекрасно!

Я вздрогнул от голоса Джейка.

Он вклинился между нами, сверкнув серебристым пиджаком, по подолу которого рассыпались белые нити. Его темные волосы были зачесаны и уложены назад, а на нижних веках виднелась подводка, подчеркивающая синеву радужек.

– В такое время тебе, конечно, обязательно расхаживать и любоваться своей одеждой, – отругала его Киара, хотя следом с ее губ сорвался легкий смешок.

Лиам вышел в центр комнаты и неловко