Жизнь и труды Марка Азадовского. Книга II - Константин Маркович Азадовский

Достоинством комментария является то, что он написан очень живо и увлекательно: при сохранении всей научной ценности комментария преодолена обычная сухая «академичность» этого раздела фольклорных изданий[32].

С одобрением упоминается и о том, что М. К. привел ряд фактов из собственной собирательской практики, «очень интересных и поучительных для собирателей»[33].

К «Верхнеленским сказкам» примыкает другая крупная работа М. К. предвоенного периода – книга «Сказки Магая», то есть издание сказок Е. И. Сороковикова – часть некогда задуманного, но так и не осуществленного академического издания под названием «Сказки Тункинской долины».

К концу 1930‑х гг. Сороковиков уже не был тем безвестным сказочником, жителем глухой бурятской деревни, каким его впервые увидел М. К. летом 1924 г. Волна «нового фольклора», достигнув Восточной Сибири, вынесла его на поверхность. Сороковикова принимают в Союз писателей, приглашают в Иркутск и Улан-Удэ, где он встречается со школьниками, студентами, писателями. Появляется и профессиональный фольклорист, в течение нескольких лет «опекающий» тункинского сказочника и записывающий его сказки, – все тот же А. В. Гуревич, иркутский ученик М. К. Посещал ли Гуревич Тункинскую долину, где жил Сороковиков, или же записывал его сказки в городских условиях? Автор книги о Е. И. Сороковикове сообщает, что «в <19>30‑е гг. в Тункинском районе работала группа фольклористов из Иркутска, руководимая А. В. Гуревичем, после этого А. В. Гуревич побывал здесь еще несколько раз. В 1936–1937 и 1938–1939 гг. он стенографировал сказки Магая в Иркутске <…>. Многие произведения записывались Гуревичем несколько раз»[34].

Эта информация требует уточнений. Напомним, что М. К. встречался с Сороковиковым в третий раз летом 1935 г. Письмо Сороковикова к М. К., написанное в мае 1936 г., не содержит упоминаний ни о «группе фольклористов», ни о самом Гуревиче. Ситуация меняется в ноябре 1936 г. Приехав в Иркутск на Краевую художественную олимпиаду, Сороковиков читает со сцены свои сказки и привлекает к себе внимание журналистов и фольклористов. «Назавтра же была газета моих рассказов, потом специально был приставлен человек, записывал мои рассказы и сказки…» – рассказывает Сороковиков 8 января 1937 г. в письме к М. К.[35]

Кто именно был этот «приставленный человек», неизвестно. Скорее всего, не Гуревич, поскольку о нем сообщается в том же письме отдельно – в связи с выступлением в Обществе изучения края, где Гуревич, возглавлявший Фольклорную секцию, отнесся к сказителю «с большою благодарностию»[36].

Сороковиков оказался для А. В. Гуревича ценной находкой. В 1936–1938 гг. он неоднократно и помногу записывает его сказы и, не слишком утруждая себя их обработкой и осмыслением, спешит опубликовать свои записи[37]. Сороковиков же, со своей стороны, проникся к Гуревичу доверием, ценил его «опеку» и даже называл своим «другом»[38].

Именно с ноября 1936 г. и начинается – с легкой руки Гуревича – путь Сороковикова к всесоюзной известности. Весной 1937 г. он приезжает в Москву – по приглашению редакции сборника «Творчество народов СССР», который спешно готовился к 20-летию Революции[39]. Специально для этого издания Сороковиков слагает новую сказку («Как охотник Федор японцев прогнал»), опубликованную в центральной «Правде»[40], а затем на страницах юбилейного сборника. Таким образом бурятский житель Егор Сороковиков превращается в Сороковикова-Магая или просто Магая[41], а тункинский сказочник – в сочинителя советских «сказов».

В Москве Сороковиков встречается с М. К. Подтверждением состоявшейся встречи служит письмо, полученное М. К. в июне 1937 г. из Тунки от Г. Г. Нефедьева, родственника Сороковикова. Приводим фрагмент, сохраняя особенности оригинала:

…как приехал Он <Е. И. Сороковиков> домой то сразу рассказал нам что видел в Столичном Городе Москве и как имел счастье видеца лично с вами поговорит о всем хорошем Он рассказывает всем и каждому все что видел с великим восторгом и все люди приходят нарочито послушат и я с своей стороны благодарю вас Марк Константинович за ваше внимание о нас ничтожных (67–28; 1 об.).

Во время этой московской встречи М. К., по-видимому, ничего не записывал, но попросил Сороковикова прислать в Ленинград его новейшие сказки. Егор Иванович выполнил эту просьбу. «Осенью 1937 г., – сообщает М. К. в статье, посвященной Е. И. Сороковикову, – он прислал мне около 40 плотно исписанных им листков с собственноручными записями новых текстов, которые он озаглавил „Сказки о революции“»[42].

Наряду с А. В. Гуревичем интерес к Сороковикову проявлял в те годы и другой местный (из Бурятии) фольклорист Л. Е. Элиасов (1914–1976), начинавший в ту пору свой путь в науке. Не совсем ясно, где и когда он впервые столкнулся с Сороковиковым. Во всяком случае, в письмах Сороковикова к М. К. имя Элиасова не упоминается. Согласно Р. П. Матвеевой, Элиасов интересовался творчеством Сороковикова еще до того, как им занялся Гуревич. «В 1934–1938 гг. он <Элиасов> неоднократно встречался с Магаем, – сказано в ее книге, – в эти годы и был записан основной репертуар сказителя»[43].

В действительности «основной репертуар» был записан Элиасовым в конце 1938 – начале 1939 г. в Иркутске и Улан-Удэ. В письме к М. К. от 26 октября 1939 г. Сороковиков рассказывает, что с 15 октября 1938 г., прибыв в Иркутск «по плану фольклорной работы Иркутского Государственного научного музея», он выступал на вечерах и утренниках, в пединституте и педучилище, у рабочих типографии ОГИЗа, у иркутских поэтов и писателей и даже на совещании районных учителей Иркутской области. А с 20 января по 20 марта находился в Улан-Удэ по вызову Бурят-Монгольского института языка, литературы и истории. «От меня записано 70 сказок и 1001 пословиц и 40 старинных текстов, – пишет Сороковиков М. К. 26 октября 1939 г., – за что Институт благодарил меня и дал характеристику, и в этом же году <я> был вызван в город Улан-Удэ над сочинением сказки о товарище Сталине» (71–10; 36).

Сотрудником института, работавшим в начале 1939 г. с Сороковиковым, и был, по всей видимости, Л. Е. Элиасов, знакомый и соавтор Гуревича[44]. Тогда же, в 1939 г., дирекция института принимает решение об издании «Сказок Магая» и обращается к М. К. с просьбой взять на себя подготовку текстов, комментирование и вступительную статью. М. К. ответил согласием. Издание планировалось осуществить в Ленинграде, куда и были отправлены записи, сделанные в Улан-Удэ. Что касается Элиасова, то он, видимо, выступил в этой ситуации как научный сотрудник института, производивший записи.

М. К. принимается за работу, часть которой он передоверил