АМБИГВЫ. Трудности к Фоме (Ambigua ad Thomam), Трудности к Иоанну (Ambigua ad Iohannem) - Преподобный Максим Исповедник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, ничто из приводимого в бытие ни в чем не остановило еще своего природного можения, <1073B> движущегося к соответствующему ему завершению; и не успокоило действия, уперев его в соответствующее ему завершение; и не пожало плода соответствующей движению страсти (πάθους), т.е. – бесстрастия и недвижности.[877] Ведь только Бога [удел] быть завершением, и [завершением] совершенным и бесстрастным,[878] – так как [только Он] и недвижен, и полон, и не подвержен претерпеванию (бесстрастен);[879] а приводимого в бытие [удел], напротив,[880] – быть подвигнутым к безначальному завершению [881] и неколичественным, совершенным завершением [882] успокоить действие,[883] и претерпеть [бескачественность],[884] но не быть или стать по сущности бескачественным (ясно ведь, что всё, приводимое в бытие, т. е. тварное, не безотносительно).[885] Слыша же: «страсть», следует понимать это непредосудительно, ибо здесь указывается не на «страсть» в смысле извращения или порчи [886] можения, но – на претерпевание, присущее существующим [творениям] по природе.[887] Ведь всё пришедшее в бытие претерпевает движение, так как самодвижением,[888] или само[действующим] можением, не является.
Итак, если умы <1073C> [изначально] приводимы в бытие, то всяко и движутся, в качестве от (ἐξ) начала по природе [движущихся] за счет [889] бытия к завершению [, т. е. конечной цели,] по намерению двигаясь за счет благобытия.[890] Ведь завершением движения движимого является само присноблагобытие,[891] ровно как и началом – само бытие, Которое-то и есть Бог. Он и бытия Податель,[892] и благобытия Дарователь как Начало и Завершение;[893] ибо и просто движемся мы – от (ἐξ) Него как начала; и как-либо движемся – к Нему, так как Он – завершение. Если же умозрящее движется соответственно самому себе,[894] [т. е. –] умозряще, то всяко и умозрит; если же умозрит, то всяко и умозримого [им] (любовно) вожделеет;[895] если же (любовно) вожделеет, то всяко и претерпевает исступление (ἔκστασιν) к нему как вожделенному;[896] если же претерпевает, то ясно, что и устремляется; если же устремляется, то всяко и усиливает напор движения; <1073D> если же упорно усиливает движение, то не останавливается, пока не окажется целиком в целом вожделенном,[897] и не будет всем [им] объято, – приемля спасительное определение [898] всецело вольно, по (осознанному) предпочтению (προαίρεσις),[899] – чтобы целиком окачествоваться определяющим его целым [900] так, чтобы само это определяемое совсем не хотело [901] больше иметь возможность узнаваться как целое [902] из <1076A> самого себя, но [хотело бы узнаваться] из того, что его определяет,[903] как воздух, весь освещенный светом, и железо, все целиком раскаленное огнем,[904] и что угодно иное, подобное тому.[905]
Из этих [сравнений] мы предположительно понимаем будущее (а не бывшее и [затем] подпорченное)[906] причастие благости достойными по подобию только,[907] поскольку чаемое превосходит и всё это, будучи, по написанному, по ту сторону зрения, слуха и размышления.[908] И это, наверное, и есть то подчинение, о котором божественный апостол говорит, что «подчиняет»[909] Сын Отцу – тех, кто вольно принимает [Его приглашение] подчиняться; после чего – или за счет чего – «последний враг истребится – смерть»,[910] так как, если зависящее от нас,[911] или, вернее, самовластие [912] (посредством которого, <1076B> добиваясь входа к нам, [смерть] утверждала [913] над нами господство порчи) вольно и целиком [нами] уступлено Богу, хотя и прекрасно властвует, [то его удел] – подвластность, за счет бездействия воли к чему-либо, кроме того, чего хочет Бог; как и говорит Сам, в Себе запечатлевающий свойственное нам,[914] [915] Спаситель [в прошении] к Отцу: «впрочем не как Я хочу, но как Ты».[916] И после Него божественный Павел, словно отвергнув себя, т. е. – не зная, как иметь еще собственную жизнь: «и уже не я живу, но живет во мне Христос».[917]
Пусть вас не смущает сказанное. Ведь я говорю, что не отмена самовластия происходит, но, скорее, установление [его] в соответствии с природой, твердое и неколебимое, т. е. намеренное уступание (ἐκχώρησιν γνωμικήν),[918] позволяющее испытать тоску [919] по тому, чтобы, откуда имеем (изначально) бытие, [оттуда нам] и движение получить,[920] [зная], что образ, восшедший [обратно] к [своему] прообразу (τὸ ἀρχέτυπον),[921] <1076C> и подобно отпечатку печати, [своему] прообразу прекрасно подошедший [как точно соответствующий ему], [такой образ] не имеет уже иного ничего, к чему ему еще – да и не может [больше ни к чему] – быть отнесенным. Или, говоря яснее и прямее: не может даже [этого] хотеть, как воспринявший Божественное действие, вернее же – ставший в обожении богом, и тем более получающий удовольствия от исступления, [становясь] вне того, что при нем как природно существует, так и [в качестве такового] мыслится за счет благодати Духа, одержавшей над ним победу и показавшей его имеющим одного только Бога,[922] действующим [в нем] так, чтобы было единое, даже только одно во всех [отношениях] действие Бога и достойных Бога, вернее же – одного только Бога, как [пришедшего] приличествующим Благу [образом] целиком во взаимопроникновение с достойными как целыми.[923] [924] [925] Ведь всё совершенно неизбежно прекратит свое полновластное, в соответствии с влечением движение, относительно чего-либо <1076D> иного, если
