АМБИГВЫ. Трудности к Фоме (Ambigua ad Thomam), Трудности к Иоанну (Ambigua ad Iohannem) - Преподобный Максим Исповедник

изящного слога, ибо громких слов, поражающих слух, у меня нет, и изумлять [слушающих] изысканными тонкостями я не умею; поскольку, не искушенный в такого рода науках и непричастный к их изучению,[769] я считаю для себя вполне достаточным, <1065A> если я уловлю смысл [речений] сего святого и великого учителя и [изложу его] хоть как-то, безыскусными словами; а еще [прошу] не порицать меня за многоречивость толкований, ибо, как Вы знаете, сей богословный муж множество понятий выражает в немногих словах (βραχυλόγος), и желающему разъяснить смысл их – даже красноречивейшему и любомудрейшему, а уж тем более мне, простецу (ἰδιώτῃ), – приходится рассуждать пространно. Если же боголюбивое рвение по обыкновению подвигнет Вас преобразовать написанное, [придав ему] краткость и изящество, или вообще исправить его смысл, [сделав] более возвышенным, то Вы получите совершенное воздаяние – молитвы богоносного [отца] Владыке всего, за то, что Вы не допустили, чтобы его Божественные и сверхъестественные мысли были осмеяны вследствие неуклюжих и низменных посягательств. <1065B> Следуя Вашему посланию, я провел изыскание по поводу каждой главы и [все] изложил на письме; Вас же прошу быть добрыми и человеколюбивыми судьями сказанного.

Трудность 6

Из Слова о любви к бедным, на слова: «Я щажу его [т. е. тело] как сотрудника, и не знаю, как избежать мятежа, или как не отпасть от Бога, отягчившись оковами, совлекающими (κατασπώσαις) или удерживающими (κατεχούσαις) на земле».[770]

Под словами «совлекать» и «удерживать» сей блаженный муж разумеет не одно и то же – не думай так, почтеннейший, если предмет твоей заботы – помыслить что-либо достойное его великого ума. Ибо тогда окажется, что [учитель] излишне многословен и не задумывается, о чем говорит – <1065C> если мы не осознаем, что он стремился всеми способами вести учеников к полезному и наилучшему, вкладывая подобающий смысл чуть ли не в каждый слог.[771] Нет, дело обстоит не так, откуда [такое предположение]? Наоборот: он соединяет слово с премудрым смыслом, и к возвышенному слову присоединяет смысл еще более возвышенный, дабы возвышенный [смысл] возвещался возвышенным [словом], и посредством того и другого было бы хоть сколько-нибудь явлено величие истины, прежде недоступное многим или даже всем. А чтобы загадочный смысл сказанного сделался нам всецело ясен, рассмотрим сами речения блаженного как они есть.

«Я щажу его, – говорит [учитель], – как сотрудника, и не знаю, как избежать мятежа, или как не отпасть от Бога, отягчившись оковами, совлекающими (κατασπώσαις) или удерживающими (κατεχούσαις) на земле». <1065D> Сказав так, он обращается, конечно же, не к себе самому, но чрез себя ко всем людям,[772] зная, что всякий возлюбивший (ἐρῶν) спасение [773] предается, в любом случае, либо деланию, либо созерцанию (ἢ πράξει ἢ θεωρίᾳ);[774] ибо без добродетели и ведения никто никогда никоим образом достичь спасения не сможет.

Итак, если, – говорит он, – я один из служащих Богу посредством созерцания и наслаждающихся блаженной красотой, всецело имеющий «мир и святость»,[775] ибо я упростил (ἁπλώσας) себя для Бога, <1068A> [достигнув с Ним] нераздельного тождества по намерению [776] (κατὰ τὴν γνώμην ταυτότητι),[777] неразумные (ἀλόγους) силы души (я имею в виду гнев и вожделение) подобающим образом вразумив (λογίσαι) и с помощью разума (διὰ λόγου) приведя к уму и соделав [для него] своими (οἰκειώσασθαι) – [гнев] преобразовав в любовь, а [вожделение] в радость,[778] если и вправду свойство радости – богоугодно «играть» и «ликовать» подобно «взыгравшему» во чреве Иоанну,[779] великому Предтече и глашатаю Истины, или царю Давиду, [«скакавшему»] при положении ковчега Израилева [780] (ибо – и эта мысль истинна, хотя для многих и непривычна и потому трудна [для понимания]) – и мы, и Бог Слово, Творец и Владыка всего, пребываем во чреве, [я имею в виду], в состоянии настоящей жизни: Бог является этому чувственному миру едва заметно, неотчетливо, словно во чреве, <1068B> да и то только подобным Иоанну по духу; а люди из [своей] вещественной среды, [тоже] как из чрева, с трудом видят Слово, сокрывающееся в сущих, да и то только, если они украшаются дарами Иоанна;[781] ведь при сравнении с неизреченной славой и светом грядущего века и со свойствами [грядущей] жизни, жизнь настоящая ничем не отличается от заполненного мраком чрева, и Бог Слово, совершенный и сверхсовершенный, будучи Человеколюбцем, соделался в ней младенцем, ради нас, младенцев по уму, так вот, если, как было сказано, я таков,[782] и если, взойдя на самую вершину Божественного [созерцания], доступную людям в настоящей жизни, я пренебрег боговидным состоянием (τῆς θεοειδοῦς ἕξεως),[783] добровольно склонив себя к любви к телу, то, [значит], я «совлечен», «отягчившись оковами», то есть заботами,[784] <1068C> и «отпал от Бога»,[785] ибо «заботу» и «искание» об одном только Царстве Небесном [786] я приложил к тому, к чему не следовало, – к земной жизни, и попустил разуму не влечься к Богу, а увлекаться вместе с чувствами.

Если же я воинственно ополчился против страстей посредством делания, не вполне избежав хитростей врагов, желающих захватить [меня] с помощью этих [страстей], и возлюбил тело неосознанно (ἀδιακρίτως),[787] то я, очевидно, им удержан (κατεσχέθην), ибо связь (σχέσιν) с [телом] я предпочел разлучению посредством добродетели.[788]

Итак, предающийся созерцанию «совлекается», ибо по состоянию (κατὰ τὴν ἕξιν) он становится уже не связанным (ἄσχετος) с телом, но небрежет Божественным созерцанием. Подвизающийся же в делании [789] «удерживается», ибо, сражаясь с телом, он уступает ему в борьбе, предпочитая быть рабом страстей, нежели трудиться ради добродетели, которая есть свобода души. <1068D>

Трудность 7 [790]

На [следующее место] из того же Слова:[791] «Какова обо мне мудрость, и что за великая это тайна? Или для того, чтобы, будучи частицей (μοῖρα)[792] Бога и стекши (ῥεύσαντας) свыше, мы не презирали(καταφρονῶμεν) Создателя, – превозносясь (ἐπαιρόμενοι) своим достоинством [793] и надмеваясь, – хочет [Он], чтобы в борьбе и брани с телом <1069A> мы всегда к Нему взирали, и чтобы сопряженная [с нами] немощь была детоводительницей [нашего] достоинства?[794]».[795]

Некоторые, встречая эти слова, – не притязая, как кажется, на какую-либо награду за труд изыскания истины, – прибегают к легкому,[796] т. е. уже имеющему для себя много предпосылок в