Запечатление - Анастасия Князь

видели своими глазами и могли бы повторить, а чему научиться сами. Иногда они обращались за помощью к Лиану или Элу, и от последнего проку вышло куда больше – Лиан, как оказалось, и сам ничего не смыслил в уходе за домом. Но окна в башне Виктер и Янтил смогли утеплить сами ещё до того, как Кай вспомнил о них. Буквально на следующий день после того, как он вскользь проворчал о гуляющих по дому сквозняках.

Они наловчились стирать вещи, чем значительно облегчили магу жизнь, и по собственной инициативе занялись заготовкой дров на зиму. Лиан тоже не остался в стороне, и когда одним холодным утром Кай попросту не вышел к ним, не сумев подняться с постели из-за плохого самочувствия, именно он приготовил на всех обед по просьбе Янтила. Кай категорически отказался учить их пользоваться печкой и плитой, утверждая, что это слишком опасно, и чуть не поплатился за это. С тех пор Лиан старался помогать чем мог при любой возможности, не обращая внимания ни на какие протесты. И с неохотного согласия Кая занялся всеми покупками, получая от него лишь список и деньги.

Братья же помогали не только по дому. Именно Янтил накрывал упрямого мага по вечерам тёплым пледом, если видел, что тот снова засиделся за книгами. А Виктер относил его на диван, когда он засыпал за столом, перетрудившись до изнеможения. Они же приносили ему поесть, если он забывал, и приняли на себя часть забот по уходу за Элом. А когда Кай заболел, готовили для него целебный отвар, найдя рецепт в одной из книжек. Но самое главное – они терпели его приступы раздражительности.

В то тяжёлое время, что длилось около двух недель, братья взяли за правило быть тихими и незаметными. Всё, что возможно, они делали втайне от Кая, выбирая момент, когда тот оказывался слишком занят, чтобы заметить чужие труды. Ведь иначе существовал риск, что он разозлится и отнимет у них метлу или молоток, чтобы сделать всё самому, пока они не поранились или чего не испортили. Желание делать всё самостоятельно нездорово обострилось у Кая с простудой, поэтому Вик и Янтил старались не провоцировать его. И тайком отнимали большую часть работы.

Но с наступлением второго осеннего месяца природа задышала с новой силой, в последний раз перед холодами вспоминая об ушедшем лете. Вернулись тёплые солнечные деньки, с которыми самочувствие Эла значительно улучшилось. А вместе с ним ожил и Кай, только недавно сумевший оправиться после собственной болезни.

А Янтил тем временем зарылся в книги. Ему не давало покоя, что Кай закрылся от них и они больше не чувствовали его, словно и не существовало никакой магической связи. Несмотря на недавний разговор с Виктером, он был твёрдо уверен, что им нечего ждать и Кай не переменит своего отношения без их помощи. Оставалось только понять, что именно они могут сделать и по каким причинам связь могла оборваться – вдруг Кай здесь и ни при чём? Янтил привык, что решение всех проблем он отыскивал при помощи книг, либо обращался к своим наставникам. Но последние были не в том состоянии, чтобы давать советы, а спрашивать самого Кая: «Что с тобой не так?» казалось ему абсурдным. Но, как назло, ответы не находились.

Он изучил все книги о драконах, которые Эл некогда впихнул в руки Кая, и даже те, что маг покупал сам. Его не интересовали воспитание и обучение, да и собственную физиологию и анатомию, хотелось верить, он знал хорошо. Ян искал информацию о связи, что соединяла их, то, что мог упустить о ней, когда читал эти же книги в юности. Но авторы, словно намеренно, обходили стороной тему Запечатления и связи, упоминали о них лишь вскользь и не разбирали в подробностях. То ли и сами не знали, что есть Запечатление по своей сути, то ли хотели уберечь это таинство от посторонних. А пока Ян искал, в памяти то и дело всплывала история, что рассказывал им в детстве Эл:

«Вылупляясь из яйца, все маленькие дракончики запечатляются на первом, кто попадётся им на глаза. В то первое мгновение после вылупления, когда один дракончик смотрит на другого, и образуется связь. Прекрасная, нерушимая и наиболее сильная из всех возможных, ведь она навеки соединяет одинокие души. Но вам повезло. Когда вы вылуплялись, волею случая рядом оказался человек, который попал под действие ваших чар. И впервые на моей памяти связь образовалась между тремя существами: тобой, тобой и Каем. Вы должны оберегать и защищать его. А он будет беречь и защищать вас».

Их история, рассказанная Элом, словно сказка, даже спустя столько лет сохранилась в памяти Яна до мельчайших подробностей и каждого слова. С годами он перестал верить во многие из услышанных в детстве сказок, но в эту хотелось верить всей душой. И оттого вдвойне тяжелее было осознавать, что она медленно рушится у них на глазах. Когда надежда найти что-либо самостоятельно ушла окончательно, Янтил всё же решил обратиться за советом к тому, кто никогда не отказывал ему в помощи и чувствовал себя значительно лучше в последние дни.

– Эл… Ты не мог бы мне рассказать кое-что?

Старик прокашлялся и приподнял густые брови, с детским любопытством глядя на Яна, пока тот присаживался рядом с ним. Братья нечасто приходили к нему за советом, где-то после шестнадцати лет вдруг решив, что они знают всё лучше всех. Думать иначе они начали лишь после двадцати, но тогда возможностей для общения у них поубавилось.

– Смотря о чём спросишь, – лукаво улыбнулся Эл. – Я тут как раз вспоминал всех тех малышей, которых воспитывал. Больше двух тысячелетий прошло, а я помню каждого.

– Мы не единственные драконы, которых ты вырастил? – Янтил искренне удивился, ощутив покалывание ревности.

Однако умом он понимал, что так даже лучше – больше шансов, что Эл знает ответы на его вопросы.

– Нет, не единственные. Но останетесь самыми любимыми. Так о чём ты хотел спросить?

– Ты когда-либо видел драконов без связи? Тех, кто не запечатлелся при рождении?

Ответ последовал не сразу. Эл молчал, а улыбка медленно увядала на его лице. Казалось, даже взгляд – в последние дни ребячий и задорный – вновь потух, как никогда выдавая его возраст. Ян лишь теперь осознал, сколько жизней и веков он прожил.

– Видел. Что именно тебя интересует, Янтил?

Тот ожидал, что Эл опалит его холодом, но голос старого дракона оставался спокойным и мягким. Разве что