Сломленный бог - Гарет Ханрахан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бастон приставил палец к животу Хейнрейла и сильно надавил. Пожилой человек согнулся пополам в мучительных рвотных спазмах.
– Ты нас продал! Думаешь, дальше ломать тебя некуда? Холерный Рыцарь меня научил, как людям больно делать.
– Нижние боги, малыш! – Хейнрейл пустил кровавые слюни. – За дверью же стража!
– Им хорошо заплатили. Ты сам меня научил.
– Ага, и я так грамотно подкупил весь дозор, что их сотрудников стали менять на сальников. В чем я еще, по-твоему, разбираюсь?
– В Манделе и его компании.
– Зачем они вам?
Бастон опять потянулся к его животу. Хейнрейл выставил ладонь, будто щит:
– Я не отказываюсь говорить, но в общих чертах мне надо знать, что к чему. Вы собираетесь Манделя ограбить? Убить? Чего хочет гхирданский мальчишка?
– Контролировать одно направление торговли, в которое вовлечен Мандель. Поставки илиастра.
– Илиастра, – отозвался Хейнрейл. – А какая в нем выгода? Его добывают за два медяка мешок.
– Говори.
– Сперва подгони кое-что для меня.
– Ты о чем?
– Об остатке моего золота. Твоя мать берегла его для меня.
Бастон выудил табакерочку.
– Теперь оно принадлежит Братству. Ты у нас крысятничал.
– Я заслужил его в оплату, – прохрипел Хейнрейл, – когда Иджсон меня выгнал. По справедливости и понятиям оно мое.
Бастон щелкнул крышкой, открывая коробок. Внутри был толстый белесый червяк, кольчатое тело мерно пульсировало. От резкого света он свернулся, забиваясь в угол.
– Это то, о чем ты подумал, – сказал Хейнрейл. – Если ты по глупости попрешь на Манделя, то не обойдешься без чар или чего-то вроде. Алхимии, чудес – наш город перестал быть городом простых смертных. Без тайной силы тут делать нечего. У меня была Мири, были Холерный Рыцарь и храбрые ребята, типа тебя. У меня были ползущие. Даже поддержка самой Роши и уверенные отношения с гильдией алхимиков – но Иджсон со своей новоявленной святой сучкой все равно меня опрокинули. Твоему гхирданскому мальчишке нельзя будет воспользоваться драконами, и Дантиста, я слыхал, поблизости нет. А одних мускулов маловато – так в чем его преимущество?
«В Шпате», – подумал Бастон. Хотелось позлорадствовать, помучить Хейнрейла открытием, что Шпат Иджсон не только смог выжить, но еще и служит проводником для Раска.
– У вас что-то припасено, – сказал Хейнрейл. – Что же это? – Бастон взял из коробка червя и поднял повыше. – Поосторожнее, он один из последних в городе. Остальных поубивали упыри.
– И ты, когда умрешь, продолжишь жить в нем?
Из-под одеяла закапала моча.
– Эх, малыш, разве дело в этом? У тебя мало времени. Хочешь узнать о Манделе? Я тебе расскажу.
Бастон сел обратно, держа червяка двумя пальцами. Личинка извивалась, будто пыталась его укусить. У нее было два ошеломляюще человеческих зуба. Бастон сжал гадину, причиняя ей боль.
– Говори.
– Мандель еще в давние годы работал на семью Тай. Задолго до моего времени. Он ездил в торговые экспедиции с парнем Эразма, Джермасом. И вот из одной такой поездки на Огнеморье Джермас возвращается с головой, забитой всяким безумством. Проматывает состояние Таев на хрен знает что, и все мы знаем, чем это закончилось. Но Мандель вовремя увидал, куда дует ветер, и открыл собственный торговый дом. Он прибрал себе изрядный куш предприятия Таев и приподнялся, когда они разошлись. Начал ввозить сюда алхимические компоненты.
– Из Ильбарина?
– Нет. В основном по суше. Джашан. Ульбиш, как мне кажется.
– Он сам алхимик?
Хейнрейл пожал плечами:
– Имеет в гильдии вес. Мандель изначально был с ними на короткой ноге. Знаю точно про его нелады с Хранителями, те посылали святых – научить его богобоязненности, и после этого он занимался строго бизнесом. Сколотил капитал, когда была основана гильдия алхимиков. Рассудительный человек. Побольше бы таких.
– Не уходи от темы. Как к нему подобраться?
– Мандель владеет частью старой городской крепости, держит в ее стенах перегонные установки и наливные хранилища. Там стоял храм, построенный еще в старые недобрые дни. Я копался в архивах, нарыл древние чертежи с помеченными туннелями. Там-то к нему и можно пролезть. За что я люблю наш город – за то, что здесь полно тайных ходов.
– Твой ход наверняка запечатают.
– Да, несомненно. Перекрыты все глубинные галереи. Но этот туннель особенный. Сам убедишься, если пойдешь. Он будет под наблюдением, но не думаю, что замурован. Его не очень-то замуруешь.
– Где он?
– Знаешь Святого Стайруса? Шахту? Там есть ответвление. Упыри в курсе. – Хейнрейл закашлялся, перекосившись от боли. – Быть смертным так дерьмово. Боги и их отродья живут себе, поживают, а мы? Загниваем при жизни и гнием после смерти. Ничего долгого нет. Заводишь детей, а потом неблагодарные выкидыши винят тебя за все беды мира. Строишь что-нибудь в поте лица, а потом приходят тупицы и все ломают.
– Почему сам не воспользовался шахтой? Раз Мандель такой богатый, чего не наведался к нему? – На секунду перед Бастоном промелькнул иной Гвердон, иная нить некой паутины судьбы, мир, где Идж остался в живых, проник по этому туннелю и подорвал предприятие Манделя. Без алхимического сырья нет никакой гильдии. Гнойник на теле города удален, заражение предотвращено.
Хейнрейл ухмыльнулся, показав полный рот гнилых зубов:
– Потому что рассудительным был и я. Мы всего лишь смертные, Бастон. Даже тогда я понимал, одних нас слишком мало.
Деловая беседа окончена. Бастон поднял хруща.
– Ты испохабил Братство. А ведь мог исполнить заветы Иджа и бороться с гильдиями, а не подбирать их объедки.
– Да твою ж сука мать, – простонал Хейнрейл, – сколько еще раз мне в морду будут тыкать Иджем? Он уже двадцать лет в шахте, а до сих пор меня достает.
– Идеалы не умирают, – сказал Бастон.
И сдавил червя.
Скажем так, попытался.
Пальцы не пошевелились. Он парализован, пойман в сети заклятия.
– Идеалы – что твои боги. Дерьма от них не оберешься. А когда наконец их придушишь, то потом они снова вернутся, в извращенном виде. – Хейнрейл потянулся, стоная от усилий, и выхватил червя из застывших пальцев Бастона. При этом прошептал: – Будь как Идж, малыш. Не говори ничего. Тебя не бросят.
А потом повысил голос:
– Идите и заберите его, коль он вам нужен. – Беззвучно отодвинулся стенной шкаф. Потайная дверь. Грубые руки сдернули Бастона с кресла, поволокли в темноту.
Его тащили по секретному туннелю. В темноте ничего не видать, только нюхать пыль, что лезла в нос, ощущать толчки от камней, когда на них натыкаются обездвиженные ноги. По изгибам пути можно догадаться, что коридор проложен в
