По дороге в Вержавск - Олег Николаевич Ермаков

как Олег и Ольга, Снежко и Снежана.

– И Владимир? – удивился Арсений. – А он же вроде и крестил народ?

– Ну да. И при крещении получил христианское имя Василий.

– А что это за имя Снежана? – спросила Аня.

– Соответствие мужскому Снежко. Сейчас оно у болгар в ходу.

– Чýдное имечко, – отозвалась Аня. – Легкое.

– Так, значит, ты будешь Снежаной, – сказал Арсений, – Илья…

– Я похожа на Снегурочку? – обиделась Аня.

– Ну хорошо, какие там еще были? – спросил Арсений.

– Мм… Женских совсем мало, буквально пятнадцать, а то и меньше, – откликнулся Илья.

– Это еще почему? – с возмущением спросила Аня.

– История – дело мужчин, – сказал Арсений. – Ну так было до семнадцатого, – тут же поправился он.

Илья тер лоб.

– Вот… Найда. Сбыслава… Гостена… Малашка.

– Мне нравится Гостена! – заявила Аня.

– А для мужиков? – спросил Арсений.

– Да… вот… Ставр, Фай… Дивей… Мисюр. Рах.

– Мне – Раха.

Девушка засмеялась.

– Хорошо, вас никто не слышит, – сказала она радостно.

– А себе-то? – спросил Арсений.

Илья растягивал толстые губы в улыбке.

– А мне нравится Сновид.

– Такое имя?

– Ага.

– То есть – соня?! – воскликнула Аня.

– Тот, кто видит сны. По сути, вся история и есть огромный бесконечный сон. И мы его растолковываем, – глубокомысленно заметил Илья. – Хотя, исторический Сновид был конюхом княжеским. И участвовал в ослеплении Василька Теребовльского.

Аня передернула плечами.

– Ну, как всегда! За что?

– По навету…

– Ладно, товарищи язычники, вперед! – воскликнул Арсений, выкидывая руку и указывая на город.

При въезде в Демидов за ними увязались лающие собаки. Из-за плетней с повисшими банками, крынками на них глядели ребятишки, мужики и бабы. Демидов хоть и был возведен Екатериной Второй в статус города, но по сути оставался огромным селом. Правда, некоторые улицы были мощеные и каменных домов было побольше, чем в Каспле. Больше магазинов, мастерских, заводиков с длинными трубами. Здесь был техникум, две больницы, несколько церквей и два собора. Возле лесопилки громоздились штабеля бревен и досок. Сразу за Демидовом начинались поречские леса, и за столетия лесосплавов их не выбрали.

На камнях мостовой трясло. С оглушительным стуком мимо прокатилась телега, на ней сидел вихрастый паренек, старался солидно не пялиться на троицу велосипедистов, а все равно таращил синие глазенки.

Они доехали до центра, пересекли по деревянному мосту Касплю, но на середине остановились, чтобы посмотреть сверху на реку, начинающуюся в их селе.

Арсений поднял камешек и бросил его вниз, тот упал, хлюпнув.

– Сюда и должны были прибыть корабли Адмирала, – проговорил он, хмурясь.

– Утекли денечки, годы, – откликнулся Илья, поправляя очки.

– А Адмирала все нет, – сказала Аня.

– Ладно хоть мы еще… еще, – начал Илья, но его прервало появление грузовика.

Это был военный грузовик. В кузове сидели солдаты в гимнастерках, пилотках. Они смотрели на велосипедистов, – мельком на двух молодых мужчин и пристальнее на черноволосую невысокую стройную девушку в трико, кофте и в косынке, повязанной на пиратский манер.

– И не отдали честь товарищу лейтенанту! – воскликнула укоризненно Аня.

Арсений с улыбкой потрогал козырек кепки, надвинул ее плотнее.

– А хорошо бы так и дальше по реке поплыть, – сказал Илья, махнув рукой вниз по течению. – До самой Риги, Балтики.

Под мостом пролетали чайки. Вода серебрилась в лучах солнца. Ветерок колебал желтые кувшинки у берегов, заворачивал округлые листы, похожие на зеленых черепашек. Пахло речной свежестью, рыбой. На дальнем зеленом мысу стоял рыбак с удочкой.

По мосту шли мужик с бабой. Мужик покуривал самокрутку, обволакиваясь дымом, баба несла корзину, чем-то наполненную. У мужика на плече висел хомут.

– Здрасте! А где же Гобза впадает в Касплю? – спросил Арсений, когда прохожие поравнялись с ними.

– Здорово, коли не шутишь, – хрипло отозвался загорелый, плохо выбритый мужик с жесткими складчатыми щеками и, указывая на голубоватую церковь без крестов, ответил: – Вона та церква стоит уже на другом берегу Гобзы.

– А, спасибо.

– На здоровьице.

– Это Успенский? – спросил Илья.

– Ён самый, – сказал мужик.

– Закрыт?

Мужик, проходя мимо, быстро и с новым интересом зыркнул темными глазами на Илью, на остальных.

– Ну а то? Склад имущества.

Илья кивнул. И мужик с бабой пошли дальше. Арсений с любопытством взглянул на Аню. Ее взгляд был устремлен на луковки без крестов.

– Это после нашего смоленского Успенского собора самый большой храм в области, – сказал Илья. – Купец его заложил, начал строить, а другие потом продолжили.

– Папа говорил, колокол здесь был на сто пудов. Бил – за двадцать верст слыхать, – сказала Аня.

– Так почти до нас долетал, – отозвался Арсений. – Небось, на переплавку ушел.

– А новая медь из него уже дрянная, – заметил Илья. – Ни богу свечка, как говорится, ни черту кочерга.

Арсений поднял брови.

– А, по-твоему, пусть бы и бултыхался без толку, людям спать не давал за двадцать верст? Так хотя бы какая-то польза. Выплавили чего-нибудь нужное стране и народу.

– С исторической точки зрения… – начал Илья, но его перебила Аня.

– Лучше места для спора не найти! – воскликнула она, садясь на велосипед и отталкиваясь от перил.

За ней покатили и друзья.

Они проехали мимо райкома, но дальше направились не по той улице, уже на выезде из города спросили у мальчишек, и те им объяснили, что по этой дороге они доедут до озера Акатовского, а на Шапы им надо по другой.

– Что ж, возвращаться придется, – сказал Илья.

– Не, дяденька, чиво ж вы?! – воскликнул босой мальчонка, стриженный, как и большинство ребят, налысо, в серой рубашонке и то ли длинных трусах, то ли оборванных портках. – Вона до поворота докрутитя и тама вправо и возьмитя! Аккурат на ту дорогу и выскочитя.

– Баран, Шконя! – закричал на него другой мальчишка, с замазанным зеленкой ухом, выше его на две головы, и дал тому подзатыльник.

Третий чернявый мальчишка в драной соломенной шляпе крикнул:

– Не вправо, а влево! А этот грамотей все время путает, Шконя!

И он тоже хотел дать мальцу подзатыльник, но тот отбежал в сторону, почесываясь еще от первого удара, и яростно провопил:

– Чем бранить и бить, лучше книжку мине купить!

– Книжку?! Да ты читать не могешь, обезьяна!

– А сами? – не унимался малый.

– Ха! Еще как!

– Чиво ж не читаетя?

– Так лето!

И малый тогда крикнул:

– Дизиртиры!

– Чиво?! – в один голос заорали ребята и кинулись за Шконей вдогонку.

Тот припустился прочь, за ним только пыль летела. За его погоней – еще гуще.

Путешественники смеялись.

Указанная плохонькая дорожка и впрямь вывела их на другую дорогу. Надо было бы, конечно, уточнить, ведет ли она на Шапы, то есть в сторону Вержавска, но уже не хотелось возвращаться, да и в этот