Старый рыцарь - Дилара Маратовна Александрова

в дальнем источнике, он не так сильно похож на лужу. Остальные уже заняты банниками. Они всегда прогоняют, а в их источниках постоянно валяются голые люди, и мужчины, и женщины. Но чаще все вместе. А другие так воняют, будто стадо баранов наелось бобов и напустило прямо в воду.

Дуглас отнял кружку от губ, и снова пропал. Вернулся он уже с куском ткани, который смочил в оставшейся в котелке воде. Он начал протирать Фолкмару вспотевший лоб, шею, грудь… Больно. Старик почувствовал прохладу мази, легшей на свежую рану. Боль почти сразу начала утихать, но только снаружи. Внутри она была настолько огромна, что вылечить ее могла только… Фолкмар не знал, что могло ее вылечить. Она жила с ним много весен, и появилась далеко не прошлой смертью. Но рядом был Дуг, и ему на удивление становилось легче. И не важно, сколько мази осталось в этой чертовой стеклянной банке. Главное, что сейчас он был не один.

— Чемпион… — выдохнул Фолкмар, и больше ничего не смог произнести — легкие пронзила боль.

— Я забрал его еще той ночью, — и все же, плакал мальчишка. И говорил так, будто его распирает тревога. Фолкмар увидел красные глаза, хоть Дуглас и храбрился. Он был из тех, кто не привык показывать свой страх, — Я пришел в таверну, но вас нигде не было. Тогда мне сказали, что вы ушли во двор, и чтобы я забрал коня. У трактирщика была огромная шишка на лбу, и он был очень злой. Я забрал Чемпиона, но вас все равно не нашел. Когда я выезжал со двора, то встретил того богатея… помните, мы встретили его по дороге в Перилеск? Он был со своими друзьями и почти не стоял на ногах. Они смеялись, и надо мной смеялись и над Чемпионом. Один сказал, чтобы я поискал вас в канаве, авось и найду. А еще сказали, чтобы я поторопился, потому что вы можете превратиться в крысу. Потому что такие как вы никогда не станут львами. Я так не считаю, сьер Фолкмар. Это очень обидно. Я пошел, куда они сказали и в самом деле нашел вас. Чемпион помог вас вытащить. Но я не смог поднять вас на седло, поэтому перевязал веревками и тащил. Простите меня. У вас не болит спина после этого?

— У меня все болит, — грустно усмехнулся Фолкмар. — Спина не самая большая забота.

Где-то позади заржал Чемпион, Фолкмар знал, что он опять жует траву. Здесь ее было много. Весенняя трава вобрала первые соки лета, и еще не успела стать жесткой. Наверняка, такая ему пришлась по вкусу. У уха он почувствовал горячее дыхание, пахшее сеном и немного серой.

— Чемпион… — прошептал старик, ему удалось поднять руку, и положить ее на иссиня-черную морду коня, — Хорошо, что ты уделил мне минутку… и все же, трава лучше, чем я, — Он погладил бархат лоснящихся волосков, гладких и плотных. Удивительно, ведь конь совсем не знал изысков, а уродился таким прекрасным. Чемпион легонько ткнулся мордой в щеку Фолкмара, сделав дыхание совсем горячим, а потом отстранился, — Вот так… хорошо… Пойди погуляй.

Подняв голову к безоблачному небу, рыцарь нахмурился, будто вспоминая что-то.

— А доспехи?… Меч? Все на месте? — спросил он.

— Все на месте! — с готовностью закивал мальчишка, — Я сейчас, все на месте, сьер!

Дуглас опять-куда-то запропастился, и опять совсем ненадолго. В руках он держал склянку с красной мазью, шерстяное одеяло, мешочек с орешками, в другой волочил меч.

— Этой не мажь, — предостерег его Фолкмар, — Красная жжется.

— Я помню, — ответил Дуглас, бросая скарб ему под ноги. Меч он положил рядом с Фолкмаром, у его руки — так, что пальцы касались холодной рукояти.

Быть может, так ему будет легче, подумалось Дугу.

— Хватит, не таскай больше… Потом придется запихивать обратно… Чемпион не любит, когда долго возишься у него на боку. Я понял, все на месте… А ты славно справился, — на выдохе произнес Фолкмар, и дыхание вдруг у него сбилось. Прошло лишь мгновение, — Маркус… — прохрипел он, и попытался встать. Боль прошила от груди, прострелила плечо и обосновалась в воспаленных кишках, — Маркус… я должен… он ждет, он ждет меня…

— Лежите, раны еще долго не заживут, — Дуглас положил руку на плечо Фолкмара, но ему совсем не нужно было останавливать старика. Если бы даже захотел, тот все равно не смог бы подняться, — Вам не нужно к Маркусу… Уже лето, сьер, турнир начался.

— Как же так… — Фолкмар сглотнул ком, застрявший в горле, — Быть может, еще не поздно… Быть может… распорядитель вроде как шел мне навстречу… он внесет меня в списки… а Маркус…

Дуглас опустил глаза и отвернулся. Фолкмар нахмурил и без того хмурый лоб. За болью он совсем не ощутил предчувствие, которое уже и предчувствием назвать было нельзя — он уже все знал, хоть уши его еще и не услышали.

— Говори, — потеряв силы, сказал Фолкмар, откинулся на шершавый ствол дерева и окончательно обмяк.

Дуглас вытер рукавом сопливый нос.

— В ту ночь вы совсем не дышали, я испугался, что вы совсем плохи. А потом вы задышали и у вас началась горячка. Вы хватали меня за руки и все время бормотали что-то о Маркусе. К рассвету я вывез вас из города, но вы все просили и просили, чтобы я его нашел. Мне пришлось оставить вас, сьер, чтобы отыскать этого рыцаря…

— И что же? Ты нашел его?

— Да, — кивнул Дуглас, — Он вызвался на дуэль с Асгредом, вы же его помните? Оторн Каллахан созвал суд и верховный оторн решил устроить поединок. Он сидел очень недовольный, будто его на кол посадили. С таким лицом ничего хорошего не жди, особенно от суда, — Дуглас почесал затылок, а потом сбегал за кружкой, в которой еще осталась вода. Фолкмар с жадностью приложился к глиняной кайме, а Дуглас продолжил: — Асгред и его наставник… не помню, как его звали, каждый вышел против двоих. Наставника убили сразу — какой-то рыцарь, весь в железе с головы до ног проломил ему голову. Кровища хлестала во все стороны, а людям это понравилось. А мне не понравилось, я не