Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА - Дэвид Ритц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В сухом остатке имеем: два вида спорта, в которых доминируют черные – баскетбол и американский футбол, – имеют дурную связь с NCAA. NBA не впустит тебя в лигу, если ты меньше года назад окончил старшую школу; NFL заставит тебя отучиться в колледже как минимум три года.
Малыш Стиви Уандер стал профессионалом в одиннадцать.
Арета Франклин стала про в восемнадцать.
Lil Wayne стал про в четырнадцать.
Талант есть талант. Гений есть гений. Америка вся построена на деньгах, и хотя баскет не похож на искусства, я чертовски хорошо знаю, что баскет – один из видов искусства. Баскетболисты – художники.
Препятствовать молодому таланту зарабатывать деньги преступно. А когда препятствование осуществляют преимущественно белые институции, а художники в основном чернокожие… ну, тут я не могу придумать ничего лучше, кроме как процитировать Марвина Гея, певшего: «Мне хочется закричать и поднять вверх руки».
Shaquille O’Neal / Шакил О’Нил
Он старше меня на четыре года. Когда он пришел в лигу, он казался богом. Выше 2,10 ростом. Полностью контролирует все. Площадка принадлежит ему. Игра принадлежит ему. Он пришел с новой суперсилой, какой мы не видели прежде. Я подражал его поведению. Его имя стало нарицательным, превратилось в бренд. Он никогда не попадал в неприятности. Образцово вел себя в бизнесе. На площадке он всегда выглядел для меня одинаково, всегда на два с половиной метра. Я всегда был благодарен за то, что он не злой человек. Если бы он был головорезом, ни у кого из нас не было бы ни единого шанса. Я благодарю его за то, что он хороший человек и пример для подражания. Он и Джордан, они оба.
Я впервые встретил Шака на съемках фильма 1994 года «Азартная игра». У меня была маленькая роль без упоминания в титрах: я играл в одном из матчей, который они снимали. Тогда мне не удалось провести много времени с Шаком или Пенни Хардаэуем, его партнером по команде и съемочной площадке, но, увидев его вблизи, я подумал: «Черт, да как кто-то вообще может защищаться против этого чувака?»
Затем наступает день, когда мне приходится самому попытаться это сделать. При всем моем убеждении, что «никому меня не запугать», мне приходится осечься. Приходится вспомнить то, чему меня учил Сэм Митчелл. Нужно отыскать свое злое «я», но пацан внутри меня, смотревший, как Шак доминирует в составе «Орландо Мэджик», ломая щиты своими данками, теперь собирался сойтись с этим гигантом на площадке «Форума», где он будет играть в униформе «Лейкерс».
Сглотнул.
Потом за считаные секунды до начала игры появляется он, Биг Дизель, Большой Аристотель, непререкаемый супермен NBA под 150 кг весом. Он приближается, а я думаю: «Что он скажет? Как будет нервировать меня?» Сильно стараться ему не придется.
Он смотрит мне прямо в глаза и, улыбаясь так, словно знает меня всю свою жизнь, спрашивает: «Как дела, братан? Как сам? Твоя мамуля в поряде? Все пучком? Вижу, что ты в форме. Вижу, что ты здесь задержишься».
И после этого быстрое рукопожатие, не дэп, а простое рукопожатие по старинке. Я польщен и взбудоражен, и как только игра начинается, я осознаю, что Шак своей уличной смекалкой нашел способ вывести меня из равновесия.
Всякий раз, когда я играл против него, был волшебным. Никакого трэш-тока, ни с моей стороны, ни с его. Он только смотрел на меня. Он очень многое транслировал глазами – удивление, презрение, восхищение. Шак был в «Кливленде», когда мы с «Бостоном» шли на чемпионство. Я чувствовал, что это мой шанс совершить маленькое возмездие за все те разы, когда он и Бин надирали зад «Ти-Вулвз». Во время одного из матчей против «Кэвс» Док сказал мне: «Мне нужно, чтобы ты опекал Шака пару минут». Перк, который обычно работал с ним, получил шанс отдышаться. Опекать Шака это все равно что держать руками дом. После тех двух минут я не мог поднять руки, чтобы отбить партнерам пять. Я не преувеличиваю. Настолько уставшими были мои руки. Если бы вы дали мне пощечину, я бы не смог поднять руки, чтобы защититься.
В следующем сезоне – последнем для него – он пришел в «Селтикс». Видеть его в бело-зеленом после стольких лет в пурпурно-золотом было непривычно – мне потребовалось время, чтобы привыкнуть. По Матчам Всех Звезд, которые мы проводили вместе, я знал, что он отличный партнер, и в «Бостоне» было так же. Он принес в команду такой хороший настрой. Думаю, что если бы команда не обменяла Перка в «ОКС», Шак мог бы достать себе пятый перстень. Шак нашел способ заниматься практически всем, чем он хотел: актерская карьера, телетрансляции, диджеинг, даже рэп читал. Фанаты баскета песочили его за рэп. Но не я. Я его поддерживал. Люблю обсуждать с ним музыку. Моим любимым треком Шака был «You Can’t Stop the Reign», где он читал с Бигги и где еще был семпл «You Can’t Stop the Rain» британской R&B-группы Loose Ends. Безумная мешанина из разных жанров и талантов. Шак водрузил свой парт поверх всего этого, сделав это с большим уважением и усердием. Более того, весь альбом, на котором были вообще все – от Jay-Z и Mobb Deep до Rakim и Бобби Брауна, был офигенным.
Onyx
DMX оказал самое большое влияние на мой игроцкий стиль и свэг, но хип-хоп-группа из Куинса Onyx тоже сильно повлияла на меня. Они были дерзкими – рэп-аналогом панк-рока. Их большой хит 1993 года «Slam» был одой танцевальным слэмам, но я также слышал в ней оду слэм-данкам. Я слушал этот трек, и мне казалось, будто они приказывают мне оторвать кольцо.
Также они ввели моду на лысины. В своей песне «Atak of Da BalHedz» они читали о мудром решении взять лезвие и избавиться от всех волос. В ней было много правды. В дебютный сезон я играл с волосами, небольшим аккуратным фэйдом, но осознал, что трачу на него слишком много времени. Я был слишком высокомерен – а будучи новичком в NBA, оставаться скромным и так было непросто. Тогда я решил побрить голову и сохранил этот имидж до конца карьеры.
Что подводит нас к худи. Многие люди спрашивают у меня, как мне удается удерживать капюшон худи
