Элегия смерти - Чжоу Хаохуэй

в съемную квартиру и приготовились к генеральной уборке, когда у высокого зазвонил телефон.

– Это директор Хуан, – сообщил он другу, глядя на экран, и нажал на кнопку ответа.

– Вы двое, выходите на улицу. Если явится кто-то из уголовного розыска, не пускайте их в квартиру. Ясно?

– Как же нам остановить полицейских, тем более с ордером на обыск?

– Мне все равно, – отрезал директор Хуан. – Делайте все, что потребуется. Все последствия я беру на себя. Но если хоть один полицейский переступит порог, вы оба трупы!

Он явно не шутил. Высокий дрожащим голосом передал инструкции своему коллеге. Забыв о лежащих в квартире ножах, они поспешили на улицу.

Минут через десять из-за угла вылетел дорогой внедорожник и помчался к ним, не сбавляя скорости. Вышибалы бросились было в разные стороны, а машина с оглушительным визгом остановилась прямо перед ними. С пассажирской стороны выскочил рослый детина и поспешил открыть заднюю дверцу.

Из просторного салона вышел полноватый мужчина средних лет.

– Директор Хуан! – в один голос воскликнули вышибалы.

Тот, склонившись в почтительном поклоне, ждал, когда из внедорожника выберется еще один пассажир. С виду он разменял уже четвертый десяток, тощий, с крючковатым носом, похожим на клюв ястреба. Он стоял, осматривая окрестности, пока не заметил наконец двух парней.

– Эти двое – вышибалы в моем клубе, – пояснил Хуан. – А ну, поздоровайтесь с директором Гао!

Вышибалы замерли. Про Гао Дэсэна в Чэнду слышал каждый, однако встретить его лично им довелось впервые. Они поклонились и хором отчеканили, не смея даже сделать шаг вперед:

– Здравствуйте, директор Гао.

Гао Дэсэн в ответ на их приветствие проворчал:

– Полиция здесь?

– Еще нет, – поспешно ответил высокий.

– Вы поступили правильно. – Хотя Гао улыбался и хвалил их, блеск его глаз казался почему-то зловещим.

Из машины вышли двое крепких мужчин; они встали рядом с Гао, защищая его и внимательно осматривая местность.

Хуан подошел ближе и проинструктировал своих подчиненных:

– Директор Гао желает взглянуть на вашу квартиру. Проводите его.

Вышибалы как по команде повернулись и зашагали к дому, недоуменно переглядываясь. Гао и Хуан последовали за ними. Один из телохранителей пошел вместе с Гао.

– Где вещи предыдущего жильца? – спросил Хуан, очутившись в квартире.

– В кладовой. – Один из вышибал указал на дверь в углу гостиной.

Хуан распахнул дверь и включил свет. В комнатушке стоял шкаф с постельным бельем и туалетными принадлежностями, а в углу лежали два битком набитых рюкзака.

Хуан обратился к вышибалам:

– Вы двое, караульте на улице. Не пускайте сюда полицию. – Он знал, что без двух пар любопытных глаз поиски пойдут быстрее.

Как только вышибалы ушли, Хуан и его люди вывернули рюкзаки на пол. Вскоре он радостно воскликнул:

– Нашел!

Внутри черного пластикового пакета лежала кассета.

Директор Гао подошел ближе и подал знак телохранителю, который тут же достал из кармана плеер. Гао надел наушники и нажал кнопку воспроизведения. Две-три минуты он сосредоточенно слушал. На его лице не отразилось никаких эмоций, поэтому Хуан спросил:

– Это она?

– Послушайте сами. – Гао передал ему плеер.

Хуан перемотал запись и нажал кнопку. С каждой секундой он улыбался все шире.

– Что теперь? Передадим ее копам?

– Нет. Хотя запись я, разумеется, сохраню, – ответил Гао.

Наконец на его тонких губах тоже мелькнула смутная улыбка. Однако она не сулила ничего хорошего.

Глава 9

Конспирация

Тюрьма города Чэнду

Благодаря продуманному плану и ухищрениям начальника Чжан Хайфэна страсти в четвертой тюрьме вскоре улеглись. Смерть Шуня признали самоубийством, а Черныш взял на себя ответственность за нераскрытое дело. Сокамерники дружно пересказывали историю со слов Шаня, и Черныш не смог оправдаться.

В камере 424 теперь стояла гробовая тишина. Две койки пустовали, Шань по-прежнему предпочитал молчать, а Пин считал пустую болтовню ниже своего достоинства. Ду Минцян и Хан Вэньчжи, обычно занятые своими мыслями, тоже говорили мало.

После безвременной кончины Шуня в тюрьме началась кампания под лозунгом «Обрети уверенность в себе и шанс на новую жизнь!». Заключенные каждой камеры должны были написать эссе, которые предполагалось зачитывать и обсуждать на общем собрании, чтобы учиться друг у друга. В камере 424 задача легла на плечи Хана, как самого образованного. Он всерьез взялся за дело, потратил целый рабочий день на сочинение немалых размеров и теперь с нетерпением ждал возможности прочитать его перед публикой.

В ту пятницу господин Шао, как обычно, попросил назначить Ду на погрузку. И снова Ду позвал с собой Хана. Им нравилась работа, которой остальные чурались, потому что появлялась возможность обсудить план побега.

Господин Шао выглядел намного лучше, на его щеках вновь играл румянец. Увидев Ду, он торжественно сказал:

– Большое спасибо, сынок!

Охранник и Хан предположили, что он благодарен за работу на погрузке три недели подряд. Ду в ответ лишь многозначительно кивнул. Когда они заставили кузов ящиками, Хан с охранником приступили к проверке груза, а господин Шао и Ду смогли поговорить наедине.

– Я уже потратил деньги, так что, надеюсь, ты не передумал.

– Ни в коем случае. В конце концов, вы же вернете долг. Сейчас для меня деньги лишь цифры на банковском счете, а вам они спасают жизнь.

Они продолжали болтать как закадычные друзья, что не укрылось он Хана. Позже он с любопытством спросил Ду:

– С каких пор вы с господином Шао так сдружились?

– Я оказал ему услугу, – прошептал Ду, украдкой взглянув на охранника. Они как раз шли с пустой тележкой мимо сельскохозяйственного поля, и охранник отвлекся на заключенных, которые занимались выращиванием овощей.

– Какую услугу? – не удержался Хан.

Ду не видел смысла хранить секрет, поэтому рассказал о ссуде на операцию. Хан помолчал, а затем произнес:

– Господин Шао хороший человек, и ты поступил правильно. И все же после побега деньги нам не помешали бы.

– Деньги – просто расходный материал, которым надо пользоваться, – ответил Ду. – Если мы действительно выберемся, надежный друг будет гораздо дороже денег.

– Ты дальновиднее меня, – согласился Хан.

На краю сельскохозяйственных угодий охранник их догнал, и дальше пошли молча.

– Я слышал, через пару дней в котельной будут чистить дымоход, – обронил Хан, когда они проходили мимо сторожевой вышки.

Котельная снабжала горячей водой всю тюрьму; находилась она на территории их блока, поэтому чистку дымохода всегда поручали заключенным из зоны строгого режима. Это была тяжелая, грязная и к тому же опасная работа. Браться за нее никто не хотел, поэтому она стала инструментом для наказания. Теперь все в тюрьме гадали, кому не повезет на сей раз.

Ду не знал, почему Хан вдруг