Волки скалятся в тенях - Рената Вотинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виктория заботливо подложила Алисе под матрас медную грелку, заполненную углями. «— То еще старье» — подумала Алиса тогда. Но спала она сладко.
Воздух приближающегося хладного сезона уже проник в каменные стены дворца.
— Я не думал, что ты из тех, кто любит отлеживать бока до обеда, — сверкнул своей непринужденной улыбкой принц, когда они вошли в тренировочный зал. В отличие от Вильцгейма он не потащил Алису на промозглую улицу. — В походе тебе придется позабыть о сне, Прародительница и Разрушительница миров.
Алиса пихнула его в бок, оглядывая зал. Пожалуй, это было самое скромное помещение во всем здании: стены, отделанные деревянными панелями, такой же дощатый пол, люстры без каких-либо хрустальных украшений. Из убранства ее взор смог выцепить только две обшарпанные скамейки и кучку деревянных мечей.
— Мощный удар, Праро… — парень притворно закашлял.
— Не смей, — на пятках Алиса обернулась к нему. — У меня есть имя.
— Прости, — Себастьян растерял всю свою уверенность, и смущенно почесал затылок. — Я думал, что было бы хорошо, если ты привыкнешь к своему титулу. Своей природе, что ты отрицаешь.
— Кто сказал, что отрицаю? — Алиса постаралась гневно нахмуриться и придать своему голосу такой тон, словно она действительно недоумевает. Однако ее подозрения сразу же пали на…
— Джонатан. Он мне сказал. — Себастьян сложил руки за спиной. — Может, мой отец и верит в призрачный успех ваших занятий, но я должен знать правду. Я долго допытывался Вильцгейма, пока тот не рявкнул правду мне в лицо.
— Вот он болтун! — Топнула Алиса ногой так сильно, что зашипела, ибо небольшая волна боли от удара об пол прошла по лодыжке. — Язык длиннее моих долгов.
— Это твоя сущность, Пр… Алиса. В чем смысл не принимать то, с чем ты родилась?
— Я пришла сюда не за анализом моих проблем. Ты обещал отточить мою технику владения мечом. — Алиса упрямо скрестила руки на груди, вперив в своего «учителя» нетерпеливый взгляд. Но неожиданно она продолжила:
— Ты легко принимаешь тяжесть короны?
— Я уже родился с венцом на челе, Алиса, — он мрачно кивнул с каким-то болезненным блеском в глазах. — Корона уже въелась мне под кожу, как и сила миров под твою. Покоя нам не видать.
— Тогда мне стоит обращаться к тебе ни как иначе, как «ваше величество»? — Алиса присела в неуклюжем реверансе.
— Нет! — Себастьян замотал головой с красными щеками и выставил ладони вперед, как некогда его брат, Александр. — Только по имени.
— Так вот и я — просто Алиса. — Она вновь поднялась.
— Я тебя понял, — более сдержанно произнес Себастьян, явно пристыженный.
— Ты такой же, как и я, поэтому кончай эти нравоучения, Себастьян, — Алиса сделала акцент на его имени. — Когда-нибудь мы примем свое предназначение. Но сегодня мы просто Себастьян и Алиса.
— Если это и случится, то тогда точно настанет конец всему, — парень поспешил в сторону тренировочных мечей, однако резко остановился. — И, кстати, ни слова Джонатану об этом разговоре. Эти люди верят в меня. Не хочу, чтобы они узнали о том, что временами я трясусь только от одной мысли о том, что по глупости могу ввергнуть наше государство в хаос.
— Рот на замок. Но если только перестанешь обсуждать меня с Вильцгеймом, — Алиса умолчала, что в этот момент Себастьян звучал, как истинный правитель, хоть и не понимал этого. Король не тот, кто готов кинуть своих людей в самое сердце битвы. А тот, кто переживает за свой народ.
Принц благодарно кивнул и подошел к кучке тупых деревяшек. Он наклонился над тренировочным инвентарем и начал разгребать его в поисках чего-то.
Наблюдая за ним, Алиса заговорила:
— Зато у нас есть еще кое-что общего.
— Что же? — Невозмутимо поинтересовался он, не прекращая поиски.
— Мы оба не хотим, чтобы Джонатан считал, что мы жалкие.
— Безусловно. Ему еще быть генералом при моем правлении.
— А он знает об этом? — Алиса упала на лавочку, когда Себастьян вытянул два деревянных и исцарапанных щита из кучи мечей.
— Пока нет. — Он отложил щиты и принялся взвешивать в руках мечи, подыскивая лучшее к весовой категории Алисы.
— Только не говори, что ты все еще питаешь надежды на…
— Можешь считать меня глупцом, Алиса, но я все еще надеюсь, что после столкновения с кхинами ты передумаешь.
— Ну и дурак, — бесстрастно хмыкнула Алиса, заложив руки за голову.
— Величайший из дураков. Однако сколько бы ты не притворялась, что тебе плевать. — Он отложил один меч к щитам. — Это далеко не так. Если бы началась война, ты бы точно не осталась в стороне.
— А вот и нет! — Вспыхнула Алиса. Почему он возомнил, что знает ее лучше, чем кто-либо?! — Я бы умотала в Мекролв. Я не легла бы костьми за эту страну.
— Убеждай себя больше, — бескомпромиссно произнес Себастьян. — Все зависит от формулировки: не за страну — за людей. Не ты ли вмазала моему братцу за маленькую сиротку?
— Точно! Мия! — Алиса чуть не шлепнулась со скамьи, осознав, что пообещала сама себе по поводу девочки, за которую так опрометчиво взяла ответственность. Пока Алиса развлекалась во дворце с аристократами, строила военные планы, Лайла вполне возможно могла ее бросить. Или Лисицу могли отыскать «доброжелатели», а подле нее игралась доверчивая девчушка. Алиса могла не вернуться после столкновения с кхинами на Границе. И до отъезда ей необходимо убедиться, что Мия будет в безопасности в случае провала.
— Себастьян, кинь в печку эти деревяшки. Мне нужно срочно улизнуть из дворца, — объявила Алиса, поднимаясь с насиженного места. Тревога накатила неожиданно. Ударная волна ударила по натянутым нервам и почти сбила с ног. Внутри начали со скрипом тикать часики в ожидании неизбежного. Казалось, каждая секунда промедления стоила Мии жизни.
— Исключено, — отрезал Себастьян. Он невозмутимо достал подходящий меч из кучи и передал его Алисе.
— Ты не понимаешь, — Алиса выбила недооружие из его рук. Деревянная игрушка гулко ударилась об пол у их ног. — Та девочка, о которой ты говорил… я забрала ее из королевского интернета.
— Я знаю. Об этом все говорят. Всевышние! Ты ее оставила одну?
— Нет! — Запротестовала Алиса, словно в оправдание. Хотя такового для нее не имелось. — Я поручила ее на время Лайле.
— Хвостатой Лисице?! — У Себастьяна чуть челюсть не отвисла. У Алисы сложилось ощущение, что она призналась ему в страшном для него преступлении — предательстве родины. Хотя предать ребенка было страшнее. — Как ты могла доверить девчушку той, у кого врагов еще больше, чем у моей семьи!
— Потому что она не была
