Маугли из Космоса - Марк Антоний
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эх, — выдохнул Кузьмин и, поплевав на ладони, вытащил из-за пояса топор.
— Погоди! — остановил его Старыгин-старший. — Сбереги силы. Мы ее нашим, саперным способом…
Он выдернул из патронташа несколько патронов, скрутил их между собой проволокой. Через пять минут у него была готова маленькая пороховая шашка.
— А ну-ка, молодежь, — скомандовал бывший сапер, — качните елочку, посмотрим, где у нее слабое место.
Берестов и Старыгин-младший бросились к ели, навалились, пробуя на прочность. Старое дерево, закаленное в борьбе с горными ветрами, нехотя со скрипом поддалось, но устояло.
— Хватит, молодцы! — сказал Илья Семенович. — Все понятно. Давайте-ка теперь в сторонку…
Приятели подчинились. Старший егерь, не торопясь, осмотрел корневище, оглянулся на товарищей, махнул, чтобы те отошли, как можно дальше. Потом, чиркнув спичкой, бегом присоединился к остальным. Вспыхнуло пламя, эхо раскатилось по ущелью. Рухнув как подрубленная, ель ровно и надежно пролегла через расщелину. Старыгин-старший ободряюще подмигнул товарищам и осторожно вступил на сучковатый «настил» импровизированного мостика.
— Погодь, Семеныч, — сказал ему Кузьмин.
Он подошел к егерю и обвязал его веревкой, ловко соорудив примитивную страховку. Кивнув в знак благодарности, Старыгин-старший отобрал у него топор и продолжил путь. Поверженная ель под его тяжестью слегка прогибалась и раскачивалась. Бывшему саперу приходилось балансировать. Проделывать это с охотничьим карабином и вещмешком за плечами было нелегко, но Илья Семенович хотел показать, что сооруженная им переправа вполне надежна.
— Только не останавливайся! — нервно шептал Кузьмин.
Словно услышав его, лесник засеменил быстрее и, наконец, добрался до еловой кроны. Там он уселся на ствол верхом и, ловко орудуя топором, отрубил мелкие ветки, мешающие проходу.
— Да твой батяня настоящий ас! — восхитился Кузьмин, обращаясь к Старыгину-младшему.
— Он такой…
Срубив последний сук, Илья Семенович оказался на противоположном берегу расщелины. Там, отвязав веревку от пояса, он приладил ее к стволу ближайшего дерева, крикнул:
— Никодимыч, вяжи на своей стороне!
Бывший батальонный разведчик закрепил свободный конец веревки и сказал, обратившись к Привалову:
— Давайте, товарищ генерал!
Связали страховку и генералу, а когда переправили его, дело пошло быстрее. Капитан госбезопасности, астрофизик и следователь возиться со страховкой отказались, ловко перебежали по стволу и вцепились в веревочные перила, натягивая их так, чтобы оставшемуся на том берегу Кузьмину было легче перебраться. Охотник уверенно шагнул на самодельный мост, бодро дошел до середины и вдруг охнул, опасно накренившись над говорливой бездной.
— Мать честная! — вырвалось у него.
— Никодимыч, замри! — скомандовал Старыгин-старший. — Держись… Я сейчас!
Старый охотник будто не слышал его, забыв о том, что под ногами у него зыбко раскачивающаяся лесина. Он смотрел в небо. Товарищи его тоже поневоле подняли головы, все, кроме Ильи Семеновича, который видел только старого друга, балансирующего между двумя одинаково далекими берегами. А засмотреться было на что. Над далекой грядой Великоярского хребта величественно проплывал черный диск, даже издалека казавшийся громадным и грозным.
— Опоздали! — досадливо хлопнул себя по ляжкам Привалов.
Остальные молчали, потрясенные зрелищем. Иное дело знать о приближении к Земле космического «гостя», другое дело — увидеть его воочию. Каждый из участников перехода переживал явление «небесного дива» по-своему. Генерал, как человек военный, прикидывал потенциальную угрозу, что могла бы исходить от такого гиганта. Бывший пограничник, капитан государственной безопасности Старыгин беспокоился, зафиксировали ли его наши средства ПВО и сочли ли они появление инопланетного корабля нарушением воздушного пространства СССР?
Астрофизик Берестов тихо торжествовал — его теоретические расчеты плотности распределения обитаемых миров в Галактике подтверждались на практике. Чтобы закрепить сей исторический факт, он немедленно извлек из футляра японский «Canon» с хорошей оптикой и светочувствительной пленкой и успел сделать несколько снимков, прежде чем киркилийский рейдер скрылся за горизонтом. Следователь прокуратуры Болотников с тревогой думал о десяти пацанятах, оставшихся с пришельцами один на один. А то, что чужаки более чем опасны, следовало считать установленным фактом.
Старший егерь-охотовед помог перебраться товарищу, и они присоединились к молчаливой группке людей, чьи усилия пропадали даром. Судя по карте в планшете генерала, от переправы до Матюхиного Бора оставалось километров пятнадцать сильно пересеченной местности. Привалов мысленно костерил себя, что не рискнул все же обратиться к командующему округа, а ведь тот мог бы направить к месту событий хотя бы десантный взвод. Совершенно очевидно, что вся эта самодеятельность с походом разношерстной группы к месту посадки «гостя» была авантюрой, за которую придется отвечать именно ему — генералу.
— У меня предложение, товарищ генерал! — сказал Старыгин-младший, словно прочитав мысли старшего по званию.
— Говори!
— Мы с Берестовым пойдем вперед. При хорошем темпе за час-полтора доберемся. А вы с остальной группой подойдете позже.
— Согласен! — буркнул Привалов.
— С одной поправкой, товарищ генерал! — вмешался Болотников. — Я пойду с ними.
— А выдержите, Антон Иванович? — спросил капитан, оглядывая следователя с головы до ног, словно увидел впервые. — Мы — бегом!
— Я в форме, капитан!
— Добро!
— Возьмите с собой только необходимое, — распорядился генерал. — Остальное оставьте нам.
Старыгин-младший, Берестов и Болотников выбросили из своих рюкзаков все лишнее, оставили товарищам тяжелые «Калашниковы», захватив с собой только пистолеты. Причем Берестову, не имевшему личного оружия, Привалов вручил собственный ТТ.
— Помните, — напутствовал их генерал. — Главное — вытащить из этого дерьма пацанят, а с пришельцами, мать их космическую за ногу, если доведется, я и сам по душам поговорю… От лица всего прогрессивного человечества.
— Служим Советскому Союзу!
Глава 38
Из показаний бывшего восьмиклассника, бывшего пилота-навигатора первой позиции, ныне подсудимого Эрика Ф. в Галактическом Трибунале
Зря мы рассчитывали всласть подрыхнуть на утренней зорьке. Учитель разбудил нас, едва рассвело. Не знаю, как другие, а лично я с трудом продрал глаза. Уснули мы часов в двенадцать, наверное, а встали в пять. Проклиная себя, что поддался вчера общему настроению поточить лясы, я выбрался из палатки. Ночной ясности как не бывало. С реки натянуло туману. Мне он сперва показался дымом лесного пожара, но это — спросонья. Дышалось легко, хотя в воздухе висела сырость. По походному расписанию, готовка завтрака была на мне. И я первым делом поплелся к кострищу. Огонь давно погас, но угольки еще были горячими.
Я сложил из лучинок «шалашик», сунул под него сухую бересту и обрывки газеты. Подождал, покуда займется береста. Подхватил ведро и кинулся к реке. И тут же зацепился за что-то ногой, кувырком покатился в сырую траву. Ведро отлетело в туман. Я услышал, как оно громыхает по прибрежной гальке. Подняться я не успел. Рядом оказался Учитель. Глянул сверху, и мне снова почудилось, что он
