Корнеслов - Дмитрий Вилорьевич Шелег
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тихомир улыбнулся.
Матфей посмотрел на него:
– А твоя какая фамилия будет?
Тихомир в ответ негромко сказал:
– Медведь.
Тимофей молча снял картуз и приклонил голову.
* * *
Помолчали. Каждый думал о своем.
* * *
Тихомир снова спросил Матфея:
– А чем еще торговали?
Тот ответил:
– Из крупного – много древесины, смолы да дегтя в Европу возили, железную да медную руду.
Тихомир понимающе кивнул:
– Сырье!
Матфей пожал плечами:
– Так мне рассказывали. Потом к нам эти руды возвращались уже как железо да медь в слитках. Иль уже в утвари разной. Они нам много мечей возили.
Тихомир удивился:
– Мечей? Неужто русские сами мечей не ковали?
Матфей ответил:
– Ковать-то ковали, да, видать, не такие диковинные. Это я точно знаю, что наши покупали, потому что у самого такой клинок имеется – в наследство достался.
Оружия вообще много привозили. Но часто оно под запрет попадало. Если война какая и еще что, то возить нельзя было. Пушки, мушкеты иль другое вооружение – это само собой, так даже боевых коней из Ливонии не выпускали. Серу, из которой порох делают, тоже запрещали.
Тихомир покачал головой:
– Ну, это и понятно.
Матфей хитро улыбнулся:
– Так все равно же привозили оружие, когда запреты были наложены. Да и все остальное: олово и свинец, английское шерстяное сукно и фламандские ткани, вино и пиво в бочках, селедку и соль и другое всяко-разно.
Тихомир удивился:
– Вот дела?!
– Торговый запрет называется «ембарго»! – Матфей был явно доволен собой.
Экономические санкции и эмбарго как инструменты политического шантажа успешно используются повсеместно и в наше время.
Но Ганзейский союз первым в Европе применил весь их набор.
Ганза наказывала непокорные или провинившиеся города и даже целые страны запретами на поставку им и закупки у них товаров, на торговлю на ее землях, натравливала союзников друг на друга, подкупала в разных странах влиятельных торговых людей, которые потом оказывали давление на своих правителей.
Великий Новгород в Ганзейском союзе не состоял, но по заключенным с новгородцами договорам ганзейцы получали здесь право беспошлинной торговли. Но при этом все обслуживание ганзейских караванов осуществлялось исключительно новгородцами и реализация товаров тоже шла только через новгородских купцов. Ганзейцев не всегда устраивали условия этих договоров, и они регулярно требовали их пересмотра в части предоставления особых льгот.
Опыт санкционного и даже военного давления на своих торговых партнеров у ганзейцев был солидный. Например, когда в норвежском Бергене ущемили интересы Ганзы, немцы ограничили поставку пшеницы, что вызвало голод в Норвегии и, как следствие, привело к большей сговорчивости.
Ганзейцы надеялись применить уже отработанную схему и по отношению к Великому Новгороду. В XV веке из-за периодических неурожаев на Руси новгородцы остались без зерна. Бедственным положением тут же воспользовалась Ганза, введя запрет на поставки в Великий Новгород пшеницы, тем самым пытаясь повлиять на политическую и экономическую независимость. Но предприимчивые новгородцы сумели произвести импортозамещение зерна, используя местные продукты, и тем самым сохранили свой суверенитет. А в ответ новгородцы ввели свои санкции – блокировали поставки воска и древесины в Европу.
После присоединения Великого Новгорода к Москве новое государство постепенно сформировало внутренний рынок, укрепило торговлю с Востоком, и торговля с Ганзой ушла на второй план. Лишившись русского рынка, Ганза постепенно утратила главенствующее торговое положение в Европе и вскоре вовсе прекратила свое существование.
История циклична!
Тимофей, глядя на Матфея, подтвердил:
– Ганза процветала, потому что вся торговля была только в ее руках. Она закрывала доступ для купцов, которые не были в союзе. И, чтобы иметь полную власть, Ганза постоянно вела торговые войны. Русский рынок заманивал, и Ганза всеми силами хотела отделить Русь от Европы и стать единственным торговцем между ними.
Матфей продолжил:
– Говорили, что далее Ливонии русских купцов ганзейцы не пускали из опаски налаживания торговых связей. Точно так же они старались не допустить к Великому Новгороду англичан, фламандцев, голландцев, французов. Потому ладьи новгородцев обычно ходили только по Балтике. А к Северному морю ходили только самые смелые. Много товара да кораблей пропало, потому что ганзейцы платили пиратам – каперам.
Тимофей дополнил:
– Заход наших кораблей в балтийские порты, если Любеком и Ганзой был наложен запрет, предвещал мало хорошего, кроме ареста товара.
Тихомир кивнул, но еще раз спросил:
– Так как же к нам доставляли европейские товары в обход Ганзы и ее «ембарго»?
Матфей улыбнулся и хитро прищурился:
– Ганзейский город Ревель в Ливонии по-всякому противился, чтобы в Ганзейский союз приняли город Нарву. Хотя и Нарва тоже была в подчинении магистра Ливонского ордена. Ведь Нарва ближе к Руси, чем Ревель, и ревельские купцы просто боялись, что у них отнимут торговлю.
Тихомир непонимающе спросил:
– И к чему привело блокирование приема Нарвы в Ганзейский союз?
Матфей засмеялся:
– К тому, что город преспокойно продолжал торговать с Великим Новгородом.
Тихомир развел руками.
Теперь уже Тимофей улыбнулся:
– Пока Ганза терпела убытки от своего же эмбарго, торговля между Новгородом и Нарвой быстро росла. Так однажды новгородцы закупили здесь половину от всей имевшейся в городе соли, а горожане Нарвы на претензии ревельцев невозмутимо ответили: «Нарва сделала большие закупки соли, так как она необходима для засолки пойманных в реке Нарове осетров».
Увеличилась новгородская торговля и со шведским Выборгом. Тогда уже жители Нарвы, чтобы оправдать собственную торговлю с Новгородом, писали в Ревель: «Видели, как из Данцига в Выборг направляется целый караван судов с сельдью и солью, а везти такие товары в Выборг – все равно что везти их на Русь». А новгородские товары купцы из Выборга спокойно продавали ганзейцам как собственные.
Тихомир закивал головой:
– Получалось, что если ганзейцы накладывали запрет на торговлю, то этим пользовались другие европейцы. Они ввозили в Великий Новгород запрещенные товары через «вторые руки», покупая в Европе как бы для себя, а потом перепродавали русским купцам.
И наоборот – покупали русские товары и выдавали их за свои.
Довольный Матфей деловито сказал:
– Обходные пути иногда бывают ближе прямых!
Тихомир спросил:
– Так чем же закончилась торговая война с ганзейцами?
Тимофей вздохнул:
– Кто знает, возможно, новгородцы и победили бы ганзейцев, но как раз в 1417 году север Руси потрясла эпидемия чумы. После такого страшного бедствия Великому Новгороду было не до споров с Ганзой, и договорились торговать «по старине».
Эпизод 3. Дож
19 января 1417 года, Венеция
Иоганн Нибур находился в
