Секрет нашего успеха. Как культура движет эволюцией человека, одомашнивает наш вид и делает нас умнее - Джозеф Хенрик

дома женщин ради секса и к утру уходят. Кто отец ребенка, не считается важным (часто это неизвестно), и генетические отцы не должны вносить никакого вклада в домохозяйство, к которому принадлежат их дети, их обязанность — помогать детям сестры. В местном языке нет слов “отец”, “муж” или “свойственник”. Разумеется, мужчины и женщины иногда вступают в долгосрочные парные отношения, но у них не существует никаких норм, регулирующих сексуальную эксклюзивность и постоянство отношений, создание пары не сопровождается никакими обрядами, а партнеры не имеют друг перед другом никаких обязательств. Таким образом, социальные нормы позволили организовать на удивление стабильное общество, подавив создание пар и исключив родство по отцовской линии[213].

Несколько отцов

Даже в обществах, где есть институт брака, социальные нормы и убеждения необязательно подкрепляют озабоченность сексуальной верностью, коренящуюся в мужской психологии создания пар, — иногда они способствуют вкладу в детей иными способами. Многие коренные народы Южной Америки убеждены, что ребенок формируется в утробе матери из нескольких порций спермы: антропологи называют такую систему убеждений “делимое отцовство”[214]. Более того, представители многих подобных сообществ убеждены, что от одного семяизвержения зачать жизнеспособный плод невозможно и мужчина должен “потрудиться”, чтобы создать плод посредством множества половых актов на протяжении нескольких месяцев. Женщины, особенно после того, как забеременеют, могут, а иногда и должны искать другого мужчину или мужчин и заниматься с ними сексом, чтобы обеспечить “дополнительных отцов” будущему ребенку. Всякий, чье семя участвует в создании ребенка, становится его вторичным отцом. В некоторых обществах периодически проводятся ритуалы, предписывающие внебрачный секс после удачной охоты, что помогает формально подтвердить наличие у ребенка нескольких отцов. Вторичные отцы, которых мать называет после родов, должны обеспечивать благополучие своих детей (например, снабжать их мясом и рыбой), но не в той степени, что первичный отец, муж матери. Нередко вторичным отцом становится брат мужа.

Приобретение второго отца адаптивно, по крайней мере иногда. Тщательные исследования бари, живущих в Венесуэле, и аче показывают, что дети, у которых два отца, доживают до 15 лет чаще, чем дети, у которых только один отец или три отца и больше[215].

Важно отметить, что социальные нормы не в состоянии заставить мужчин перестать ревновать. Мужчины не любят, когда их жены хотят заниматься сексом с другими мужчинами. Однако в таких случаях община не поддерживает их стремление следить за женами и наказывать их за нарушение сексуальной верности: если мужья показывают, что ревнуют, они сами нарушают нормы и подлежат осуждению. Репутационные соображения и нормы словно бы перевернуты, так что теперь мужу нужно держать себя в руках. В глазах общины будущая мать поступает хорошо, если обеспечивает своему ребенку вторичного отца.

Брачные нормы помогают расширить системы родства, управляя нашими инстинктами создания пар и направляя их в нужное русло. При этом нормы так или иначе эксплуатируют общие эволюционные интересы свойственников, готовность мужчин вкладывать ресурсы в потомство женщин, с которыми у них был секс, и влияние одинаковых имен. Кроме того, иногда они подавляют мужскую сексуальную ревность (при частичном отцовстве), исключают мужской родительский вклад (у народа на), удовлетворение женских сексуальных желаний вне брака (в большинстве сообществ) и полигамные парные отношения (в обществах, где практикуется моногамный брак). По мере увеличения и усложнения обществ брачные нормы все чаще использовались для создания межгрупповых альянсов, обеспечения мира и поддержания крупномасштабных форм социальной организации. Но даже в самых простых человеческих обществах эти нормы издавна формируют социальную жизнь.

От отвращения к инцесту к табу на инцест

У людей, в отличие от большинства других приматов, между братьями и сестрами возникают долгосрочные, устойчивые социальные связи. В популяциях охотников-собирателей братья и сестры часто живут в одних группах. Во многих других традиционных обществах либо братья, либо сестры остаются жить в родной общине, а представители противоположного пола вступают в брак вне общины, однако узы между сиблингами обычно остаются прочными. Как и у других приматов, главный фактор, создающий связь между братьями и сестрами, — это общее детство. У сиблингов противоположного пола этот опыт воспитывает одновременно и глубокую привязанность, и отсутствие сексуального влечения друг к другу[216].

В самых разных малых сообществах обнаружено великое разнообразие систем родства (наборов социальных норм), которые опираются на эти врожденные психологические тенденции и экстраполируют их на дальних и даже очень дальних родственников. Как уже упоминалось, социальные нормы определяют классификационных сиблингов и требуют, чтобы к ним относились в точности как к родным. Эти нормы могут быть и автономными правилами, вроде этикетного требования класть вилку слева, но благодаря тому, что они опираются на наше эволюционно обусловленное отвращение к инцесту, нам, вероятно, проще их изучать, усваивать и требовать их исполнения от окружающих[217].

Однако в таких сообществах никто все же не путает настоящих (генетических) и классификационных сиблингов, что бы ни предполагали некоторые знаменитые антропологи. Например, когда я работал на Фиджи, мне случалось слышать, как деревенские жители говорят о своих “истинных” братьях и сестрах. Как-то раз я стоял возле фиджийского “кухонного дома”, подумывая об ужине, и услышал, как жена оправдывается перед мужем за то, что отдала своему старшему брату все запасы из лавочки, которую недавно открыла. “Он же мой настоящий брат!” — обиженно сказала она по-фиджийски, а потом описала, как ее брат пришел и скромно сел в части дома, предназначенной для обладателей низкого статуса, и проделал простой обряд просьбы “керекере”. Женщина была тронута и поняла, что надо ему помочь, даже если для этого придется закрыть лавочку навсегда. И для нее, и для ее мужа было очень важно, что с просьбой к ней обратился настоящий брат, а не просто один из множества классификационных братьев.

Мы с моей фиджийской командой, чтобы разобраться в различии между настоящими и классификационными сиблингами в контексте табу на инцест, написали два рассказа и попросили случайно выбранных взрослых из двух деревень дать на них отзывы. В качестве отправной точки вспомните Кулу: в этих деревнях социальные нормы требуют, чтобы братья и сестры, реальные и классификационные, никогда не оставались наедине под одной крышей и никогда не разговаривали друг с другом. Кроме того, учтите, что в деревенских домах все три двери открыты весь день, если кто-то дома, поэтому любой прохожий видит, что происходит внутри. В первом нашем рассказе настоящие брат с сестрой сидели дома одни и разговаривали. Второй рассказ был точно такой же, только теперь речь шла о классификационных сиблингах.

Угадайте, что сказали деревенские жители? Мои