Полукрылые. Черные песни забвения - Урбанская Дарья

– В тот раз Глеб включил модули, поглощающие психео. Во время Выпевания ты излучал энергию, но ее не набиралось достаточно. Она просто постоянно утекала в модуль, во всяком случае какая-то ее часть. По сути, ты просто отдавал свое внутреннее психео, сам об этом не подозревая. На слете, конечно, никаких модулей не будет.

Артем кивнул собственным мыслям. Что-то примерно в этом роде он и подозревал.

– Сегодня эффект неожиданности на нашей стороне! – добавила Эл и усмехнулась, но Титов не разделил ее радости, по-прежнему обдумывая идею, которая пришла ему в голову вчера ночью.

Она полезла в рюкзак и внезапно спросила:

– Жвачку будешь?

– Нет, – покачал головой Артем и уточнил: – Значит, ты неплохо разбираешься в том, как устроены эти модули? Знаешь, как их включить или выключить?

– Как хочешь, – Эл закинула в рот пару подушечек и задумалась над его вопросом. – Принцип работы мне, конечно, неизвестен, но я наблюдала за отцом. Да он особо и не скрывался… – Она кивнула сама себе. – Да, думаю, смогу разобраться, если потребуется. А что ты задумал?

– Вопрос скорее в том, почему до этого не додумалась ты сама! – пробормотал Артем, на этот раз позволив себе ухмыльнуться. Вихрева недовольно нахмурилась и хотела что-то сказать, но он торопливо продолжил: – У меня появилась идея по поводу твоей мамы, но хотелось бы заранее обсудить ее с тобой. Вдруг понадобится какая-то специальная подготовка. Ты говорила, что Глебу Александровичу удалось собрать психео каладрия с помощью этих его модулей или типа того. Верно?

Вихрева медленно кивнула.

– Если мою маму и Алену Петровну держали в Елизаветинке, то, вероятно, и свою экспериментальную аппаратуру твой отец тоже хранит здесь, чтобы все было под рукой в нужный момент? – Титов сделал паузу и многозначительно поднял брови. – Скорее всего, в своем кабинете?

Эл молча уставилась на него, и в ее глазах, словно лесной пожар, разгоралось понимание.

– Сегодня воскресенье, в больнице практически нет персонала на административном этаже, – вкрадчиво продолжил Артем. – А Глеб Александрович будет пару часов точно занят на слете.

– Он сто процентов закроет кабинет, – еле слышно прошептала она, поняв, к чему клонит Титов, но пока не позволяя себе даже надеяться. – Да и потом, у него наверняка есть сейф или что-то в этом роде.

– Ну ты же Полукрылая, попробуй использовать Выпевание, – Артем пожал плечами. – Слушай, попытка не пытка. Надо использовать подвернувшуюся возможность. Вдруг получится схватить синицу за хвост.

– Да, действительно, может получиться! – Эл явно воодушевилась, ее глаза, еще минуту назад уставшие, недоверчивые и печальные, вновь зажглись надеждой. Она соскочила со стола и начала ходить по палате, рассуждая вслух.

– Значит, давай так. Приходим на слет, потом я незаметно выйду, минут через пять после начала, попробую провернуть то, что ты предложил, и вернусь как можно скорее. Вначале старейшины будут всякую скукотищу разбирать, финансы там всякие, отчеты, так что я должна успеть к обсуждению похищений.

Несколько минут они молчали. Вихрева явно прокручивала в голове сказанное Артемом, прикидывала, что может пойти не так. Титов же думал о предстоящем слете и о том, что он собирается сделать – применить выпевание ко взрослому Полукрылому на глазах у других взрослых Полукрылых. Даже если у него все получится, последствия этого поступка могут оказаться для него печальными.

Внезапно он встрепенулся и посмотрел на экран телефона:

– Слушай, нам, кажется, пора, если не хотим опоздать.

– Да, идем, – Эл закинула рюкзак на плечо. – Ты что-то про вопросы еще писал. Сейчас самое время их задать.

– По дороге расскажешь, – Артем махнул рукой, и они направились к двери палаты. – Вот, например…

Элла резко остановилась и развернулась к нему лицом.

– Спасибо, Тем! Что не возненавидел меня. И что помогаешь… Спасибо!

Она отчаянно взглянула на него и наклонилась вперед, намереваясь поцеловать в щеку. Но в последнее мгновение Артем немного повернул голову, и их губы соприкоснулись. Оба замерли. Время, казалось, остановилось.

Все еще не веря в происходящее, Артем осторожно поднял руку и провел по ее волосам, заправил за ухо выбившуюся прядь. Элла зажмурилась и качнулась вперед, прижимаясь к нему и продлевая случайный поцелуй. Как и в его сне, Артем медленно обнял девушку и положил ладони ей на талию, а затем медленно провел ими вверх, до самых лопаток. Даже через футболку он чувствовал жар ее кожи.

– Тем, я… – Элла отстранилась, но он не дал ей договорить, преодолев несколько миллиметров, образовавшихся между ними, и снова поцеловал ее. Ее губы были прохладными и мягкими, хотя сам Артем, казалось, весь пылал. Еще немного – и лучезарно засияет, не спев ни единой ноты.

– Нам пора идти… – прошептала она, окутывая сладким ароматом мяты, и Артем с трудом разорвал объятие.

В коридор они вышли, глядя куда угодно, только не друг на друга.

– Кхм… А почему… э-э-э… – Артем пытался вспомнить хоть один из вопросов, что мучали его вчера ночью. И заодно переключиться со вкуса ее губ на предстоящий слет. – Почему ты не сообщила отцу, что я случайно наткнулся на Алену Петровну в больнице, и мы собираемся идти ее освобождать?

Она бросила на него взгляд исподлобья, и Артем втянул воздух сквозь сжатые зубы. Помогло. Переключился.

– То есть Глеб Александрович знал? Но почему тогда не перевел их с мамой в другую палату?

– Мне кажется, он не принял вас – нас – всерьез. Пробраться в больницу вечером не так уж и просто, кто же знал, что Макс рискнет применить Выпевание к охраннику на проходной.

– И уж совершенно точно не ожидал, что Черниченко использует весомые аргументы, – усмехнулся Титов, и Элла в ответ фыркнула.

– Да уж, очень увесистый был аргумент!

Они переглянулись, как заговорщики, и одновременно стали давиться смехом, вспомнив, как Черниченко приложил доской здоровяка, охраняющего палату с запертыми в ней каладриями.

Лестница, по которой они поднимались, была пустой, но все равно казалось, что шуметь как-то не очень уместно. Так что они старательно зажимали рты ладонями, чтобы не привлекать внимания. Отсмеявшись, Артем подумал, что нужно было вчера по горячим следам записать вопросы, крутившиеся у него в голове. Потому что сегодня от волнения перед предстоящим слетом и не только он не мог толком вспомнить, что именно ему хотелось прояснить. Впрочем, один непонятный момент как раз всплыл у него в памяти.

– А как тебе удалось получить доступ к переписке Алены Петровны? Нет, я признаю, это был, конечно, умный ход – если она и общалась с каким-то другим каладрием, то скорее всего в крылограме. Но только не надо мне рассказывать, что ты не только гарпия, но и крутой хакер, и умеешь удаленно чужие телефоны взламывать.

– Ого, вот это у тебя богатое воображение! – насмешливо восхитилась Вихрева. – Кажется, кто-то смотрит слишком много сериальчиков. Нет, на самом деле все было гораздо проще. И скажу сразу, это не тот поступок, которым я горжусь…

Они вышли на административный этаж, и Эл прервалась, осматриваясь по сторонам. В отличие от болезненно-бледных стен в лечебных отделениях, светло-голубых или серо-бежевых, здесь холл был отделан деревянными панелями насыщенного орехового цвета или чем-то похожим на них. На полу лежал бутылочно-зеленый ковер с орнаментом из хвои и шишек. От этого сочетания цветов – словно в сосновом лесу очутились – в груди сразу появилось теплое ощущение уюта. Диванчики, стоящие вдоль стен, выглядели такими удобными, что Артему захотелось срочно присесть и отдохнуть вместо того, чтобы идти на какой-то там слет. Справа они увидели двух пожилых мужчин, которые, негромко переговариваясь, открыли дверь одного из кабинетов и зашли внутрь. Вихрева уверенно направилась в их сторону, на ходу продолжив вполголоса рассказывать:

– Прошлой зимой Алена Петровна проходила обследование в диагностическом центре при Елизаветинке. Когда ей делали УЗИ, отец специально отвлек врача, а я в это время смогла проверить ее телефон, – Элла поморщилась своим воспоминаниям. – По старинке, порылась в сумке и достала. Повезло, что он оказался без пароля. В общем, это было мерзко.