На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями - Михаэль Штайдль

наконец не заснешь, но все равно просыпаешься через несколько часов на диване и еще более измученным, чем раньше.

Сегодня все иначе. В течение дня я все думал об остановке сердца у пожилой женщины в лаборатории катетеризации и о приятном чувстве, что в решающий момент все было сделано правильно.

— Иногда полезно выпускать пар, — говорю я. — Но, возможно, мы просто недостаточно говорим о положительных моментах в целом. Не только друг с другом, но и с посторонними.

— Да, может быть, — отвечает Патрик, глядя в телевизор.

— Скажи, а какие для тебя есть плюсы? — спрашиваю я. — Что тебя мотивирует?

Он несколько секунд размышляет, а Сталлоне в это время ведет бесшумную перестрелку с плохими парнями на крыше многоэтажного здания.

— Это может показаться странным, — наконец говорит Патрик, — но иногда, когда я выхожу с работы…

Он осекается. Сталлоне перебрасывает через перила взрывной волной от гранаты, он срывается вниз. Камера следит за ним до края крыши. Сначала пороховой дым закрывает обзор. Когда его уносит порыв ветра, перед нами предстает герой посреди груды бесчисленных пустых картонных коробок, значительно смягчивших удар от падения.

— Знаешь, — снова начинает Патрик. — У тебя за спиной ночная смена, ты устал. А на улице все только начинается. Открываются магазины, люди идут на работу. Я сажусь на велосипед и возвращаюсь мысленно назад. Перед глазами проходят моменты последних нескольких часов: лица пациентов, сцены из операционной. И я думаю: хорошо, что я был здесь.

Сталлоне открывает глаза. Узнает темные очертания злодеев на краю крыши, вскакивает и находит укрытие за невысокой стеной, прежде чем пули из автоматов успели бы попасть в него.

— Это действительно так, — говорит Патрик. — Но я говорил, что это звучит странно.

Сталлоне перебегает улицу, вслед ему свистят пули, пока он не исчезает на складе.

— Это совсем не странно, — отвечаю я. — На самом деле, я думаю, что трудно выразить это лучше. — Я смотрю на часы над дверью. — Во всяком случае, не в полчетвертого утра.

Примечание: что делать в экстренных случаях?

В случае серьезных травм, подозрения на сердечный приступ или инсульт, а также если неспециалистам сложно оценить риск после несчастного случая или из-за внезапно возникших симптомов болезни, нужно действовать следующим образом: наберите номер службы экстренной помощи 112, который сейчас является единым по всей Европе[19]. После этого вас перенаправят в один из диспетчерских центров, координирующих работу пожарных и спасательных служб. Они зададут все необходимые вопросы и проинструктируют, в случае если вам необходимо самостоятельно принять меры до прибытия службы экстренной помощи.

Даже если вы сами можете добраться в отделение неотложной помощи, иногда имеет смысл набрать номер службы экстренной помощи, например, если вы подозреваете сердечный приступ. Так, если вам резко станет хуже, вы не рискуете попасть в аварию и сможете безопасно добраться до отделения. Кроме того, диспетчерский центр может заранее выбрать клинику, оборудованную для вашего случая и в настоящее время располагающую свободными местами. С другой стороны, следует отметить, что звонок в службу экстренной помощи исключительно из соображений удобства не является мелким проступком, поскольку ограничивает возможности, предназначенные для реальных чрезвычайных ситуаций.

Если проблема не очень острая, но записаться к семейному врачу в настоящее время невозможно, наберите номер дежурной службы: 116 117[20]. Служба экстренной помощи свяжет вас с врачом, который в данный момент дежурит в вашем регионе. Он сможет проконсультировать и при необходимости посетить вас[21].

Если дежурная служба сочтет это необходимым, они вызовут врача скорой помощи или службу спасения. Ни одно обращение не остается без внимания в центральном отделении неотложной помощи, и есть много веских причин туда обратиться. Однако в незначительных случаях нужно быть готовым к более длительному ожиданию. Поэтому если вы сомневаетесь, подумайте, не лучше ли вам обратиться к семейному врачу или к дежурному врачу Ассоциации врачей больничных касс вашей федеральной земли[22].

На свой страх и риск

Шумный невиновный и милое слово для «драки»

Эти и следующие выходные я проведу на ночной смене с Майком и его коллегами в отделении неотложной помощи. Для меня это станет последней сменой. Тем не менее, я не жалею о завершении, ведь сегодня вечером для меня начнется что-то совершенно новое. Пришла осень, а вместе с ней и время большого праздника — Фольксфеста. В течение всего лета мне только и говорили об этих самых напряженных 16 днях и ночах для центральной неотложной помощи, затмевающих по накалу любое другое время года.

Место проведения праздника находится всего в нескольких сотнях метров от клиники. Я не могу найти бесплатную парковку ни в одном из переулков неподалеку от больницы. Думаю, на следующей неделе нужно будет оставить машину в гараже и приехать на велосипеде. Наконец обнаруживаю крошечный промежуток между двумя «домами на колесах» с итальянскими номерами и аккуратно ставлю в него свою небольшую машину. В последние годы не только по Германии и Австрии, но, видимо, и по остальной Европе разошлись слухи, что местный Фольксфест — хорошая альтернатива общеизвестному переполненному Октоберфесту в Мюнхене.

Две огромные пивные палатки с живой музыкой, богемные беседки с шампанским, сочетание головокружительных аттракционов и стилизованных ярмарочных домиков, а также колесо обозрения, поезд-призрак, электромобиль и карусель, рыба-палочка, хот-доги, томаты и жареный миндаль. Объявления по громкоговорителю. Куда ни глянь, везде яркие мигающие огни и люди, люди, люди…

На соседней улице нет ничего, кроме рассеянного мерцания в сумеречном вечернем небе, слабого гула, иногда сопровождающегося истерическими визгами и обрывками мелодий, и легкого аромата сахарной ваты в воздухе. Приятная вечерняя прохлада: наконец в последние дни августа спала гнетущая жара. Я глубоко вздыхаю, запираю дверь машины и отправляюсь на прогулку до клиники.

«Наша клиника теперь неофициальный районный вытрезвитель. Приходят те, кому в первую очередь нужно проспаться от опьянения. Входи на свой страх и риск», — говоря это, Энди подмигнул.

В начале смены Майку пришлось немедленно отправиться в операционную, где ждала женщина со своим плачущим сыном, которому было не более четырех лет. Так что